Безумие 2. Выдумка
Шрифт:
Глава 52
Гостиная Выпускников, Крайст Чёрч, Университет Оксфорда Ч етырнадцать минут первого, Пиллар ведет меня по пустынным коридорам Тома Седьмого в Крайст Чёрч, Университета Оксфорда. Он, предположительно, собирается отвести меня в комнату, которая может помочь мне вернуться обратно в Викторианские времена. Учитывая все увиденное мною безумие, я до сих пор скептически отношусь к самой концепции возвращения в прошлое. Если бы все было так легко и просто, неужели Монстры Страны Чудес не воспользовались бы этим? - Мы уже на месте?
– прошептала я. - Терпение, моя дорогая Алиса, - отвечает он, считая двери справа и слева.
– Прошло немало времени с тех пор, как я бывал здесь. В университете вечно все меняют, - он использует карманные часы в качестве некого компаса. Я уже даже и не спрашиваю.
– Несколько лет назад университет превратили не знаю во что, когда снимали фильм о Гарри Потере, - по голосу слышно, как он ему не нравится.
– Но Дамблдором я себя что-то не ощущаю. И на том спасибо. - Пока вы не нашли ту самую дверь, я позволю себе полюбопытствовать, почему Профессор Горгон Рамштайн, то есть Пекарь, делает это, - говорю я, пренебрегая всяческими глупыми шутками с его стороны на эту тему.
– Я имею в виду, я знаю, что правительство отвергло его исследования, убило его адвоката, и он ощущает себя ответственным за то, что продовольственные компании подверглись коррупции. Но разве этого достаточно, чтобы убить всех этих людей? - Конечно же, нет.
– Пиллар все еще ищет дверцу, ведущую к комнате путешествий во времени.
– Пекарь, как и прочие Монстры Страны Чудес, принял новый облик в этом мире. Он стал профессором. Он даже женился и обзавелся тремя детьми. Маргарет Кент приказала убить его детей. Я застываю на месте. Пиллар замечает и оборачивается, чтобы взглянуть на меня. Я ощущаю, как тихая ярость разливается по венам. - Шокирована ?
– он вскинул брови.
– Ну, все еще хочешь узнать, как были убиты его дети? - Думаю, я догадываюсь.
– Не смотря на то, что я начала привыкать к шокирующим смертям, озвучить мне этого не хочется. - Маргарет Кент заставила его детей съесть большое количество просроченных пирожных Червонной Королевы, - отвечает Пиллар.
– Достаточное, чтобы это привело к отравлению....медленному. Когда Горгон отвез детей в больницу, медсестры оказались в сговоре с Маргарет, и им было приказано не оказывать никакой помощи, пока дети не умерли. - Подобным образом он хочет убить всех в стране, - возмущаюсь я.
– И Вы по-прежнему считаете, что в Стране Чудес с ним могло произойти нечто более зловещее? - Надеюсь, что так, - говорит Пиллар.
– Поскольку если Пекарь лишь подпитывает свой сегодняшний гнев, я не знаю ни единого способа остановить его. Честно говоря, этот человек раздавлен, словно таракан, в этой жизни. И я не знаю, как пользоваться этой машиной времени, чтобы вернуться на несколько лет назад. Это Чудесная машина времени. Она возвращается лишь в Страну Чудес. Будем надеяться, что мы сумеем найти спусковой крючок в его прошлом и остановить историю в самом начале.
– Пиллар поворачивает дверную ручку ближайшей двери и открывает ее.
– Добро пожаловать в комнату путешествий во времени! Я прочла надпись на двери, когда вошла. - Гостиная Выпускников? - Формально известна, как Комната Профессора Эйнштейна.
– Пиллар идет следом и запирает двери за нами. Комната оформлена в современном стиле с заметным штрихом в виде камина и огромного письменного стола со старинной английской резьбой. Повсюду множество сувениров, словно их перевезли из Музея Науки. Парочка красно-черных диванчиков стоят у стены. Перед большим окном с видом на сад, стоит журнальный столик. Выделяется одна единственная вещь: школьная доска с математическими вычислениями. - Альберта Эйнштейна?
– спрашиваю я. - Он какое-то время преподавал в Оксфорде, и в 1930 ему была отдана эта самая комната.
– Пиллар снимает свой пиджак, что делает крайне редко.
– Полагаю, ты знаешь, что Эйнштейн во многих смыслах является прародителем концепции о времени. - Хоть я и чокнутая , но в школу я ходила, - отвечаю я, устремив взгляд на доску.
– Значит, Эйнштейн на самом деле знал, как путешествовать во времени? - Конечно же, знал. Эйнштейн, как и Льюис, был тот еще безумец. В то время как Льюис заикался, Эйнштейн был аутистом, но лишь немногие знали об этом. Эйнштейн был отличным парнем, вот только стрижка была...так себе.
– Пиллар вытаскивает доску на середину комнаты. Он делает это с осторожностью и уважением.
– Эта комната на протяжении пяти лет принадлежала Льюису Кэрроллу, когда он учился здесь. - Вау.
– Мне понравилась связь. Я даже не знала о таком.
– Это же за семьдесят лет до появления Эйнштейна. - Никто, кроме безумного профессора Эйнштейна, не смог за семьдесят лет раскрыть секретов Кэрролла.
– Пиллар начисто вытирает доску. Мел не стирается. - Секреты? - Технически, Кэрролл отрыл путешествия во времени.
– Пиллар смотрит на меня.
– Он был не уверен, что Монстры Страны Чудес не захотят тоже ею воспользоваться, потому держал это в секрете. - И Альберт Эйнштейн открыл этот секрет семидесятью годами позже, когда
– щебечет Пиллар. Внезапно, я вспоминаю, что Льюис рассказывал мне об Эйнштейне, когда я приходила в Том Тауэр в прошлый раз. Верю, что Пиллар не лжет.
– Эйнштейн переосмыслил работу Кэрролла, оставаясь в его оксфордской комнате на протяжении многих лет. Ты знаешь, что его безумная прическа была результатом от бесчисленного использования машины времени в этой комнате? Видать совсем спалил. - Почему тогда Эйнштейн не рассказал об этом миру? - Ты шутишь? Представь себе только, что бы эти чокнутые политики и бизнесмены сотворили с подобным устройством?
– Он замолкает и смотрит на доску.
– Кроме того, машина путешествий во времени функционировала не полностью. - То есть, она не работает? - Сам никогда не пробовал, - отвечает Пиллар.
– Я лишь читал об этом и Кэрролл всегда намекал на это. Она работает лишь четырнадцать минут, и, верю я, это ее предел. - Четырнадцать?
– морщусь я.
– Почему это число отовсюду выскакивает? - Оно выскочило всего лишь однажды - на стене твоей палаты. Это всего лишь второй раз, - отвечает Пиллар, а после бросает на меня подозрительный взгляд. Причем уже не впервые.
– Ты где-то еще его видела? Я пожимаю плечами. Видение Льюиса было 14 Января, но он просил не рассказывать Пиллару об этом. - Ага.
– Он водит языком по внутренней стороне щеки.
– У маленькой Алисы были видения.
– Я пытаюсь вести себя обыденно, когда он произносит эти слова.
– Ты уверена, что Льюис ничего тебе не давал, когда вы в прошлый раз виделись с ним в Том Тауэр? Я колеблюсь, раздумывая, знает ли он о ключе к одной из дверей в Страну Чудес. Я рада, что спрятала его в стене. - Все в порядке.
– Пиллар не давит на меня.
– Поговорим об этом позже. Теперь, тебе нужно вернуться обратно во времени, чтобы встретиться с Пекарем. - И как нам это сделать?
