Без Вариантов

Ну и просветил, какой у них ко мне интерес, со стороны руководства.

Потом меня избили. Честно говоря, я ожидал чего то более изящного. А меня отмудохали монтировкой и ногами.

Под вечер понедельника, я слонялся в колонне Авиашек, сверял номера двигателей и рам снятых с эксплуатации машин. Заодно изучал подвижной состав на предмет укомплектованности, и прикидывал про охрану. Думал, что как от нас пройдет оплата, с машин начнут тащить все, что не приколочено.

Их было трое, в спецовках и говнодавах, видимо местные слесаря. И шансов у меня не было. Руки были заняты бумагами, портфелем, а меня без слов саданули пару раз монтировкой по ребрам. Упавшего, попинали ногами, разбив нос. Посоветовали убираться, и навсегда забыть про тридцать третий комбинат. И, не особенно торопясь, скрылись.

В травмпункте, что на улице Маршала Новикова, я узнал, что трещины в ребре нет. Сильный ушиб.

Едучи в тачке на Электрозаводскую, я злился. Мог бы предположить то. Но доброжелательный двадцать первый век, никак не отвыкается. Успокаивал себя тем, что это, видимо, такая инициация в бизнес, которой не избежать.

Причем сейчас, со мной поступили достаточно гуманно. В прошлой жизни, меня крепко отмудохала солнцевская братва. Был у них там такой, Дурень…вот тогда, трещина в ребре была, и вывих левой руки.

Тогда, сообразив, что избивают меня задаром, не было у меня никаких денег, солнцевские меня не грохнули, хотя вроде к этому шло. А задумались, что меня удивило. Задаром вешать на себя мокруху им показалось не камильфо. А брать с меня тогда было, совершенно нечего. И мы, в общем, договорились. С кем мне только не довелось партнерствовать!

В конторе, я нарвался но сочувственное оханье Олечки Резнюк. Она увидела, и вполне оценила разбитый нос, синяк под глазом, и грязные футболку с рубашкой. Но я строго на нее шикнул, типа все потом. Прошел к себе за стол, и принялся дозваниваться в У-ск.

Моим контрагентом там, назначили вполне вменяемого парня, Петю. Он должен был осуществить приемку техники, и решать текущие вопросы. Спустя всего минут пять, мы договорились, что я выставляю счет и жду оплату. А он, со следующей недели, приезжает сам, и начинает высылать людей, что перегонят машины. Сходил и отдал Резнюк давно подготовленный счет. Попросил отправить.

Разложил на столе план действий и мероприятий, что составил себе для памяти, и начал прикидывать, ничего ли я не упускаю. Хотя, на самом деле, я думал как бы организовать охрану техники, до ее убытия. Зазвонил телефон. Меня вызвал к себе Вова Ильин.

Строго формально, мое АОЗТ, совершенно независимо ни от кого. Особенно от товарища Ильина. Но я решил не обострять без причин, и явился в крыло МНКЦ, к нему в кабинет.

Вова, не предложив сесть, брезгливо меня оглядел, и сообщил, что и не сомневался в неприятностях, что ждут славный МНКЦ с моим появлением. И предложил ознакомиться с какой то бумагой.

Бумажка оказалась ксерокопией доноса на меня, и на руководство тридцать третьего комбината. Вроде бы даже безграмотная, адресованная в ' органы МВД и ОБХСС'. Вполне толково информировала оные органы, про сговор руководства комбината с уголовником — аферистом Лукиным. «Организовали преступную группу с целью наживы» что соответствует статьям УК РСФСР 154, 92 и пр. Была канонически подписана «Сознательный гражданин».

— Откуда это? — я уселся за стол без приглашения.

— Андронов где то в милиции добыл. Ты понимаешь, какие могут быть последствия?

— Где он, кстати? Да и с Лехой надо бы переговорить.

— Я бы на твоем месте подумал, прежде чем идти к Ряженову. Твоя работа вызывает много вопросов.

