Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта
Шрифт:
Трагедию из того, что Ромка что-то там увидел, Женька не делала. Своих форм она не стеснялась и в ранние студенческие годы, бывало, загорала топлес. Потом повзрослела, поумнела и решила, что такое поведение для серьезной девушки неприемлемо.
Но с Ромкой все было неправильно. И взгляд его смущал. И ощущение не отпускало, что она с ним намерено дразнилась. Вроде просто переодевалась. Или не просто? Менять Ромку - друга на Ромку - мимолетное приключение не хотелось. Но тогда зачем?
Все Женькины истории отношений с мужчинами развивались по одному и тому же сценарию, можно сказать классическому:
Но такого, как сегодня с Ромкой, Женька себе еще никогда не позволяла! Даже в эмоционально нестабильном подростковом возрасте.
«Не надела головной убор, и солнце напекло голову! – со вздохом признала она. – Больше без панамки не гуляю».
Женька еще раз нырнула, проплыла под водой всю купель целиком, выскочила возле самого берега и чуть ли ни нос с носом столкнулась с сидящим у воды Ромкой.
– Сусанина, ты совсем одурела? – недовольно буркнул он, вглядываясь ей в лицо. – В ледяной воде столько времени сидеть? Губы синюшные, как у утопленника. Воспаление легких хочешь?
– Илларионов, не занудствуй! – бесшабашно отозвалась Женька, опять чувствуя прилив крови к ушам и щекам. – Мне ни капли не холодно!
И в доказательство опять нырнула, перекувыркнулась несколько раз подряд на одном дыхании и с победным видом выпрыгнула на берег.
Но вдруг почувствовала за пазухой что-то… живое, скользкое и отвратительно трепещущее!
– А-а-а!!! – заорала Женька. – Ром, у меня в лифчике кто-то есть!
– Давай посмотрю, - невозмутимо произнес он и уже протянул руку, но Женька резво отскочила в сторону.
– Нет уж, хватит! И так и насмотрелся, и… Я сама.
Она отвернулась и полезла за пазуху, выхватывая то самое – юркое, вертлявое, склизкое. Находка блеснула на солнце серебром, вырвалась из рук и, шлепнувшись на берег, боком запрыгала по нему.
– Рыба! – рассмеялся Ромка и подхватил с земли добычу подруги.
На его ладони действительно лежала небольшая рыбешка, пучила глаза, отчаянно разевала рот.
– Женек, ты у нас истинная женщина тайги! Вышла на реку, наудила рыбы! Добычу как - жарить будешь? Или варить?
– От-т-тпускать, - стуча зубами, пробормотала она.
В голове опять мелькнули строчки из пушкинской сказки о жадной старухе, но было не до того.
Несмотря на жаркое послеполуденное время, у реки ощущалась прохлада. Довольно высокие склоны давали тень, густые, покрытые южными лианами и мхом деревья, закрывали от солнечных лучей не хуже, чем сетка с фотоотражающим эффектом, от воды веяло сыростью.
– Правильно! – Ромка закинул рыбешку обратно в речку. – А то за браконьерство привлекут.
– Эт-т-то ещ-ще поч-чему?
– Потому что сетями ловить запрещено! Только на удочку. Замерзла, рыбачка? Быстро переодевайся в сухое, сейчас греть буду!
– К-как г-греть?
– По-всякому, - Ромка, нагнувшись, оторвал от камня кусочек сухого мха. – Для начала костер разведу.
Женька забежала за уже знакомый куст, стянула купальник, тщательно вытерлась полотенцем, надела сухое белье и шорты с майкой. И даже набросила на плечи второе
полотенце, но теплее не стало.Ромка колдовал над костром. В очаге уже лежали сухие дрова, сверху их покрывал мелкий хворост, стебли сухой травы и, наконец, большой клочок высохшего мха.
– А у тебя спички есть? – взволнованно уточнила Женька, кутаясь в полотенце.
Костер сейчас представлялся ей восхитительным, почти божественным явлением.
– Нет, - улыбнулся Ромка.
– Зажигалка?
– Тоже нет, не курю. А если разведу костер, как в старину, без современных подручных средств, поцелуешь?
– Это как? Трением что ли?
– Спички - это тоже трением, - рассмеялся Ромка и достал из кармана вещицу, напоминающую ключ на длинной веревке.
Затем чиркнул по этому «ключу» штучкой, похожей на флешку, – на мох упала длинная горящая стружка. Далее занялась сухая трава.
– Что это было? – Женька протянула к разгорающемуся костру замерзшие руки.
– Огниво! – Ромка с довольным видом выложил перед подругой обе составляющие: «ключ» и «флешку». – Чиркало и кресало. Магниевый стержень, очень удобно, сразу загорается. Огниво - мой талисман, всегда с собой ношу.
Женька взяла огниво в руки, повертела туда-сюда:
– Удобная вещица.
Костер разгорался все ярче, даря долгожданное, такое нужное тепло.
– С тебя поцелуй! – весело напомнил Ромка.
– А вот и нет! – фыркнула начавшая согреваться Женька. – Ты обещал – без современных подручных средств! А тут…
Она провела пальцем по Ромкиному талисману:
– Пластиковая рукоять, магниевый стержень. О какой старине речь?
– Хорошо, - сквозь зубы процедил Ромка, и в его медовых глазах мелькнул огонь. – Хочешь реально дедовский способ? Смотри.
Он набрал пуха с ближайшего куста, вытащил из кармана складной нож, затем посмотрел под ноги и поднял желтоватый блестящий камушек.
Несколько раз прочесал камнем по тупой стороне ножа – кажется, она называется обух? Впрочем, не важно. Раздался отвратительный скрежет, и Женька инстинктивно заткнула уши.
Но от соприкосновения камня и металла заискрило, не так ярко, как от магниевого стержня, но достаточно.
На пух упало несколько искр, он начал тихонько тлеть, а затем вдруг вспыхнул ярким пламенем.
– Обалдеть! – выдохнула Женька. – А это что было?!
– Тоже огниво, - Ромка засыпал горящий пух землей, погашая. – Только самодельное. Может, именно такое было в сказке Андерсена? Помнишь ее?
– Помню, конечно, - она вытянула ноги к костру. Поленья негромко потрескивали, дымок пах сушеной грушей, обстановка вызывала приятную истому и доверительность: – Про солдата, ведьму и собак с огромными глазами. Но мне сказка «Огниво» не нравится!
– Правда? – удивился Ромка, подгребая хворост в центр костра длинной сучковатой палкой: – Мне, кстати, тоже. А тебе почему?
– Потому, что там распрекрасная принцесса – бесчувственная стерва и конченая эгоистка! – Женька чихнула, отворачиваясь от внезапно повалившего в ее сторону дыма. – Собака убила родителей, а ей хоть бы хны! Счастливая сидела на свадебном пиру и радовалась, что станет королевой. Тьфу, гадость какая. И чему эта сказка детей учит?