– я выгибаю шею и прищуриваюсь. Пиллар ничего не отвечает и указывает на доску с мелком на липучке. - Это Доска Эйнштейна, та самая, которую он использовал на лекциях, будучи здесь. Одна из наиболее ценнейших мировых артефактов. Историки хранят оригинал в Музее Истории Науки, а эта всего лишь дубликат. На самом деле, все совсем наоборот, но им об этом неизвестно. Первоначально доска принадлежала Кэрроллу и использовалась для путешествий во времени. - И как такое возможно? - Легко, - отвечает он.
– Напиши число, время и имя человека, которого хочешь встретить, а после воспользуйся ею, словно проходом в прошлое. Доска довольно большая. Гипотетически она похожа на дверь, в которую могла бы войти такая безумица, как я. Но если поверхность доски должна подернуться рябью воды или воздуха, я этого не вижу. - Значит, мне просто нужно войти в него?
– я сдаюсь и фантазирую. - Ох.
– Пиллар скривил губы.
– Конечно же, нет. Не будь глупышкой.
Глава 53
Пиллар направляется к красной портьере у окна и ищет за ней что-то. - Вот же оно, - бормочет он, и оглядывается на меня с улыбкой, которая тут же исчезает, уступая серьезному выражению лица.
– Прежде чем я покажу это тебе, тебе нужно знать, во что ты ввязываешься. - А я все ждала, когда же Вы это скажите. - Это путешествие во времени продлиться лишь четырнадцать минут.
– Он вынимает карманные часы и сует мне в руки.
– Как от сердца отрываю. Береги их и верни обратно...вместе с собой, конечно же. Это старинные часы, поэтому на них нет таймера. Придется самой отсчитывать четырнадцать минут. - Что еще мне нужно знать? - Существует две вероятности: либо ты никогда не вернешься, либо наверняка погибнешь,- Снова у него этот его пронзительный взгляд. Я делаю вид, что мне не страшно, и стараюсь держаться.
– Первое что может случиться – ты умрешь, если пробудешь там дольше четырнадцати минут. Я не смогу тебе ничем помочь. - А вторая вероятность?
– я чувствую, что с первой проблемой смогу справится и сама. - То, что ты – Ненастоящая Алиса, - говорит он.
– А я верю, что это ты. - Верите или знаете? - Вера и есть знание, - отвечает он. – Решать тебе: верить в себя или нет. Ты все еще можешь отказаться от всего этого. - И что потом?
– говорю я.
– Завтра умрут миллионы? - Я думал, ты скажешь, что не сможешь жить без меня, - он делает грустное выражение лица. - С тем же успехом, я могла бы вернуться обратно и обнаружить, что Вас больше нет, - дразнюсь я. - Я уязвлен.- Он прижимает ладонь к груди и дважды моргает.
– Кстати, вспомнил.
– Он вынимает лист бумаги. По формату он похож на А 4 и бережно сложен, поэтому стал более компактным.
– У меня для тебя подарок.
– Он не отдает его мне, вместо этого лишь запихивает его в карман моих джинсов. Выражение его лица беспокоит меня. - Что это? - Там написано, кто такой Джек на самом деле. Мои пальцы щекочет желание вырвать бумагу и прочитать ее содержимое сейчас же. В груди жгучее ощущение предвкушения. - Я подумал, что если с тобой что-то случиться, или ты там умрешь, то тебе можно узнать то, чего ты больше всего желаешь, - говорит Пиллар, направляюсь в сторону красной портьеры перед балконом.
– Не то чтобы я тащусь от Джека, ни капельки. - Думаю, мне следует поблагодарить Вас, - говорю я. Он качает головой, поджав губы. - Нет, не следует, - говорит он, выглядывая из-за портьеры, словно проверяя что-то.
– Потому что единственный способ пройти в Доску Эйнштейна не обещает быть приятным , - он снова поворачивается ко мне. - Я готова узнать, как это сделать, - говорю я, выпрямляясь. - Нет, не готова , - он уверен в своих словах.
– Подумай, почему никто не мог понять секрет путешествия во времени Кэрролла. Я говорю, что доска прямо здесь, она была прямо перед ними. Кэрролл и Эйнштейн заполняли архив университета. Еще никто и никогда не узнал этот секрет. - Скажите мне как, Пиллар, - говорю я. Я так взволнованна и нетерпелива одновременно.
– Я не боюсь. - Чтобы путешествовать во времени тебе придется пройти через одну вещь, которой ты боишься больше всего. У меня тут же вырывается вскрик. И речи об этом идти не может. Меня пугает великое множество вещей, но от одной у меня подгибаются колени. - Зеркало, - произносит Пиллар, подтверждая мои опасения.
– За портьерой у меня зеркало. Если я положу его напротив доски, ты сможешь войти в... - Зазеркалье.
– Теперь я вижу во всем связь.
– Прямо как Алиса в книге Льюиса "Алиса в Зазеркалье".
– Я отчетливо помню, как в одной из глав, она пропала в Страну Чудес сквозь зеркало. Значит, Льюис не выдумывал. Это была правда, за исключением того, что зеркало нужно было положить напротив Доски Эйнштейна. - Книга называется "Алиса в Зазеркалье и что Она Т ам Нашла", - снова просвещает меня Пиллар.
– Теперь же это скорее "Зазеркалье Доски Эйнштейна".
– Он пытается пошутить, но не выходит. Он знает, сколь серьезны мои страхи. - Поэтому только Настоящая Алиса может сделать это? Он кивает. - Но я невообразимо боюсь зеркал, - говорю я.
– Я упаду в обморок, как в примерочной. - Ты можешь закрыть глаза, Алиса, а я смогу провести тебя внутрь, держа за руку пока ты не шагнешь внутрь, - предлагает он.
– Проблема возникнет лишь когда ты захочешь вернуться назад. - Как мне вернуться назад? - Точно такое же зеркало и доска должны быть в студии Кэрролла на крыше университета, рядом с Том Тауэр. - Но там никто не сможет помочь мне с закрытыми глазами пройти сквозь зеркало. - Я знаю, - говорит он.
– Может быть, Кэролл сможет помочь. - Почему мы не может использовать Том Тауэр, как в прошлый раз? - Том Тауэр - Мост Реалий, - отвечает Пиллар.
– Это вроде пересечения мира снов и реального. Чтобы там не случилось, будущее это не изменит. - Но именно я в прошлом подала Льюису идею написать книгу "Алиса в Стране Чудес". - Могла, но не обязательно это послужило тому причиной. Кто знает, почему он написал книгу, верно?
– Пиррал снова тянет руки к портьере.
– Как я уже сказал, нам по-прежнему нужно вернуться в лечебницу и жить безумно и счастливо. Ты не обязана этого делать. - Если кроме меня больше некому, тогда я вынуждена сделать это.
– Я потираю карман джинсов с запиской, в которой говорится о Джеке. Безумно, но с ней мне гораздо спокойнее. Я подхожу к доске и пишу дату "14 Января, 1862 " и место, где учился Льюис..., поскольку не знаю, как добраться до Пекаря, кроме как через него. Повернувшись спиной к доске, я закрываю глаза, прошу Пиллара принести зеркало и прошу его провести меня через него. Как только он подносит его, я ощущаю, как стены сужаются вокруг меня, могу ли я доверять моим глазам, не подведут ли они меня, открывшись в любой момент?
Глава 54
Студия Льюиса Кэрролла, Университет Оскфорда, 1862 Путешествие в прошлое оказалось не таким уж и сложным, как мне думалось. Как только я шагнула в зеркало, я ощутила под своими ногами скрип деревянного пола. И вот я в студии Льюиса Кэрролла. Воздух благоухает фиалками и ароматом Цветы Болгарии (прим. пер. Fleurs de Bulgarie - женские духи). Не знаю, откуда мне это известно. Просто знаю, даже не смотря на то, что сейчас их уже не продают. Мне страшно, что если я открою глаза и увижу перед собой еще одно зеркало. Логически, оно должно оказаться позади меня, но я слишком боюсь снова увидеть того жуткого кролика. Впрочем, я наверняка уверена в одном. Мне снова семь лет, прямо как тогда, когда я встретила Льюиса в Том Тауэр. - Мне нужно больше одежды, Алиса.
