Безрассудный

Прикосновения ее губ были такими мягкими, такими сладкими. У меня кружилась голова и перехватывало дыхание. Эти губы заполняли собой все мои мысли, от рассвета и до заката. Эти чудесные, чувственные губы…

В то время как наши рты двигались в едином ритме, мы продвигались к диванчику, который Кира использовала вместо кровати. Когда ее ноги коснулись края, я наклонился, заставляя ее сесть. Мы оторвались друг от друга только для того, чтобы она сбросила обувь и забралась на кровать. Кира дала мне передышку, чтобы я тоже скинул ботинки, затем потянулась к моей футболке и притянула меня к себе. Я усмехнулся, когда наши рты снова соединились.

— Такая настойчивая сегодня… Мне нравится.

Она рассмеялась, в то время как ее пальцы скользнули под мою футболку.

— Я просто соскучилась по тебе.

Это заставило меня рассмеяться в ответ. Мы провели вместе большую часть дня и вечера. Мы не виделись максимум несколько часов, когда она была на работе, а я встречался с ребятами. Перевернув Киру на спину, я навис над ней.

— Я тоже соскучился.

Кира начала стягивать мою футболку. Помогая, я потянулся и снял ее одной рукой. Когда извернулся, чтобы бросить футболку на пол, Кира начала обводить пальцем мою татуировку. Улыбаясь, я наслаждался спокойствием на ее лице. Когда я делал эту тату, то даже не думал, что Кира когда-нибудь увидит ее. И я определенно не представлял, что ее пальцы будут гладить рельефные буквы ее имени. Мне это нравилось. Очень.

Кира подняла на меня умиротворенный, любящий взгляд. Мое сердце сжалось, когда я посмотрел на нее сверху вниз. Она моя. Я не мог поверить, что она действительно моя. Я нежно провел костяшками пальцев по ее щеке, потом наклонился, чтобы снова поцеловать.

— Келлан, — прошептала Кира, прежде чем наши губы соприкоснулись. Я отстранился, чтобы посмотреть на нее, и она, сглотнув, прошептала: — Я хочу… быть с тобой.

Мое тело отреагировало на эти слова, но я не мог не поддразнить ее за неопределенность фразы. Нежно поцеловав уголок ее рта, я пробормотал:

— Ты все время со мной.

Я провел пальцами по ее плечу, вниз по ребрам. Она вздрогнула.

— Ты же знаешь, я не это имела в виду, — прошептала Кира.

Я сменил позу так, чтобы более плотно прижаться к ней сверху. Ее нога обернулась вокруг моей, удерживая меня на месте. По всему телу разливался огонь. Я хотел гораздо большего, но сдерживался, дразня и себя, и Киру. Проведя языком по ее шее, я пробормотал:

— Понятия не имею, о чем ты. Чего ты хочешь?

Моя рука скользнула вверх по ее рубашке, большим пальцем обводя возбужденный сосок.

— Я хочу тебя, — тяжело дыша, ответила Кира.

Мои губы скользнули по ее губам.

— Я итак твой.

Она застонала от того, что наши губы были так близко, но все же не соприкасались. Я прижался к ней бедрами, ненадолго утолив эту болезненную жажду между нами. А может я только усилил ее. Трудно сказать. Кира снова застонала и обхватила меня за шею. Ее пальцы запутались в моих волосах, посылая электрические разряды вниз по спине.

— Келлан… Я хочу тебя… Сейчас.

Моя рука скользнула вниз по ее животу к поясу ее шорт. Одной рукой я расстегнул их и скользнул пальцами под ткань. Она потянулась к моему плечу, ногтями впиваясь так глубоко, что что у меня определенно останутся отметины. Боже, как же мне это нравилось.

Ее дыхание сбивалось, когда мои пальцы опускались все ниже и ниже.

— Я твой, сейчас и навсегда, — прошептал я ей на ухо. Кира извивалась от моих прикосновений.

— Да, пожалуйста, да.

Боже, мне нравилось, когда она умоляла. Надеясь удержать себя в руках достаточно долгое время чтобы полностью раздразнить ее, я позволил своим пальцам скользнуть в нее. Кира вскрикнула. Она была такой чертовски мокрой. Для меня. Только для меня.

— Я уже твой, так чего же ты на самом деле хочешь, малышка?

Я понимал это и без слов, но мне нужно было, чтобы она это сказала. Мне нужна была ее уверенность в том, что она готова к этому. Потому что я определенно готов.

Я поглаживал ее медленными, дразнящими круговыми движениями. Она еще крепче прижалась ко мне, извиваясь.

— Ты… Я хочу…

Я сдерживал стоны, пока ее слова, ее звуки и выражение лица добивали меня. Погрузив в нее палец, я мягко спросил:

— Ты этого хочешь?

Кира отвечала стонами и бессвязными бормотаниями, едва похожими на «Да». Улыбаясь, я целовал ее шею. Кира повернула голову и нашла мой рот. Она набросилась на меня с жадными, голодными поцелуями, от которых мне захотелось сорвать с нее одежду и войти в нее. Вместо этого я снова спросил:

— Чего ты хочешь со мной сделать, Кира?

Она начала стонать и двигаться в ритме, который говорил о том, что она уже близка. Мне хотелось, чтобы она это сказала прежде, чем достигнет пика наслаждения, поэтому я попросил снова:

— Пожалуйста, скажи мне… пожалуйста.

Кира разочарованно фыркнула, наклонилась и убрала от себя мою руку. Она тяжело дышала, когда смотрела на меня. Как ни странно, мое дыхание тоже участилось.

— Почему ты остановила меня?

Пристально глядя на меня, она сделала глубокий вдох и умиротворенно улыбнулась.

— Потому что я хочу заняться с тобой любовью. Я хочу космического оргазма вместе с тобой, а не отдельно.

Я поцеловал ее. Это именно то, что я хотел услышать.

— Я так сильно люблю тебя, Кира. Я так рад, что ты со мной.

— Я чувствую то же самое, Келлан, — она поцеловала меня в лоб. — То же самое. Я не хочу снова быть без тебя. Я слишком сильно люблю тебя.

Я улыбнулся шире, когда тепло этого момента окутало меня.

— Тебе и не придется. Я твой до тех пор, пока ты этого хочешь.

Она хихикнула.

— Ну, ты уже знаешь, как сильно я тебя хочу.

Я рассмеялся и поцеловал ее в подбородок. Затем момент стал более серьезным, и я понял, что пришло время. Мы были готовы. Вспоминая все, через что мы прошли, все, что Кира значила для меня, я тихонько запел ту самую песню, которую я написал о ней, продолжая раздевать нас. В ее глазах блеснули непролитые слезы, и мое сердце застряло в горле, когда пальцы гладили ее обнаженную шелковистую кожу. Между нами не было никаких преград, только любовь. Так, как должно было быть с самого начала.

Обняв ее одной рукой за талию, я уложил Киру обратно на кровать. Прежде чем присоединиться к ней, я замер и любовался ей, восхищаясь тем, что видел. Это прекрасное создание было моим сердцем и душой. Кира не была сном, не была фантазией, и она не испарится, как только все закончится. Она была готова любить меня, была готова быть любимой мной, и только мной. И хотя у нее были свои недостатки, так же, как и у меня, в моих глазах она была совершенна, в моих глазах она — богиня.

Мой рот медленно покрывал поцелуями тело Киры. Каждый тихий вздох, легкий стон и нежное царапанье ее ногтей воспламеняли меня. Но мысль о том, что мне больше не придется делить этот интимный момент с кем-то, воспламеняла меня еще сильнее. Я хотел ее всегда.