Безоблачное небо

– Всего два месяца?
– усмехнулся Брюгге.
– А потом что? Деру дал?

– Можно и так сказать, - я пожал плечами.
– Наверное, меня можно назвать дезертиром. Только вот...

– Что?

– Можно ли дезертировать из армии, из которой уже сбежали офицеры? Можно бросить армию, генералы которой уже торгуются с врагом, чтобы продаться подороже? Что делать солдатам, когда немногие сохранившие верность присяге офицеры попросту стреляются, ибо это проще сделать, чем бороться до конца и принять поражение? Можно ли назвать дезертиром человека, который ушел из уже несуществующей армии?

– Ты из Гаэльского княжества?

– старпом сразу смягчился и перестал хмуриться и нависать надо мной как гора.

– Да. 18-ый полк ополчения, штурмовая авиация, а потом просто - сводная авиабригада. Сражался два месяца, а потом, - я криво улыбнулся.
– А потом не то, что армия - страна перестала существовать. А что было делать мне? Сдаваться на милость врага тошно, а стреляться не из чего было - ополченцам табельное оружие не выдавали. Да и не хотел я стреляться в девятнадцать лет. Бросил все и ушел.

– И машину свою прихватил?

– "Касатка" мне от матери досталась, - возразил я.
– Она принадлежит только мне.

Брюгге внимательно смотрел на меня, и на его хорошо лице читалось легкое недоверие. Мол, сказать-то ты можешь что угодно, как это теперь проверить?

– Всю эту армейскую хрень забудь. У нас так не принято. Но про субординацию я не шутил! Пока я старпом - дисциплина на судне будет жесткой! Понятно?

– Да.

– Пошли, посмотрим твою "касатку".

Спустившись в ангар, я дернулся и невольно положил руку на рукоять ножа. Возле моей красавицы крутились какие-то люди...

– Старг, что скажешь?
– зычным голосом поинтересовался Брюгге.

От самолета отошел невысокий седой и бородатый мужчина, с грубыми чертами лица. Гном!

– В обшивке нашел!
– механик протянул на ладони странные пули крупного калибра.

– Хм...
– Брюгге взял одну из них и повертел в руках.

– Я не помню, чтобы разрешал копаться в моем самолете!

– Не нравится?
– сразу обрадовался старпом.

– Не думай, мы ничего не трогали, - заявил гном.
– Просто хотели заправить и увидели дыры в обшивке.

– Что еще нашел?
– перебил его старпом.

– Кровь на месте штурмана, много крови и обрывки серого меха.

– Меха?

– Мой напарник зверочеловек, волк, - ровным голосом ответил я.

– Волк? Штурман?!

– Тебе что-то не нравится?
– тем же ровным тоном спросил я.

– Нет, что ты! Я просто удивился...
– поспешно ответил Старг.
– Знал я парочку зверолюдей. Товарищи замечательные были, а уж в драке да на абордаже им равных не было! Но вот беда, даже счет в кабаке проверить не могли, да и карбюратор от двигателя ни за что бы не отличили.

– Он был исключением.

– Значит, Илия доверилась зверочеловеку?
– старпом хмыкнул и покачал головой.
– С чего бы это?

– У неё и спрашивай.

– Так кто на тебя напал?
– словно бы невзначай поинтересовался Брюгге, разглядывая необычную пулю.

– Все равно не поверите, - мрачно ответил я.

– А ты попробуй.

– Два истребителя необычной модели... никогда таких не видел, - я помолчал и добавил.
– У них двигатель сзади.

Я думал, что они рассмеются или хотя бы удивятся, но старпом и Старг переглянулись.

– Что ж, - усмехнулся Брюгге.
– В одном ты точно не соврал. И как же ты от них оторвался?

– Я не отрывался, а сбил их. Одного я свалил, а второго Серый подстрелил, но и его задело...

Хмыкнув и покачав головой, он пошел к моему самолету. Вокруг нас продолжалась обычная работа, но многие поглядывали в нашу сторону, а некоторые и прислушивались к разговору.

– Броня хорошая?
– поинтересовался Брюгге, постучав кулаком по обшивке.

– Неплохая, из относительно легкого и прочного сплава, - сдержанно ответил Старг.
– Но не гномья.

Неожиданно мы с Брюгге переглянулись и оба понимающе усмехнулись.

– Двигатели неродные, - заметил механик.
– Гномья работа, но вот клейма я не знаю.

– Их изготовила одна семья, живущая на Вольных островах. У них своя крупная мастерская.

– И как же их поставили?

– У этой модели "касаток" отличный каркас, - объяснил я.
– Он изначально делался с большим запасом прочности и из качественной летной стали.

– Хм... не дурно не дурно. А что это за модель такая?

– КС-27М, - ответил я.
– Пожалуй, лучшая модификация

– Да? А чем она отличается от худшего варианта?
– поинтересовался гном, забираясь под самолет.

– У неё исключительно удачное сочетание маневренности и брони. Это уже даже не штурмовик, а тяжелый истребитель.

– Я бы сказал, сверхтяжелый истребитель, - едко заметил Брюгге.

Я не стал с ним спорить и продолжил:

– Конечно, с бомбами и ракетами виражи не покрутишь. Но это не 23 или 31 модель, они вообще могут только по прямой летать.

– Видел я эти утюги в воздухе, - хохотнул Старг из-под брюха самолета.
– А еще говорят, что мы, гномы, делаем тяжелые самолеты.

Я не стал и с ним спорить. На мой взгляд, самый тяжелый бомбардировщик людей легче и маневренней "скоростных" гномьих истребителей.

– А веса залпа хватит?
– поинтересовался старпом.
– На "касатках" вроде четыре пулемета должно стоять.

– Я убрал крайние пулеметы на крыльях, - объяснил я.
– Это еще в ополчении начали делать. Толку от них практически нет, а дополнительный вес ни к чему. Пушки и двух спаренных пулеметов вполне хватает для любой цели, а против кораблей или наземных целей на крылья вешают ракеты.

– По земле у нас стрелять не придется. А вот с такими странными истребителями столкнуться еще придется и не раз, - Брюгге усмехнулся, глядя на меня и добавил.
– Тогда и посмотрим, так ли хороша твоя "касатка" и насколько ты сам хорош, проверим.

Старпом развернулся и пошел прочь. Старг выбрался из-под самолета и с любопытством взглянул на меня.

– Значит новенький? И со своим самолетом? Ха. Из почтальона в штурмовики решил перейти... Ну-ну.

На этом, можно сказать, меня и приняли в команду "Изгнанника". Дальше были лишь формальности. Я подписал контракт о найме, мне рассказали о моих правах и обязанностях, оплате и проценте от добычи после успешных операций. А потом выдали матрас с одеялом, сказали, что свободных кают нет, но разрешили спать прямо в ангаре.