– Голос Льюиса облегчает мои страхи.
– Кажется, я купил мало одежды на Друри Лейн. Я медленно открываю глаза. Передо мной нет зеркала. Я издаю вздох облегчения и бросаю взгляд на карманные часы в своей руке. На часах без четырнадцати минут семь. Здесь, в Оксфорде, время определенно идет по-другому, поскольку сейчас должна была наступить полночь. Я смотрю на Льюиса, который стоит перед большим ворохом костюмов. На верхушке кучи стоит кролик; грызет морковку и чешет затылок. Оба смотрят на костюмы, надеясь решить какую-то проблему. Сваленные в кучу костюмы разрезаны только затем, чтобы их сшили снова, но уже куда меньшего размера. Интересно, зачем Льюису потребовалось делать нечто подобное со своими драгоценными костюмами. - Зачем вы порезали костюмы?
– спрашиваю я, предполагая, что я только что удачно вписалась в сцену, а не появилась из ниоткуда. Кто знает, как устроены эти путешествия во времени. - Я говорил тебе, Алиса, - говорит Льюис. - Он говорил тебе, Алиса, - повторяет кролик. - Каждый костюм сшит на взрослого, - объясняет Льюис.
– Разрезав их напополам, мы сделаем, таким образом, из одного костюма два для детей. - Ты хочешь, чтобы они играли в твоих пьесах?
– спрашиваю я. - Не в пьесах.
– Вздыхает Льюис, по – прежнему , глядя на груду одежды.
– Сначала, я использовал одежду, чтобы развлекать бедных и бездомных детишек. Но потом, я узнал, что одежда нужна им, чтобы защититься от холода. Чем больше я узнавала Льюиса, тем больше восхищалась им. - Может, нам порезать костюмы на три части, - предлагает кролик.
– Дети гораздо меньше своих обычных сверстников. Думаю, это может сработать. - Почему эти дети меньше своих сверстников?
– спрашиваю я, удивляясь между отличиями прошлого от будущего. В наши дни все чаще встречаются дети с излишним весом. - Голод, плохое здоровье и холод, - отвечает Льюис.
– Эти времена довольно суровы, Алиса. Оглянись. Дети бездомны и голодают. И это только в Оксфорде. В Лондоне грязь и нищета еще хуже. Это разбивает мне сердце, Алиса. Я должен найти способ спасти их. Слова звенят тревожными звоночками в моей голове. Спасти их , сказал он. Значит, их он не смог спасти? Удастся ли мне изменить прошлое и помочь ему спасти их? - Мы могли бы построить укрытие в университетской церкви, Льюис, - говорит кролик.
– Быть может, дать им немного морковки.
– Кролик пожимает плечами, и его уши уныло повисают. Он осознает всю роскошь житья с Льюисом и достаток еды, в качестве моркови. Он опускает глаза и разламывает морковку на две части. Одну часть он откладывает на потом, другую медленно грызет. - Нам нужно найти способ раздобыть для них еды.
– Льюис выглядит так, словно ответственен за все их невзгоды.
– И нам нужно обучить их. Большинство даже не умеют читать. Не смотря на то, что я очень хочу помочь ему с детьми, мне необходимо попросить их помочь Горгону. - Льюис, - выдавливаю я.
– Мы должны спасти Пекаря. Льюис ощущает мое внезапное напряжение и поворачивается ко мне. - Какого еще Пекаря? - Пекаря. Пекаря. Что живет на Друри Лейн, - подпевает кролик. - Того самого Пекарь.
– Я указываю на кролика. - Ты имеешь в виду детскую песенку?
– спрашивает Льюис. - Нет, я имею в виду, Пекаря, - возражаю я.- Хмм...повара. Да, я имею в виду повара. - Повара?
– Льюис обменивается озадаченными взглядами с кроликом. - Того самого, что работает на Герцогиню.
– Не ожидала, что это будет так сложно. - У Герцогини нет повара, - отвечает кролик.
– Она подыскивает себе повара, но пока не нашла. - То есть повар Королевы.
– Я вспоминаю, что Пекарь раньше работал на Королеву, по словам Пиллара.
– Червовой Королевы. Кролик ныряет в карман Льюиса, не говоря ни слова. Я слышу, как у него от страха стучат зубы. - Ты напугала его.
– смеется Льюис.
– Он боится Червовой Королевы. Думаю, ты имеешь в виду Горгона, королевского хлебороба? - Да, это он.
– Боже, я уже потеряла столько времени на одни только разговоры. - А что с ним? - Он в опасности, - говорю я.
– Мы должны спасти его. - Какого рода опасности?
– запинается Льюис. Это второй раз, когда я слышу, как он начинает заикаться. Интересно, он уже родился таким? - Не знаю, но мы должны помочь ему, прежде чем с ним кое-что случиться. - Это же б-б-бессмыслен-н-нно.
– Он кажется смущенным от внезапного приступа заикания. Он потирает лоб. Думаю, у него мигрень. - Знаю, но прошу, Льюис. Позволь мне увидеться с поваром. - Аа, - говорит Льюис.
– Т-тты используешь Горгона в качестве предлога, чтобы вернуться в Ст-т-ттрану Чудес.
– Видимо он имеет в виду некий предыдущий разговор, о котором я даже не помню.
– Как я уже сказал. Я заточил их и не планирую открывать эти двери в ближайшее время. - Но нам придется.
– Я хватаю его за руки. Он не понимает.
– Ты должен спасти его. Разве ты не помнишь о видении, когда говорил мне, что не смог пасти их? Думаю, это касалось и повара. - У тебя было видение обо мне? - Прошу, Льюис. Ты ведь не из тех, кто бросает человека в беде. Поверь мне. - Хорошо. Хорошо, - говорит он.
– Давай посмотрим, что там опять приключилось в Стране Чудес. Закрой глаза. Я проведу тебя сквозь одну из дверей в Страну Чудес.
– Я киваю и закрываю глаза. Значит, двери в Страну Чудес и вправду находятся в университете, как и предполагал Пиллар?
– Не вздумай открывать глаза, пока я не скажу тебе. Я снова киваю, не смотря на то, что я борюсь с желанием открыть их и узнать расположение двери. Опять же, нельзя. Что если я все испорчу? Пекарь превыше всего. Я чувствую, как Льюис берет меня за руку, и мы идем. Почти целую минуту. Мы спускаемся по лестнице, а затем я слышу звук поворота ключа. А мой ключ открывает дверь в Страну Чудес? По этой причине он отдал его мне? После мы проходим сквозь что-то.., не уверена, что это дверь,.. он просит меня открыть глаза.
Глава 55
Это все та же Страна Чудес, что я видела в своем видении. Фееричная и с бесконечным разнообразием красок. Вдалеке виднеется радуга, а поблизости растут несколько огромных грибов, похожих на деревья. К сожалению, у меня нет времени детально разглядывать все это. Льюис осторожно оглядывается, чтобы исключить опасность любой разновидности. Я замечаю, что он прихватил свой меч. - Действовать нужно быстро, Льюис, - говорю я. - Не весь всей этой красоте, Алиса, - произносит он.
– Страна Чудес уже не та, какой была прежде. - Это не имеет значения.
– Я смотрю на часы. Десять минут до семи.
– Прошу, мы должны найти Горгона. - Погоди.
– Льюис достает из кармана кролика и приказывает ему бежать как можно скорее и порасспрашивать, знает ли где Горгон. Кролик колеблется, но затем прыгает и исчезает в лесу. - Не можем мы сразу пойти к нему домой?