— Какие вопросы?! — я вышел из себя, мне простительно, по башке получил, из носа опять кровь пошла — если оглядываться на каждую такую хуйню, то вообще нихера не сделаешь. Это ты, Вова, щеки здесь надуваешь, и думаешь что это и есть работа…

Во время моей раздраженной речи, за спиной открылась дверь, а потом в моем поле зрения оказались Леха и Боря. Андронов улыбчиво изучил мой фейс, присвистнул и снова вышел. Леха уселся напротив и внимательно оглядел меня.

Вова, при начальстве то, попытался держать марку:

— Давай будем коррэктны( так сука и сказал, коррЭктны!), и соблюдать приличия. Ты про правила приличия слышал?

— Из всех приличий, Владимир Георгиевич, я помню лишь за правильное обращение со столовыми приборами.- по блатному цыкнул зубом — Вилку, значит, нужно держать в портянке, а нож у мусора в спине.

Тут снова за спиной открылась дверь и рядом со мной снова появился Боря. С подносом, на котором стояла бутылка водки и четыре стакана. Разлив в них, Боря протянул мне стакан:

— Давай, все сразу.

Леха и Боря чокнулись со мной и махнули. Потом Боря окунул носовой платок в четвертый стакан, взял твердой рукой меня за подбородок и принялся вытирать мне водкой лицо. Зверски защипало. Я помедлил:

— Думаете стоит? Били меня, и по голове тоже.

— Давай- давай — Леха поставил стакан на стол — Научно доказано. Ты лечишь наружные раны, протирая их алкоголем, а внутренние, — употребляя его. С наукой не поспоришь.

Пока я давился, Леха шлепнул на стол счет, что я только что отдал Резнюк.

— Ты, Алекс, не сильно размахнулся?

Я поморщился и продышался.

— Кончай, Лех. Ты лучше меня понимаешь, что если я возьмусь продавать в розницу, то получу вдвое от этого — я кивнул на счет — Разве что, тогда действительно, у вас придется подкредитоваться.

Мой счет, между тем, изучил Боря, весело присвистнув. А потом и Ильин, слегка окуев по изучении.

Ничего особенного, на миллион двести семьдесят тысяч рублей. Я вполне уже представлял порядок розничных цен на подобную технику. И сообразил, что мудак — парторг комбината, невольно сыграл на моей стороне. Сурово заставив собственное предприятие не наживаться на продаже. Ну, такого мудачья всегда полно повсюду. Это не повод не воспользоваться ситуацией. Впрочем, руководство комбината, больше интересовали сроки…

А так — деньги, как заверил меня Петр из У-ска, мне отправят завтра. Обойдусь без кредитования.

— И вообще, начиная со следующей среды, я начинаю отправлять машины покупателю. Помогите с наличными, в банке. Чтоб не занудствовали.

Обсудив еще несколько чисто практических вопросов, включая и охрану, начальство отбыло. Андронов заверил, что с понедельника менты там выставят парное дежурство. Нужно будет официально оплатить, но это копейки. И вообще, Саня, может тебе какого спортсмена дать, портфель таскать? А то в следующий раз так легко можешь не отделаться. Проворчал в ответ, что не нуждаюсь, да и с агрессорами я вопрос не закрыл.

Спустя пару дней, меня представили гаишнику, капитану Воронцову. Он обслуживает, или как там это в ГАИ называется, тридцать третий комбинат. ГАИ еще не переехало в Строгино, и прагматично располагается неподалеку, на Мневниках.

Капитан, кряжистый мужик, лет тридцати пяти, приехал за рулем ГАИшных Жигулей с мигалкой. Изучив мой разноцветный фейс, ухмыльнулся, проворчав, что этих водил нужно через одного сажать. Попросил называть его Володей, и тяжело вздохнул, увидев большую стопку документов, что ему нужно провести через свою службу. А потом, совершенно неожиданно пригласил меня пообедать.