Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта
Шрифт:
А думалось почему-то в основном о...
О том, что он ужасный балбес, и даже ложка не привела его в чувство! Но отчего-то с ним удивительно легко. И глазищи у Ромки-балбеса невероятные! Такие, что смотрела бы в них и смотрела.
А о том, что все это значит и почему, Женька не думала. Всякая мысль, идея или эмоция должны спокойно зародится, развиться, созреть. Придет срок – все само проявится и покажет себя во всей красе. Раньше времени лезть себе в голову так же вредно, как в живот беременной женщины.
Живи просто, не делай откровенных гадостей ни себе, ни другим, и все будет
В номер Женька вернулась посвежевшей и почти счастливой. Быстро посмотрела на часы и взяла в руки телефон.
«Надо Ромке напомнить про свидание с Аленой!
– возникла в голове веселая мысль. – А то запросто может сделать вид, что забыл или заснул! Потому что, Алена ему вовсе не нравится!»
И от мысли, что Ромка равнодушен к Алене, рот сам собой расплывался в улыбке. Хотя девушку было по-человечески жалко.
«Ничего! – примирительно думала Женька. – Но Ромке свет клином не сошелся. Алена – барышня привлекательная, найдет другого. Да хоть десятерых! Самых красивых, самых умных, самых замечательных мужчин! Главное, не его».
Но не успела Женька выбрать из списка контакт с именем «Роман Курортный», как друг объявился собственной персоной.
– Сусанина, ты еще не готова?
– возмущенно фыркнул он, плюхаясь на ее кровать.
– Собирайся быстрее, тебя ждут!
Женька вдруг почувствовала, что тоже совершенно не желает встречаться с кем-то-там-непонятно-кем, но послушно отправилась к одежному шкафу и застыла, разглядывая платья на вешалках:
– Ром, а хоть кто он? Как мне одеваться?
– Как и обещал – Зара в мужском варианте! – хитро заявил Ромка. – Можно сказать – Зар. Точнее, Назар.
И, скептически оглядев Женькины растрепанные после купания волосы простенький сарафан, добавил:
– Одевайся, как хочешь. Но я сказал, что ты самая красивая девушка в нашем пансионате. Сможешь?
– Запросто! – Женька царственно расправила плечи. – Ваш заказ принят, ожидайте за дверью.
Выпроводив Ромку, она подмигнула своему отражению в зеркале и уверенно вытащила из шкафа…
Было у нее одно платье.
Заказала по интернету, купившись на акцию и скидки, и брала, собственно, для дела – шеф по поводу юбилея фирмы пригласил всех сотрудников в ресторан.
Платье было не из дешевых – от молодого, но уверенно завоевывающего популярность бренда, и в каталоге выглядело идеально: голубое, чуть выше колена, с модными, слегка присобранными рукавчиками-фонариками.
Но когда курьер доставил посылку, Женька развернула ее и обомлела.
Во-первых, цвет оказался не голубым, а ярко, прямо вызывающе ультрамариновым. Во-вторых… То ли произошла путаница с размерами, то ли у них все модели низкорослые «вешалки», но платье село на Женьку словно вторая кожа, беззастенчиво подчеркнув все рельефы и изгибы ее ладной фигурки. И главное - наряд был откровенно, просто вызывающе коротким!
– Явный пролет вышел! – сокрушалась тогда Женька, разглядывая себя в зеркале. – В этом только на панель. Или в клуб знакомств «Последний шанс», когда терять уже нечего.
Выглядит, конечно, дорого и даже стильно, но развратно до невозможности!И недрогнувшей рукой забросила платье на антресоли. Там оно и провалялось почти год, пока не попалось под руку во время скоропостижных сборов на курорт.
«Меня там никто не знает! – Женька с хулиганской улыбкой отправила вызывающий наряд в чемодан. – И народ на югах отпускной, безбашенный, излишними комплексами не страдающий. Если уж и рискнуть надеть это – то только в Сочи. Или ждет платье печальная участь тряпки».
Но сейчас наряд попал прямо в точку! Не наряд, а снаряд! Бронебойный, против Ромкиного всезнающего и снисходительного взгляда. Ответочка!
Она натянула платье и, покрутившись перед зеркалом, чуть не пискнула от восторга. Женька была уверена, что Ромке понравится. А что он будет злиться. Точно будет, никуда не денется! И предвкушение этого наполняло таким искренним, неприкрытым восторгом, какой был разве что в далеком детстве, когда в деревне у бабушки лазила с соседскими мальчишками в чужой сад за яблоками.
Волосы Женька убрала в высокую прическу, вдела в уши длинные серьги с бирюзой, добавляя к ним в пару такой же кулон. Подмывало довести хулиганство до предела и вызывающе накраситься, но в последний момент передумалось.
Наоборот, выбрала макияж в холодных тонах – получилась этакая роковая красотка: откровенно соблазнительная, но обжигающая льдом недоступности.
На ноги полагались серебристые босоножки на шпильках.
– Сусанина, сколько можно! – послышался с балкона раздраженный голос Ромки. – Под венец собираешься что ли? Зайти можно?
– Заходи! – Женька сдула с лица кокетливо выпущенную из прически длинную прядь.
Ромка перепрыгнул балконный порог и замер, уставившись на подругу. Она в это время наносила на запястье капельку духов. Женька с наслаждением перехватила его растерянно-восторженный взгляд и поправила в вырезе платья бирюзовый кулончик.
– Что-то подобное и предполагал, - вздохнул Ромка, послушно следуя глазами за ее рукой. – Чего от тебя, заразы, еще ждать! Но получилось эффектно, признаю. Хоть сразу на обложку мужского журнала – девушка месяца.
Он достал из кармана телефон и широко улыбнулся:
– Женек, иди сюда – сделаю пару снимков для истории.
И, схватив за руку, потащил на балкон.
– Сусанина, встань возле пальмы! – весело командовал Ромка, щелкая камерой телефона. – Голову слегка поверни. Влево, а не вправо! Рукой возьмись за решетку… Молодец! Сядь в кресло, нога на ногу… Отлично! А сейчас – внимание! Смертельный номер!
Он подхватил подругу на руки и усадил на перила. Стрейчевая юбка платья поползла вверх, открывая ноги почти до нижнего белья. Женька глянула за балкон, и у нее закружилась голова. Здесь был не просто второй этаж – даже чуть выше: в цоколе здания располагался прокат пляжного инвентаря.
Женька вцепилась в перила мертвой хваткой, и они предательски заскрипели. Она с детства боялась высоты. И балконов. А тут, как по заказу, было два в одном.
В это время Ромка невозмутимо тыкал пальцами в телефон. И его спокойствие раздражало и злило. По полной. До предела.