– спрашиваю я. - Я не знаю, где Горгон живет. Кролик выпрыгивает, но уже с новостями. - Она права, Льюис. Червонная Королева заключила Горгона под стражу, - говорит он.
– Она наказала его за кражу перца и маффинов с ее кухни. - С какой стати ему это делать?
– я должна выяснить. - Они с детьми ужинали, и они попросили его купить перца, чтобы приправить еду и маффинов на десерт, - говорит кролик.
– Горгон живет в бедном районе, потому он отправился на поиски, но никто не согласился дать ему перца задаром. В итоге он позаимствовал горстку с королевской кухни. Королева разозлилась и послала за ним Красных. Говорят, сегодня она в плохом расположении духа, как, впрочем, и в прошлом году, и все последующие годы. - Дети в Стране Чудес также бедны, как и дети Лондона, - рассказывает мне Льюис.
– Мы не должны допустить, чтобы Королева причинила ему вред.
– Льюис берет меня за руку и бежит.
– Горгон - хороший человек. Его жена умерла при родах последнего ребенка, и он заботиться о них, упорно работая, чтобы вырастить их. Думаю, перец лишь послужил поводом, чтобы придраться к нему. Гнев Королевы разрушителен. Я задыхаюсь, следуя за Льюисом. Кажется, он выбрал дорогу подлиннее , пытаясь тем самым избежать всего того, что пугает его в лесу. Кто я такая, чтобы жаловаться. Главное добраться до места. Мы выбегаем к огромному замку, у меня даже нет времени рассматривать его. Мы становимся позади орды Красных, которые окружили Королеву и Горгона. Оба слишком далеко от нас. Не могу даже разглядеть их лиц. - Пойди, посмотри что происходит, - приказывает Льюис своему кролику. Кролик появляется снова. Мы пригибаемся, боясь, что Красные заметят нас. Пока мы ждем, я чувствую, что мне нужно спросить кое-что у Льюиса. - Льюис, есть какой-либо шанс, что мы сможем использовать Чепу Ху против Красных? - Без шансов, Алиса, - отвечает Льюис.
– Я даже еще не изобрел подобное искусство. Значит, Джек не блефовал. Чепу Ху действительно существует, боевое искусство, о котором он рассказывал мне в Ватикане. Но откуда Джек узнал о нем? Минуту спустя, кролик возвращается с огромными от ужаса глазами. - Червонная Королева пытает Горгона перед подданными, - сообщает кролик. - Неужели она хочет отрубить ему голову?
– спрашивает Льюис. - Хуже, - отвечает кролик.
– Она намерена пытать и унижать его перед знатью, которых пригласила на угощение с чаем и пирожными. Сейчас она набивает его нос тоннами перца, пока он не начнет чихать без остановки. - Она хочет заставить его чихать до смерти, - бормочу я. Неужели, поэтому он превратился в Пекаря, из любящего отца в убийцу. Все это кажется бессмысленным и неуместным. - Ее стражники держат его за руки, им приказано держать его до тех пор, пока от чихания у него не вывалятся глаза.
– Кролик находит это отчасти забавным, но поспешно прячет свои чувства. - В этом вся Королева.
– Вздыхает Льюис.
– Я не хочу иметь с ней ничего общего, но бросать его в беде просто неправильно. - Ты уверен?
– спрашиваю я, поглядывая на карманные часы. Шесть минут до семи. - Почему ты спрашиваешь, Алиса?
– говорит Льюис.
– Человек потеряет глаз из-за чихания. Разве этого мало? Я не отвечаю, потому что как бы жутко это ни звучало, это не кажется мне достаточной причиной для того, чтобы обратить обычного человека в жестокого зверя. Зачем тогда он принялся убивать невинных детей? - Извини. Я ожидала худшего, - отвечаю я.
– Давай спасем его. Теперь Горгон кричит громче. Должно быть, они уже начали пытать его. - Ладно.
– Вздыхает Льюис.
– Полагаю, именно я должен сделать это. Оставайся здесь, Алиса.
– Он поворачивается к кролику.
– Ты отвлечешь Красных. Пусть погоняются за тобой немного, чтобы я смог пройти. Я знаю, как сражаться со стражей и освободить Горгона. Он должен убежать, понял? - Не думаю, что он сильно ранен, - говорит кролик.
– За исключением глаз, кажется, один он потерял. В этот самый момент Горгон громко вскрикивает, и мы слышим звук, похожий на звук пробки, вылетающей из бутылки. Мои глаза широко распахиваются, а кролик обхватывает голову лапками. В Стране Чудес бред продолжается безостановочно. Я слышу, как Королева громко и радостно смеется, словно ей рассказали невообразимо смешной анекдот. Все становится еще страньше, когда глаз Горгона выкатывается и останавливается перед нами. Кролик поднимает голову и смотрит прямо на глаз, его ушки дергаются, а по выгнутой спинке побежали мурашки. Знаю, что это жутко и несправедливо, но я по - прежнему считаю, что это недостаточная причина, чтобы обратить его в детоубийцу. Кажется, я стала отчасти равнодушной ко всей этой крови вокруг меня. - Помогите им!
– раздается из круга чей-то крик, но мне не разглядеть. - Кто это говорит?
– спрашиваю я. - Это Горгон!
– отвечает кролик. - Почему он кричит "Помогите им?" - спрашивает Льюис. - Кому помочь?
– говорю я. - Может, он потерял уже оба глаза, отсюда и крики.
– Кролик вынимает сумку и сует в нее потерянный глаз, оглядываясь в поисках другого. - Довольно.
– Гнев Льюиса усиливается. Он поднимается, не дожидаясь пока кролик отвлечет Красных. Он начинает отрубать головы карточной армии.
Глава 56
Я поражена, насколько ловок и опытен Льюис. Неужели из-за Страны Чудес ему пришлось научиться драться? Что же такого здесь произошло, что заставило его заточить их всех? Судя по часам, у меня осталось всего лишь четыре минуты. Я поднимаю свое хрупкое семилетнее тельце и бегу, уклоняясь от Красных к сражающемуся Льюису. - Червонная Королева, - кричит Льюис.
– Я требую, чтобы ты освободила этого человека. - Помогите им, прошу!
– кричит Горгон. Впервые за все время, я вижу его. Он не может освободиться, его держат Красные. Руки и ноги привязаны к четырем деревьям. Королева, чьего лица я детально не вижу, посыпает его перцем. Горгон чихает, рискую лишиться второго глаза. Ей нравится мучить его. Ее вовсе не беспокоит Льюис, который за ее спиной сражается со стражниками. - Это научит тебя никогда больше не воровать мой перец, - рычит она.
– Это научит всех и каждого бояться меня в Стране Чудес.
– Она смеется, словно злая ведьма. Я, пользуясь своим маленьким ростом, проскальзываю мимо красных плащей вокруг меня. Я должна добраться до Горгона. Быть может, само страшное случится с ним не сейчас, а гораздо позже. Если я помогу ему сбежать от Королевы, это изменит события в будущем и спасет его от превращения в убийцу. Я спотыкаюсь обо что-то и падаю плашмя. На часах осталось три минуты. Обыскивая взглядом то, обо что я споткнулась, вижу крокетные мячи. Жаль не молоток. Я набираю пригоршню крокетных мячей и несу их в подоле своего желтого платьица. Прежде чем я успеваю воспользоваться ими, двое Красных хватают меня под руки. Я кричу и брыкаюсь в своем детском тельце, но все без толку. - Помогите им, прошу!
– Горгон начинает плакать слепым глазом. Я теряюсь в догадках, как такой здоровяк не смог высвободиться от Королевы? И кто он такой, чтобы просить нас о помощи? Я этого не понимаю! Я пинаю Красного по лицу, но это не слишком - то помогает. За моей спиной раздается крик Льюиса. - Алиса, я же сказал тебе держаться подальше!
