Безмолвная
Шрифт:
— Это ты меня извини, ЛиРа. Я не подумал что ты — не Манхи. Да, я зашёл узнать всё ли у тебя в порядке? — при этих словах, он кивает на мои забинтованные конечности. — Сестра рассказала мне о происшествии, и я догадываюсь, чьих это рук дело. Такого, о тебе, в машине наслушался. Хочешь, я поговорю с Оби?
«Вот, ещё один помогальщик. Сколько таких вокруг, во что бы то ни стало, желающих урегулировать чужой конфликт? Совершенно бескорыстно»
[ Камсахэё, Садахам-оппа. Я, ещё не полностью отошла от травмы головы, и бывает, теряю равновесие на ровном месте. Сегодня, со мной произошёл именно такой случай. С моими руками всё в порядке, они быстро заживут. С твоего позволения, я бы хотела остаться одна. Я сильно
Ободрительно улыбаюсь парню, который, явно не собирается отлипать от стула, и глазами показываю на выход, намекая на поспешность действий. Мол, топай отсюда!
— ЛиРа, ты можешь называть меня орабони (орабони — родной или сводный старший брат для девушки. Прим. автора). Как ни как, мы теперь родственники.
«Ну-ну, родственничек» — вспоминаю я его реакцию на вид голой «сестрёнки». В ответ, лишь машу рукой — «Иди уже, братец»
— И не бойся никого. Я не дам тебя в обиду, — добавляет он уже от двери, выходя наружу.
Минут через пять, когда я, только начинаю погружаться в объятия сна, в комнату врывается Манхи.
— Ой, Лира, что сейчас было! Орабони, при всех, накричал на Оби. Он потребовал, чтобы она больше не приставала к тебе, и извинилась. Правда, не сказал, за что. Так это она тебя сегодня толкнула? — проявляя чудеса сообразительности, добавляет Манхи, и, от ужаса, прикрывает ладошкой рот.
Разлепляю глаза, смотрю на подругу уже отработанным на предыдущем визитёре взглядом. Но Манхи просто так не смутить.
— Ты что, спишь? Тебе нельзя сейчас спать, завтра в школу! Надо собраться, пришить нашивку на рубашку и пиджак, юбку подшить! Такую длинную сейчас никто не носит! Иначе, тебя девчонки засмеют. Ты видела мою?
«Лучше бы пуля прошла навылет! Меньше мозгов — меньше забот»
Тяжко вздохнув, делаю над собой усилие, второй раз за день, по вине моей соседки, выбираясь из тёплой постели.
«Ни минуты покоя!»
— Лира, у тебя что, месячные начались? — увидев мою грудь, спрашивает соседка, тыкая в неё пальцем. Опускаю взгляд вниз, пытаюсь рассмотреть, что с ней не так. Кажется, она стала больше… Индифферентно пожимаю плечами, а сам, ловлю раздражающую мысль: «Только мне этого не хватало, для полного счастья!»
Между тем, Манхи, вспомнив, что её соседка отнюдь не болтушка, сама развивает тему.
— Ты не знаешь? Разве, ты не пользуешься календариком? Если нет, давай, я помогу тебе установить его на планшет, отметим в нём первый день. Я дам тебе прокладки, не забудь перед сном воспользоваться. У тебя ничего не болит?
«Всё болит» — хочется ответить заботливой подруге. — «Пахал весь день, словно лошадь. И всё никак не распрягут»
Поднимаю руки, показывая свои забинтованные ладони, и делаю страдальческое лицо. Ну, какая из меня швея? Манхи, снова прикрывает ладошкой рот. Ненадолго.
— Давай, я попрошу маму. Она быстро сделает. Только, мне нужно снять с тебя мерку.
Ничего не поделаешь, приходится вставать, влезать в новенькую форменную юбку и ждать, пока заботливая подруга подвернёт подол, на высоту последней моды. Она, закрепляет его невесть откуда взявшейся скрепкой, и велит снимать обновку. Что я и проделываю с большим удовольствием, и желанием вернуться в горизонтальное положение. Попутно, ловлю, чуть не сбежавшую мысль. Вновь устраиваюсь на своей кровати, беру планшет, пишу Манхи послание.
