Безымянная. Часть1. Путеец

Весь прежний невроз и страх одним махом вернулись обратно, усилившись многократно. На съезде с кольцевой на первом светофоре Митрофаньевского шоссе, в их автомобиль сзади въехал небольшой японский грузовик, и пока водитель пошел разбираться с нарушителем правил дорожного движения, девушка, действуя абсолютно по наитию, украла из бардачка полторы тысячи рублей и зажигалку, вышла из машины и под шум ругани перебежала дорогу, сразу перебравшись через ободранные железные ворота, после преодолела участок, заросший кустами и травой и не без труда перемахнув через бетонный забор оказалась на железной дороге, откуда и добралась до того места, где ее и обнаружил путеец.

– Я просто испугалась… – мотая головой сообщила она. – Я ведь не хотела умирать… я думала, что хотела, но не хотела, – глаза ее постепенно начали смыкаться, и она положила голову на стол, медленно вытягиваясь и сдвигая в сторону граненый стакан, из которого пила воду.

Путеец молча поднял девушку на руки и, аккуратно стянув пальто, уложил ее на софу и накрыл пестрым пледом. В эту же минуту из-за левого угла плотной шторы высунулась морда кота, который пристально смотрел в сторону девушки, обнюхивая при этом воздух.

Гость из сна

Дело катилось к вечеру. Солнце, отороченное ярко-оранжевым ободком, уже спряталось за неухоженный фасад старого завода. Синий дым выбрался из-под зонтика трубы и потек вдоль конька крыши, путаясь в ветках тополя. По окрестности игриво носился слабый ветерок, гремя высохшими стеблями трав и завывая в старой проржавевшей бочке, врастающей в землю в глубине пустыря.

Проснувшись, девушка чуть приоткрыла глаза так, чтобы этого не было заметно со стороны, решив выяснить, что происходит, прежде чем встать. Глядя сквозь ресницы она увидела матерчатый абажур, освещавший комнату желтым светом, тихонько трещала печка, возле нее на низком табурете сидел путеец. Подбросив пару поленьев, он тихо произнес:

– Ну, что думаешь, она это или нет?

Глаза девушки моментально открылись. Взгляд забегал в поиске собеседника путейца. Но быстро заметив морду кота, высунувшегося из-за шторы, девушка облегченно выдохнула. Кот же, заметив движение на софе, чихнул. Путеец посмотрел на кота и сразу повернулся к девушке, легко улыбаясь.

– Долго спишь!

– А сколько времени? – потянулась она, задрав руки кверху.

– Одиннадцать почти, – усмехнувшись сообщил он.

– Где же долго? – пробормотала она, потирая глаза.

– Ну да, кому как! Кому семь минут много, а кому и сутки как пара секунд, – расталкивая кочергой вспыхнувшие паленья, заметил путеец.

– Как сутки?! – вскрикнула она, вскочив с места.

– Два полных оборота часовой стрелки, – закрыв дверцу и отставив кочергу к стене сказал он. – В твоем случае, даже немного больше.

– Так, так! И что, что делать? – затараторила она, панически переводя взгляд из угла в угол.

– Можно перекусить для начала, – указывая на стол, предложил путеец.

На столе стояли пара стаканов в подстаканниках, явно позаимствованных в поезде, баранки и хлеб с маслом на блюдце с широкой зеленой каймой. Путеец, старательно кряхтя, снял кипящий чайник с печки, предварительно положив на ручку узкое вафельное полотенце. Ловко разлив чай по стаканам, указал ладонью на стул, приглашая девушку присесть, а сам меж тем занял место напротив. Девушка, потирая глаза ладонями, бросила скомкавшийся плед на софу и устроилась на стуле. Съев баранку, вновь заметила кошачью морду за порогом. Кот отодвинул носом угол занавески и наблюдал за происходящим почему-то не желая входить в комнату.

– А он, что ужинать не будет? – поинтересовалась она, жуя бутерброд.

– Нет, Аркадий Гаврилович не ест. По крайней мере я его не кормлю.

– Аркадий Гаврилович?! – воскликнула она, чуть было не подавившись.

– Да, не больше и не меньше.

– А что же он ест? – порядком повеселев поинтересовалась девушка.

– Наверняка гости подкармливают?

– Выглядит сыто. Видимо гостей много? – жуя бутерброд предположила девушка.

– Хватает, – с задумчивым выдохом подтвердил он.

– Долго он у тебя? – удивленно и вместе с тем радостно спросила девушка.

Кот уставился на путейца как будто тоже интересуясь.

– Без малого девять лет.

– Интересно, – уставившись в одну точку пробормотала она. – Скажи, а я много вчера наболтала?

– Много это, наверное, не совсем точно? Скорее, ты разболтала вообще все, что могла, – поднимаясь с места поправил ее путеец.

Девушка расстроенно вздохнула, прекратив жевать и, чуть ссутулившись, отвернулась к окну.

– Никак не научусь…

– По пьяному делу еще не такое разбалтывают. Тем более, если помнишь, я сам тебя вынудил.

– Нет. Не помню. Стало быть, ты знаешь, что меня ищут? – прямо уставившись на путейца, присевшего на корточки около печи, строго спросила она.

– Только с твоих слов. Но не волнуйся, меня это не беспокоит. Я вообще за то, чтобы прошлое оставалось в прошлом.

– И я… – несмело и тихо сказала девушка.

Путеец, приоткрыв дверцу печи, принялся ровнять угли. Освободив место, забросил в топку большое полено, положил на притопочный лист старую рукавицу, служащую прихваткой, и глубоко выдохнул. Достал из-за пазухи трубку и, набив ее табаком, уже выходя из комнаты, сказал:

– Прошлое нужно знать, но жить там необязательно.

Допивая чай, девушка продолжала разглядывать невозмутимого кота, также рассматривающего ее в ответ. Вдруг послышался стук в окно. Прильнув к стеклу, с трудом разглядела в уже загустевшей темноте призывный взмах путейца. Наконец сообразив, быстро натянула ботинки и, чуть было не наступив второпях на кота, извинилась и выскочила на улицу.

– Сегодня сюда придет человек… – без предисловий сообщил путеец.

– Ты что, меня так прогоняешь? – в одну секунду соорудив злобно-расстроенное выражение на лице, перебила его девушка.

– Нет, – с усмешкой ответил он, – но тебе нужно будет дождаться его ухода на улице, тем более, как я понимаю, тебе сейчас лишние глаза ни к чему, – указывая мундштуком трубки на узкую скамейку, стоящую у стены правее крайнего окна, сказал он, переменив тон на умеренно-будничный: – Мы поговорим, ты пока воздухом подышишь.

Девушка кивнула и шмыгнула обратно в дом, потирая ладонями быстро продрогшие плечи. Путеец докурил и вычистил трубку, уронив сноп алых искр во влажную траву, оглядел плохо освещенные окрестности и тоже пошел в дом.