– Он рубит Красных направо и налево, но все равно никак не может приблизиться ко мне и к Горгону. Льюис Кэрролл в одеянии священника сражается с Красными в Стране Чудес; эта сцена надолго останется в моей памяти. - Прошу Вас, Ваше Величество, - говорит Горгон.
– Освободите меня, или они умрут. - А я и хочу, чтоб они умерли, - рычит Королева. Такой страшный рык, для столь миниатюрной персоны.
– У детей маленькие головы. Я использую их в качестве шаров для игры в крикет.
– Фыркает она и осыпает его перцем. Наконец, я понимаю, что имеет в виду Горгон. Кто-то должен спасти детей в его отсутствие. Я достаю мяч и ударяю им одного из Красных по затылку. Это срабатывает, но мне нужно освободиться от другого. - Он хочет спасти своих детей, Льюис!
– кричу я. – Он, скорее всего, оставил их дома, когда пошел раздобыть перца. - Я не знаю, где он живет.
– Судя по голосу, Льюис устал после битвы. Я бью другого Красного мячом, но он не причиняет ему особого вреда. Поэтому, я бью мячом по его хрупким ножкам. Странным образом, это срабатывает. Красный плащ падает наземь и то, что было внутри - исчезает. Я снова вскакиваю на ноги, и на бегу забрасываю их мячами. Раз у них мечи, у меня - мячи, полный каламбур. Издали я целюсь в крохотную голову Королевы. В яблочко. У нее кружится голова, вокруг начинают порхать птички, и она медленно оседает, словно подкошенная.
– спрашиваю я. - Они заперты в моем доме.
– Он безостановочно плачет, пытаясь освободиться, в то время как у нас под рукой нет ни ножа, ни меча.
– Я живу в грибном доме, и я запер их внутри. - Что?
– я хватаюсь за голову руками.
– Зачем ты запер своих детей? - По Стране Чудес бродит чудовище, которое ест детей. Они попросили у меня перца. А самый младший попросил у меня маффинов. Я заплатил Герцогине за маффины, но она съела их прямо у меня на глазах, сразу после того как взяла деньги. Она сказала, что Хромоножкам вроде меня не пристало есть маффины, такое изысканное лакомство только для богачей. Я всегда старался исполнять желания своих детей, после смерти их матери. Я совершил ошибку и украл с Королевской кухни. Она поймала меня. Спасите моих детей, пожалуйста. Они заперты в доме. - Все хорошо, - говорю я, пытаясь перегрызть толстую веревку зубами. - Что? - Я имею в виду, все в порядке, - отвечаю я, не совсем самой себе веря.
– Если они заперты, мы доберемся до них, как только Льюис убьет Красных и освободит тебя. - Все хуже некуда, - возражает Горгон.
– Я оставил их три дня назад. Еды в доме совсем мало. Они умрут от голода. - Три дня назад?
– Мир вокруг меня закружился, когда я слышу его слова. Я сама должна пойти и спасти их. Быть может, взять Льюиса с собой. - Скажи мне, где ты живешь, Горгон?
– требую я.
– Где твой гриб? И прежде чем он успевает ответить, ответ уже звенит у меня в голове. - Я живу на Друри Лейн!
Глава 57
Я бегу, пока в голове зудит детская песенка. Та самая детская песенка, которую написали в его честь. Потому что Пекарь, схваченный Королевой, никогда больше не вернулся на Друри Лейн, чтобы спасти своих детей. Поэтому в моем видении, Льюис сказал мне, что не смог спасти их. Смогу ли я спасти детей Горгона? Я прошу кролика показать мне дорогу на Друри Лейн в Стране Чудес. У меня осталась всего минута. Льюис подхватывает меня на руки, узнав, что мы должны спасти детей. Он В едет меня к другой доске, что спрятал в лесу для того, чтобы иметь возможность в любой момент сбежать от зверя, которого смертельно боялся сам. У Льюиса повсюду были спрятаны Доски Эйнштейна с зеркалами, чтобы он без труда мог сбежать из Страны Чудес в свою студию в Оксфорде. - Выслушай меня, Алиса.
– Он падает на колени и хватает меня за руки.
– Прямо перед доской стоит зеркало. Сквозь него ты вернешься обратно в Оксфорд. Я больше не в силах рисковать твоим присутствием здесь. Ты уже сделала все, что было в твоих силах. Боюсь Красные выследят нас и могут навредить тебе. Ты так много для меня значишь, Алиса. И ты всего лишь дитя. Я не хочу, чтобы ты погибла совсем юной от лап королевских стражников, - говорит он, не зная, что я так или иначе не могу здесь больше оставаться. Если я останусь, я умру без помощи стражников.
– Я спасу детей. - Но он сказал, что они провели там три дня... - Верь мне, Алиса.
– Успокаивает он меня.
– Я спасу их. Надеюсь, они еще живы. - Я тоже надеюсь, - говорю я, глядя на карманные часы. У меня почти не осталось времени. Я даже не знаю, как я смогу вернуться обратно через зеркало, которого так боюсь. Но Льюис единственная надежда Горгона на спасение его детей и лишь он один в силах предотвратить его превращение в Пекаря. Черт подери, Льюис единственная надежда Англии от массового отравления еды. Льюис разворачивает меня лицом к зеркалу. Он делает это настолько быстро, что у меня нет времени сопротивляться. Когда глаза встречаются с отражением, я вскрикиваю, думаю, что увижу страшного кролика. Но там его нет. Льюис целует меня в лоб и убегает спасать детей, его преданный кролик следует за ним. Я всем им желаю удачи, сожалея, что прямо сейчас вынуждена вернуться.., если еще не опоздала. Что касается зеркала, теперь мне все понятно. Я понимаю, почему не боюсь его. Думаю все оттого, что сейчас мне всего лишь семь. Все мои страхи касательно зеркал пришли позже, когда я повзрослела. Я смотрю на карманные часы и понимаю, что четырнадцать минут истекли. У меня начинает кружиться голова. Нечто подстегивает меня опустить руку в карман и прочесть записку Пиллара о том, кто такой Джек на самом деле. По крайней мере, я заслужила знать это. Сунув руку в карман, я понимаю, что он пуст. Внутри не оказывается письма. Как такое возможно? Думаю все потому, что в этом мире на мне другая одежда. Если я умру, я никогда не узнаю кто такой Джек. Собрав все свое мужество в кулак, я заставляю себя шагнуть в зеркало, надеясь, что Льюис спасет детей Пекаря.
Глава 58
Сеанс Психотерапии , Психиатрическая Лечебница Рэдклифф, Оксфорд Я снова лежу на спине. На этот раз я на удобной кожаной кушетке. Температура в комнате нормальная. Комнату наполняет запах цветов, которая практически не освещена, за исключением слабой желтой лампы напротив меня. Я чувствую себя уставшей, но мне уютно. Думаю, я просто очнулась ото сна. Где я? Почему я не оказалась в комнате Эйнштейна в Университете Оксфорда? - Ты понимаешь, что все, что было сказано тобою, не имеет смысла, - говорит мне мужчина. Я не вижу его лица, которое скрыто в тени. Я лишь ощущаю запах табака из трубки, что он курит. Аромат весьма специфичен, вот только руки у меня не двигаются.
– Пиллар, Чешир, Белая Королева; ты понимаешь, что они всего лишь персонажи из детской книжки, - говорит он; стул, на котором он сидит, скрипит по паркетному полу. Я слишком устала, чтобы осматриваться или попытаться встать. Лежать на кушетке намного лучше. Знакомо ли мне это место? Бывала ли я здесь раньше? Почему я не ощущаю потребности сопротивляться мужскому голосу? Его голос успокаивает и мне это нравится. Где я? Кто я? - Вижу, ты предпочитаешь тишину, - произносит мужчина. В его голосе проскальзывает оттенок жалости.