[ Ты покажешь мне это приложение-календарик? ]
Соседка устраивается рядом, берёт девайсину из моих рук и несколько раз тыкает в его экран пальчиком.
— Ой, Лира, он у тебя не подключен к интернету. Я сейчас исправлю.
Она, снова колдует над планшетом, а затем, поворачивает его в мою сторону, и сама пододвигается вплотную —
голова к голове. Начинает объяснять.— Вот, смотри…
Перестаю слушать подругу, увлечённый собственными мыслями. Интернет! Теперь, я смогу выйти в сеть, глянуть на этот мир изнутри, так сказать. Какие открытия он мне принесёт? А ещё, нужно отправить ЮВону тесты, про которые, я благополучно забыл, стоило лишь переступить порог больницы. Нехорошо подводить хорошего человека. Тем более, обещал.
— Лира, ты где? — прерываясь, обращается ко мне Манхи, заглядывая в глаза. Показываю пальцем на экран, мол, «весь — внимание». — Смотри, я отметила первый день. А здесь, поставишь последний. А вот тут можно включить напоминалку. Сейчас сделаю.
Киваю в ответ. Манхи начинает рассказывать про свои первые «дни», как она тогда перепугалась, и как ей неловко было обращаться к маме за помощью. Чувствую, как меня убаюкивает бубнёж подруги. Закрываю глаза…
— Лира… Лира?
Голова Лиры тихонько стукает о голову соседки, а из её уст раздаётся мелодичный храп.
Конец десятой главы.
Продолжение следует…
Глава 11
Глава 11
Когда-то, я мечтал снова оказаться в школе. С имеющимся багажом знаний, но, в молодом теле. Представлял, как выхожу к доске, и поражаю присутствующих невероятными познаниями в предмете. Как выбираю самую красивую девчонку в классе и легко охмуряю невинную душу… Мои прекрасные, наивные мечты волею случая воплотились в реальности, но, как это принято, совершенно не соответствуя влажным фантазиям.
Утром, при помощи своей соседки, я размотал бинты на руках, и остался доволен увиденным. Кровоточащие ранки, за ночь, превратились в затянувшиеся ссадины, без малейшего следа опухлости, а в ладони уже не прошибало болью при попытке пошевелить пальцами. Видимо, сказалась чудодейственная мазь, которую вчера, нанесли под повязку. Потом, вызванная Манхи, громким: «МАМ!» — в коридор — Сонэ, принесла подшитую юбку и помогла мне сменить имидж — вместо объёмно намотанного бинта, вокруг, понемногу обрастающего, «котелка» наложила лёгкую повязку, которую, сверху прикрыла изящной, эластичной головной повязкой синего цвета — в тон моим глазам — по заверениям Манхи. Та, вот засранка, «залив» уши подруги комплиментам, за завтраком, принялась таскать омлет из её тарелки, найдя тот чрезвычайно вкусным. Видя, что обносимая ею жертва не сопротивляется, она схомячила добрую его половину, в итоге, оставив меня впроголодь, до обеда. Но мне, особо, было не до еды. Манхи правильно угадала с месячными, обрекая Лиру на телесные муки и душевные терзания, насчёт возможного конфуза. И не понятно, что меня раздражало больше — перманентная, тянущая боль внизу живота или необходимость следить за своим туалетом и таскать в рюкзаке прокладки. Но, раздражение, в словах, по понятным причинам, не выплеснешь, а боль — это всего лишь боль. Перетерплю. Я что, не мужик?
Н-да-а…
А Лира, сегодня, у меня нарядная. Любо-дорого посмотреть на её отражение в зеркале. Соседка, и тут была права, настояв на «надругательстве» над моим гардеробом. Укороченная юбка открывала взорам небольшую полоску чистой, нежной кожи — от подола до краешка высоких, белоснежных трикотажных гольф — создавая «вау» эффект. Школьные блузка, галстук-бант, и пиджачок придавали ей вид прилежной ученицы. Всё это, вкупе с большими, фиолетовыми глазами, делали Лиру похожей на персонажа какой-нибудь манги. Не в пример Манхи, аналогичный вид, которой, не вызывал в моей душе никаких позывов, кроме желания закутать девчонку во что-нибудь тёплое, чтобы ненароком не отморозила себе нижние конечности. Март, за окном, не радовал.