Бездушные. Искупление

Смотрю на крохотное зарешеченное окошко, и готов волком выть от осознания своего бессилия...

Так вот как ощущала себя Агата у меня в плену?

***

Руслан

Судя по тому, что мы не могли отследить Агату в течение полутора часов, в машине мента стояли глушилки. Дерьмо собачье, подготовленный. Но спустя эти бесконечные девяносто минут, мы наконец получили сигнал.

Знаю, что Нико по голове меня не погладит, но какой у нас был выход, вашу мать?! Да и устраивать пальбу неподготовленными – не в моих правилах. В последний момент успел прицепить отслежку на пальто девушки, пока та спала. Но сказать по правде, надеялся, что она продолжит спать. И уж тем более, рассчитывал на то, что даже если проснётся, то останется в салоне, а не станет высовываться свой нос. Но она, как всегда, не оправдала ничьих ожиданий. Себе на уме! Выбить бы всю дурь из неё!

Мне просто остаётся надеяться, что до нашего приезда, с ней ничего не случится. Как бы мне ни было тяжело это признавать, но сейчас вся надежда на неё. Я надеюсь, она не скинула пальто по дороге?

Весь путь до коттеджного посёлка я погонял ребят, словно жеребцов на скачках. Не припомню чтобы имел привычку повышать голос, но сейчас мои стальные нервы сдавали позиции. Мне бы несколько глотков коньяка, но трезвость сейчас будет как нельзя кстати.

Пальцы заледенели, хотя в салоне автомобиля тепло, и я бы даже сказал, душно. Но они все равно ледяные. Держу ими планшет с GPS и нервно отстукиваю по корпусу дробь.

– Быстрее, Гоша! – Подгоняю водителя, и креплю к стволу глушитель. Проверяю магазин, и убедившись в том, что он полон, на несколько секунд прикрываю глаза. Ночка обещает быть весёлой.

– Не доезжаем пару сотен. – Стучу рукоятью по подголовнику Гоши. – Передай остальным. Стрелять тихо, шума не создавать. Девчонку кто первым найдёт, сразу выводить. Хоть волосок с её головы упадёт, сами без башки останетесь.
– Глубокий вдох и такой же выдох.
– Нико искать. Как хотите. Носом рыть, но найти.

***

Николас

Не знаю откуда я нашёл силы, чтобы подтянуться на руках и выбить в этом мизерном окошке стекло. Цепляясь за клетку на нём, и чувствуя, как горят мои лёгкие, я зажмурил глаза, чтобы острая крошка не оставила меня без зрения. Отпускаю прутья, и тяжело приземляюсь на пятки. Ноги подкашиваются, но меня удерживает стена. До сих пор я не трогал это чёртово окно только потому что не знал сколько я здесь пробуду. А сдохнуть от холода не входило в мои планы. А сейчас я готов был на всё. Понимал, мне это вряд ли поможет, но, кажется в этот миг я ощутил на себе, что значит выражение, лезть на стены.

Холодный ветер тут же врывается через зарешеченное окно, и заполняет собой и без того прохладное помещение. А я просто слушаю. Боль притупилась, и я даже не почувствовал, как стёкла вонзились мне в ребро ладони. Молча вытаскиваю крупные осколки и снова прислушиваюсь.

– Долбаный черножопый урод! – Мужской голос поблизости доказывает, что эти шакалы караулят меня. – Тебе было мало? Серый, стой на стрёме! Я сейчас!

Кажется, эта тварь собралась ко мне в гости, потому что я слышу очередной противный скрежет замка, и готовлюсь к новой партии ударов. Но это мой шанс. Какой-никакой, но шанс.

Подбираюсь, собирая остатки сил, и наблюдаю за тем, как открывается тяжёлая металлическая дверь.

– Что, гондон, тебе скучно стало? Заебался сидеть тихо?

Этот мудак бьёт дверью о стену и широкими шагами направляется к моей клетке. Умница. Послушный зверёк... открывай эту долбанную решётку.

Слежу за тем, как эта бестолочь пихает ключ в замочную скважину...

– Какого хера?! – Снова на улице. И мы оба замираем, слыша тихий свист в воздухе, хрипы, и шелест и удар... кого-то пристрелили? Рус??

Пользуюсь моментом, и перехватываю уже открытую дверь. Дёргаю на себя, и так же резко обратно. Башка ублюдка сталкивается с металлическими прутьями и того отбрасывает назад. Гадёныш валится с ног, а я, не теряя больше ни секунды, выскальзываю из камеры. Сторож пытается подняться и одновременно с этим схватиться за ружье, но я, мать его, быстрее. Выбиваю ствол и одним чётким ударом ломаю его нос. Эта тварь визжит, как телка и извивается, как уж. Не останавливаюсь. Не даю передышку ни ему, ни себе. Один за другим наношу удары, чувствуя, что под моими костяшки уже мясо, а эта тварь перестала визжать и сопротивляться. Но я, блять, продолжаю бить. Рука болит, соприкасаясь с его зубами, а мне уже насрать...

– Нико! Нико! – Я мгновенно узнаю голос Руслана. Торможу и чувствую, как меня подхватывают крепкие руки друга. – Всё... хорош... он уже труп. Оставь силы. Всё...
– Оттаскивает меня. Я встречаюсь с его глазами, цвета стали. – Бля...
– Выдыхает мне в лицо. – Вот это тебе досталось, брат...

– Заживёт. – Шиплю, пытаясь подняться, и Руслан тут же подставляет своё плечо. – Где Агата?
– Моя башка сейчас забита только этим. – Где, блять, Агата?!

Реву, сходя с ума. Делаю несколько шагов, прихрамывая на левую ногу. Мне бы только добраться до этого ублюдка...

– Всё хорошо, Нико... всё хорошо. – Рус обхватывает мои щёки ледяными руками, и разворачивает к себе. Впивается в меня холодным взглядом. – Она у нас. С ней всё в порядке. Окей?

А я не верю. Сука, понятия не имею почему, но пока не увижу её собственными глазами, не проверю. Снова хромаю к выходу, и отталкиваю руки Руса. Не калека, сам дойду.

– Спасибо. – Мой шёпот перемешивается с кашлем, и мне снова приходится остановиться.

Он ничего не отвечает, просто медленно идёт следом, подстраховывая меня. Кажется, что проходит вечность, пока мы добираемся до того места, где совсем недавно из меня делали отбивную.

– Что с ментом? – Оглядывая двор опухшими от ударов глазами.

– Тебе оставили, не переживай. – Короткий смешок друга говорит мне о том, что он догадывается о судьбе этого товарища. – Остальных положили.

– Сжечь всё нахер. – Снова останавливаюсь. – Рому к нам... Где Агата, мать твою?!

– Так, вон она...
– Кивает в сторону гаража. – Глаза точно в порядке?

– В порядке. – На выдохе. Теперь, кажется, можно падать. Потому что от одного взгляда на неё ноги слабеют. Становятся ватными, как и всё тело.

Она увидела меня раньше, чем я её. Кутается в плед и идёт навстречу. Я ни хрена не понимаю, улыбается она или плачет... рывком срываюсь с места в желании как можно скорее оказаться ближе, но от резкого движения в глазах темнеет и меня ведёт в сторону. Нога спотыкается об ногу, и тело обмякает.

– Нико?! – Слышу её голос сквозь вязкую черноту. Колени ударяются об землю. Сколько раз за сегодняшний день я стоял на коленях? И только перед ней я готов это делать добровольно.

Сталкиваюсь с сырой пожухлой травой и почти сразу ощущаю на себе тёплые руки. Я знаю, что это её руки.