– Желаешь окончить сеанс прямо сейчас? Руки налились тяжестью и не двигаются. Я что, под препаратами? Меня загипнотизировали? Почему этот человек говорит, что Пиллара не существует? Неужели я вернулась не в свое время? - Мы достигли большого прогресса в твоей истории, - говорит человек.
– Обычно пациентам нужно дать своей фантазии разгуляться.
– Он делает затяжку из трубки. Что за табак он курит?
– Мы сознательно побуждаем пациентов активно выдумывать , поскольку какой бы креативной не оказалась выдумка, она всегда выходит из-под контроля и разбивается о воздвигнутые стены абсурда.
– Он замолкает, а я не ощущаю желания говорить. Как можно говорить, когда ты не уверен с кем ты говоришь? Когда ты не знаешь кто ты такой? - Абсурд - это хорошо для пациентов. Так их можно заставить понять, что у них галлюцинации. Потому что, честно говоря, в некоторые истории нельзя поверить, даже самым бредовым пациентам. Вроде той истории, что ты рассказала мне сейчас о том, как ты попала в Страну Чудес через комнату Эйнштейна в Оксфордском Университете, потом пыталась спасти Горгона из лап Червонной Королевы. Человека, у которого выпал глаз из -за чихания? Ты и сама не веришь во все это. Да? У меня такое ощущение, словно рот исчез и мне хочется кричать. Руки по – прежнему , словно каменные. Я понятия не имею где я или кто этот человек. - Как я уже сказал, на сегодня хватит, - говорит мужчина и пишет что-то на бумаге. Скрип его карандаша меня раздражает.
– Я выпишу тебе новый наркотик под названием "Колыбельная". Он поможет разгуляться твоему воображению. Мне необходимо, чтобы твой разум сам увидел и осознал насколько все это неправда. Все из тобой сказанного, всего лишь плод твоей буйной фантазии под влиянием книги, что ты прочла, будучи ребенком.
– Он вынимает лист бумаги.
– Я скажу Вальтруде ненадолго прекратить шоковые терапии. Увидимся на следующей неделе?
– Судя по голосу, он похож на заботливого доктора, который улыбается мне, но я до сих пор не могу разглядеть его лицо в полумраке.
– Замечательно.
– Он поднимается. Я слышу шаги у ближайшей двери. Я выгибаю шею, чтобы посмотреть на свои онемевшие руки. Они не онемели. На самом деле с ними ничего такого, за исключением того, что на мне надета смирительная рубашка, от которой на этот раз я не в силах освободиться.
Глава 59
Палата Алисы, Психиатрическая Лечебница Рэдклифф, Оксфорд Вальтруда и Оджер входят в комнату и помогают мне пересесть в кресло. Сперва я говорю им, что мне не нужно инвалидное кресло, потом что я сама прекрасно могу идти. Я позволяю им везти себя по коридору подземного блока. Пациенты прильнули к решеткам, не говоря ни слова. Ни Вальтруда, ни Оджер не разговаривают со мной. Они закатывают меня в палату, которая пугает меня еще больше, как только я вхожу. Ничего особо не изменилось, кроме зеркала в полный рост на стене прямо напротив меня. Я закрываю глаза и кричу. - Что это зеркало здесь делает? - Расслапься, - произносит Вальтруда с немецким акцентом.
– Зеркало тебя не укусит. - Ты не понимаешь, - я зажмуриваюсь еще сильнее.
– Унеси его отсюда. - Ты долшна встретить лицом к лицу сфои страхи, - говорит Вальтруда.
– Прикас доктора. - Не могу, - умоляю я.
– Прошу, унеси его. - Я тоже не могу, - отвечает она.
– Тфой доктор сказайть, что ты должна заглянуйть ф зеркало. Ничего плохого оттуда не выйдет, кроме прафды. И настайть фремя встретить прафду, Алиса. Ты больше не можешь отрицайть того, что с тобой произошло. Взгляни своим страхам в глаза, и как знайть, быть может, ты выйдешь отсюда раньше, чем ты думайть. - Отрицать то, что произошло со мной?
– Я понятия не имею, о чем она говорит. Затем меня осеняет мысль, и я меняю свое решение. Я сумасшедшая. Абсолютно сдвинутая по фазе, мир в моей голове выдуманный. Затем, я очнулась на кушетке и доктор говорит мне, что мне нужно попридержать свое воображение, если я хочу вылечиться. ХОЧУ ВЫЛЕЧИТЬСЯ. Быть может, стоит послать все к чертям и заглянуть в зеркало. Что я теряю? Меня стошнит или я снова потеряю сознание, когда увижу жуткого кролика? Делаю глубокий вдох и открываю глаза. Ничего не происходит..., как и в Стране Чудес. Быть может, я, наконец, исцелилась от своей фобии. В зеркале передо мной нет кролика. На поверхности лишь несколько грязных пятен, да паутина в верхнем левом углу. Белый кролик больше не скалится, глядя на меня из отражения. Это еще не значит, что мне не нужно паниковать. Фактически, вместо этого я могла бы кричать. Днями. Годами. Девушка в зеркале передо мной одета в смирительную рубашку и сидит в инвалидном кресле не потому, что ее ноги онемели, а потому, что она - парализована. - Это случилойсь после тфой афария, - говорит Вальтруда. Она выглядит счастливой от того, что я наконец осознаю свое затруднительное положение и встречаюсь лицом к лицу со своими страхами.
– Ты единтсфенный, кто выжил, но фот так.
– Она указывает на мои ноги.
– Видийшь, что доктор имейть ф виду. Встретийть свой страх лицом к лицу. Ты выйдумать этот глупый история о кролике ф зеркале, чтобы отрицайть реальность того, что ты парализована. Взгляд мечется по комнате в поисках Тигровой Лилии, но ее нет. Я чувствую себя еще более одинокой; меня словно затолкали в темный угол, который слишком тесен для меня. - Я бы хотела побыть одна, - говорю я, по - прежнему сдерживая слезы, не уверена, как долго я смогу их сдерживать. - Не могу отрицайть. Ты счастливица. Доктор отказайть мне в сеансе шокофой терапии для тепя на целый неделя.
– Она поворачивается, чтобы уйти, но затем останавливается и смотрит на меня в зеркале.
– Но я уферена, ты выкинуть какой-нибудь глупойсть и снофа станешь моей рапыней в Мухоморне.
– Она смеется и захлопывает дверь. Снова одна. Я больше не могу это выносить. Правда или ложь, я закрываю глаза и молю Бога, чтобы все это прекратилось, даже если это означает снова вернуться в тот безумный мир, что я себе нафантазировала. Я не против побыть сумасшедшей. Я не против всего того безумия, что творится в мире, если только я снова очнусь и смогу ходить. Если реальный мир на самом деле таков, тогда я просто обожаю свой, безумный. Выдумки или нет, я хочу быть девушкой, которая спасает жизни. Прошу, я хочу очнуться от этого кошмара.
Глава 60
Лимузин Пиллара, где-то по дороге обратно в Лондон - Все в порядке, милая?
– лицо Фабиолы освещает широкая и спасительная улыбка, даря чувство безопасности, которого мне всегда так не хватает: редкий момент ощущения, когда кто-то по-настоящему заботиться о тебе. Я не отвечаю ей. Я понимаю, что лежу в лимузине Пиллара, моя голова покоится на коленях Фабиолы. Перво наперво , я смотрю на свои ноги. Они выглядят нормально. Но этого недостаточно. Я шевелю носком. Все в порядке. Но и этого недостаточно. Я сгибаю колено, и оно работает. Я не калека. Тогда что все это было? Плохой сон? Или прямо сейчас я живу в выдуманном мною мире? Значит, так тому и быть! Я не возражаю. - Где я?
– Я выпрямляюсь на сиденье в лимузине Пиллара. За рулем шофер. Фабиола, она же Белая Королева, элегантно сидит рядом со мной, а Пиллар расположился напротив на пассажирском сидении. Полагаю, Фабиола заставила его сесть там, вопреки его желаниям. - Мы в..., - начинает Пиллар, поворачиваясь ко мне лицом. Фабиола тут же шикает на него. - Мы в лимузине Пиллара, едем в Лондон. Кажется, ты вернулась в наш мир обратно сквозь зеркало, но немного позже четырнадцати минут.
– Она передает мне стакан воды.
– Хвала Господу Богу, ты опоздала не на много. Несколько секунд после четырнадцати привели к потере сознания, а не к большему вреду. По-крайней мере, так гласили надписи Льюиса на Доске. Ты вернулась назад без сознания, и Пиллар подумал, что ты умерла. Он послал ко мне за помощью. И я рада, что оказалась полезной. - Послал за Вами?
– я сделала глоток, который не утолил ни жажды, ни вопросов, которые лишь продолжали множиться.
– В Ватикан? - Это заняло у меня несколько часов, включая дорогу и ожидание в аэропорту, - объясняет она.
– Прошли те дни в Стране Чудес, когда я могла оказаться там, где пожелаю в мгновение ока. Я помню, как входила в Доску Эйнштейна несколько минут спустя полуночи. Сколько же сейчас времени? Как долго я не могла очнуться? Я сунула руку в карман, в поисках часов. Оказалось, что я потеряла их вместе с часами. - Я взял свои часы назад, если не возражаешь.
– Пиллар показывает часы у себя в руке. На его лице играет слабая улыбка. Он и вправду сердит оттого, что его место заняли. Как всегда, Фабиоле он не может и слова поперек сказать, и мне до сих пор интересно почему. - Сейчас три часа дня, - сообщила Фабиола. Ее успокаивающий голос обладает способностью с легкостью переносить столь ужасные известия. В противном случае, я бы запаниковала. Срок, установленный Пекарем, заканчивался через два часа. Нельзя паниковать. Нельзя жаловаться. Чтобы ни происходило в этом безумном мире, я обожаю это. Потому что, если в реальной жизни, я калека в психиатрической лечебнице, то мне не хочется возвращаться туда, не смотря ни на что. Мне нравится здесь. Рука зудит , в том самом месте, где располагается татуировка. Прямо в месте где слова: Я не могу вернуться в прошлое, потому что там я была кем-то другим. Что если "прошлое " означает "реальность ". - Я так долго пробыла без сознания?
– спрашиваю я. - Твое задание было не из легких, - ответила Фабиола.
– Я имею в виду, никто из нас не смог бы вернуться вовремя сквозь то зеркало. В записке, что оставил Льюис говорилось, что "девушка сможет". - Неужели это значит, что я - Алиса? - Не могу сказать, - сказала Фабиола.
– "Девушкой", что упомянута в его записке, может оказаться кто угодно. Мы лишь предполагаем, что это - Алиса. - Но я прошла. - Это было нелегко. Ты чуть не умерла. Пришлось использовать специальные и крайне редкие снадобья, чтобы вернуть тебя назад, - рассказывает Фабиола.
– Мне, правда, очень жаль; до сих нет никакого подтверждения, что ты - Настоящая Алиса. Не смотря на то, что я обожаю Фабиолу, я ужасно зла на нее. Почему она просто не скажет мне, что я и есть Алиса? Теперь мне так нужно это услышать, потому что я так боюсь снова потерять сознание и вернуться обратно к ужасной "реальности". - Не слушай ее, - фыркает Пиллар.
– Религиозные люди как всегда нерешительны и старомодны. Они едва ли могут с чем-либо справиться, если это не относится к их древним верованиям. Будто мы не должны развиваться и творить.
– Фабиола пытается шикнуть на него, но Пиллару плевать. Не тогда, когда разговор заходит о том, Настоящая ли я Алиса.
– Ты единственная и неповторимая, Алиса. Хочешь, чтобы я это доказал? - Пиллар!
– Фабиола деликатно повышает голос. - Да, докажите, пожалуйста.
– Я всем телом подаюсь вперед. - Если ты не Настоящая Алиса, зачем тогда она спасла тебя?
– Пиллар показывает на Фабиолу, которая , потупив взор, избегает моего взгляда.
– Зачем тогда сейчас мы отправляем тебя на последнюю новую миссию? Спроси ее! Я снова смотрю на Фабиолу и не могу поверить, что она могла солгать. Когда-либо. Но зачем тогда она отводит взгляд? - Когда Галилей открыл вращение земли, подобные Фабиоле убили его за предположения о "человеке в небе", - говорит Пиллар. - Прекрати!
– Фабиола напрягает челюсть.
– Мы могли бы спорить, кто ты такая целый день напролет, - говорит она мне.
– И позволить людям умереть.
– Она отрывисто вздыхает и, закрывает глаза будто бы медитируя. Когда она снова открывает глаза, ее охватывает безмятежность. Есть ли вероятность того, что иногда она показывает свою темную сторону? - У нас новая миссия, Алиса, - говорит она.
– Осталось менее двух часов до массового отравления Пекарем миллионов людей. Ты последняя надежда человечества. - Значит, он не передумал?
– Я разочарована, что не смогла изменить ход событий, когда была в Стране Чудес. Я даже не могу начать думать, что все это значит. Неужели Льюису не удалось спасти детей Горгона? Боже мой. Кажется, меня сейчас снова стошнит. - Нет, отвечает Пиллар.
– У нас нет времени, чтобы рассказать тебе, что произошло, к тому же все равно ничего не вышло. - Значит это конец?
– Я не заплачу. Я уже многое повидала. Я знаю, что слезы делу не помогут. - Тебе остается сделать лишь одно, - выкладывает Пиллар, когда мы въезжаем в Лондон.
– И выбора у тебя нет. - Я сделаю это. Время истекает, - говорю я им обоим.
– Что такое? - Мне стыдно за то, что я сейчас скажу, но это наша последняя надежда.
– Фабиола с Пилларом обмениваются взглядами, а после поворачивается ко мне.
– Чешир позвонил мне в Ватикан несколько часов назад.
Глава 61
– Звонил Вам?
– Я знаю, что звонить Фабиоле было довольно оскорбительно, но, должно быть, это одна из его зловещих уловок. - По телефону, Скайпу, WhatsApp?
– спрашивает Пиллар, но мы игнорируем его. - Он явился ко мне, забравшись в какую-то каявшуюся женщину, прямо в исповедальне, - отвечает Фабиола.
– Даже говорить об этом не хочется. - И он сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться, - шутит Пиллар. - Чешир сказал, что знает как остановить Пекаря, - продолжает Фабиола.
– И прежде, чем пойдут всяческие комментарии, я знаю как унизительно и иронично все это. Человек, который создал злого убийцу, чтобы терроризировать нас, сообщает нам, как избавиться от него. - Он дурачит нас. Это аналогия.
– Серьезность Пиллара возвращается. - Для чего?
– спрашиваю я. - По рассуждениям Пекаря, продовольственные компании создают еду, от которой мы заболеваем, так что, в конце концов, мы обращаемся за лекарством в медицинские компании. И медицинские и продовольственные компании принадлежат Корпорации Черные Шахматы. Они продают нам яд, от которого после лечат нас. То же самое сейчас делает Чешир. - Я не хочу сейчас смущать ее деталями о Корпорации Черных Шахмат.
– Фабиола всплескивает на Пиллар руками.
– На самом деле, Чешир настаивает на том, чтобы рассказать тебе, как избавиться от Пекаря.
– Она смотрит на меня.
– Он встретиться с тобой в Мадфоге... - Мадфоге, где сейчас все мертвы. Он выглядит, словно уменьшенная версия Английской Черной Чумы в 1600, - комментирует Пиллар. - Туда мы едем?
– спрашиваю я. Фабиола кивает. - Тебе придется пожать руку дьяволу, чтобы спасти невинных. Я знаю, это благородный поступок. - В задницу такое благородство, - бормочет Пиллар, но я все равно его слышу. - Ты готова ко встрече с ним?
– спрашивает меня Фабиола. Я киваю. Шофер останавливает машину. Полагаю, мы прибыли в Мадфог. Когда я опускаю окно, из города тянет мертвечиной. Вид распластанных тел ничем не отличается от любого другого зомби - фильма, что я видела. - Неужели никто не убрал в городе?
– Не могу поверить в это. - По новостям передавали обратное.
– Морщится Пиллар, но затем он меняется в лице. Он замолкает и смотрит на меня сверху вниз. Не знаю, что он пытается во мне разглядеть.
– Ты еще не прочла мою записку о Джеке?
– спрашивает он. - Нет. Я не нашла ее.
– Сую руку в карман и снова не нахожу ее. - Странно, я искал ее в твоих карманах, пока ты спала и тоже не смог найти, - говорит он.
– Не желаешь узнать кто он, прежде чем встретиться с Чеширом? Идея узнать шла в паре со словом "ужасный". Когда я очнулась в кабинете психотерапевта, я закончила тем, что у меня оказались искалеченные ноги. Правда или нет, я боялась узнать кто такой Джек, я боялась, что это окажет на меня тот же эффект. Пару дней меня не покидало дурное предчувствие. - Думаю, я сперва увижусь с Чеширом.
– Я берусь за ручку на двери.
– Я сразу же вернусь, как узнаю, чего ему от меня нужно.
– Выглядывая на улицу, я вижу пухлого мальчика, который кувыркается и танцует на вершине стены. Движения невозможны с его -то строением тела и фигурой. Я знаю, что это - Чешир. Я выхожу. - Передай ему "мяу" от Пиллара!
– Щебечет Пиллар, прежде чем я закрываю дверцу за своей спиной.
– И по возможности, пусть расскажет, как запихнуть голову внутрь арбуза, потому, что я считаю это гениальным!
Глава 62
Г ород Мадфог, семьдесят миль от Лондона П робираясь среди трупов, я иду в сторону танцующего на стене мальчика. Его яйцеобразное туловище напоминает мне Шалтая - Болтая из Зазеркалья. Когда я подхожу поближе, я замечаю, что у него отрублена голова. Он, то снимает ее, то одевает, даже подкидывает, словно футбольный мяч, а после бежит за ним. Придется поговорить с еще одним покойником. Но тишина в городке Мадфог не такая уж и тихая. Там и тут поднимаются тела и приветствуют меня. - Добро пожаловать на мою чудную игровую площадку безумия, - говорят они, одержимые одной из девяти жизней Чешира. - Что за чудный денек!
– приветствует меня мальчик, раскинув руки и указывая на заходящее вдали солнце. - Уже почти четыре часа.
– Я останавливаюсь перед ним, выгибая шею, совсем как Алиса в книге при разговоре с котом на дереве.
– Ближе к делу. - Не раньше, чем ты увидишь вот это.
– Он идет по стене на руках, жонглируя своей головой ногами, словно мяч. - Рада за тебя, - говорю я.
– Тебе бы в цирк. - Почему ты так сильно меня ненавидишь, Алиса?
– Он выпрямляется и зацепляет пальцы за лямки комбинезона. - Если не будешь говорить, я уйду, - говорю я. Мальчик падает и притворяется, что у него сломана шея. Голова катится к моим ногам. Он вскакивает на ноги уже без головы. Его голова у моих ног обращается ко мне. - Разве я не говорил тебе, что меня зовут Шалтай - Болтай? - Очень приятно, - отвечаю я, сквозь сжатые губы.
– Я все поняла. Я ухожу. - Не могла бы ты передать мне голову, пожалуйста?
– его голова давится от смеха.
– Как мне по - твоему говорить с тобой без головы на плечах? Я опускаюсь на колени, подбираю голову и бросаю ему в руки. Он с легкостью ловит ее и насаживает обратно. - Говори, - требую я.
– Быстро. Никаких игр. - Взгляни на себя, - говорит ребенок одновременно с обидой и восхищением.
– Ты больше не боишься меня. - Недостаточно быстро.
– Я в ужасе. Каким-то образом, я научилась скрывать это. - О, да ты выучила парочку отменных острот.
– Он потирает свой жирный подбородок. - Единственная острота, что ты заслужил - это кулаком в свой стремный подбородок.
– Думаю, мой страх лишь снова пробудил калеку, что руководит мною сейчас. - Ты начинаешь мне нравиться, - говорит он.
– Вот сделка. Я помогу тебе убить Пекаря и остановить массовое отравление. Так и подмывает задать вопрос, с какой стати, но у меня есть вопросы и понасущней. - Убийство не решит проблемы. Он, должно быть, уже отравил еду по всей стране. Я нужно лишь узнать, что за еда и где ее искать. - Ты поверила в это?
– Он вынимает йо-йо и играет с ним. - Он блефовал? - Не совсем, - отвечает мальчик.
– В данный момент, еще пока ничего не отравлено.Н о он и пара его знакомых начнут отравление большей части конфет и фаст фуда по всей стране. - Не совсем понимаю. - Отравление, что он пророчил, не сработало бы. В лучшем случае умрет несколько человек, и подозрение сразу падет на всю еду, что отравлена , и что нет. У него есть план покруче. Чтобы шокировать тебя и ничего не делать, а потом по всем новостям объявят, что Пекарь блефовал, отравление начнется без предупреждения. - Потому что еду, что он отравит сейчас, довезут до магазинов лишь через неделю, а когда все начнется, возврата назад не будет.
– Я высказываю его зловещий план. - Туше. Я - гениальный кот.
– Ухмыляется он.
– Не смотря на то, что все можно было бы прекратить, если Королева и Парламент признали бы свои неправомерные действия, но мы оба знаем, что этого не произойдет. - Что означает, я должна остановить его прямо сейчас. - Верно, упрямица.
– Он сжимает руки в кулаки, строя из себя супергероя из комиксов.
– Если ты убьешь Пекаря, его пособники немедленно прекратят, и ты спасешь Англию. - Как мне убить его?
– Я пытаюсь быть прямолинейной и точной, как Пиллар. - Это самая легкая часть.
– Он вынимает из-за спины мой зонт и раскрывает его с усмешкой джокера на лице. - Откуда он у тебя? - Стащил его из твоей палаты, когда в последний раз навещал тебя, - отвечает он.
– Мне всегда были любопытны гаджеты, что изобрел Льюис Кэрролл. Фабиоле много об этом известно, но мне бы она не рассказала.
– Он печально мяукает, словно кот клянчащий еду.
– Но все в порядке. Я всегда получаю то, чего хочу. В конце концов, я же кот. - Значит, ты знаешь, что я не чокнутая , - говорю я.
– У тебя мой зонт, и ты знал, что я воспользовалась им, чтобы сбежать из башни в Ипре. - Этого я не знаю, - отвечает он.
– А знаешь почему? Потому что все мы здесь чокнутые.
– Он бросает зон и убегает. Я ловлю его и, не колеблясь, целюсь ему в спину. Нажимаю на курок и стреляю в него. Такие шансы выпадают мне редко, и мне следовало прикончить его еще в морге. Пуля, похожая на зубочистку, вонзается ему в живот и не выходит. Думаю, мне, наконец - то, удалось убить Чеширского Кота.