Билет на ковер-вертолет

— Лучше скажи ему спасибо, — усмехнулась я.

— За что? — уперла кулаки в бока Инна. — С какой радости?

— У тебя теперь парфюма на полжизни хватит, — объяснила я. — И еще: станешь во дворе чистую правду говорить — что муж принес, соседки от зависти скамейки погрызут, будешь фломастером уровень остатка отмечать перед уходом, и отлично.

В глазах Инны мелькнула растерянность.

— Слышь, Вилка, тебе, часом, картину повесить не надо? Или дверцу у шкафа поправить? Еще утюг починить могу… — деловито предложил протрезвевший от страха перед расправой Толик.

— Спасибо, — вежливо ответила я, — дома свой починяльщик сидит, креветки лопает.

Вернувшись назад, я обнаружила папеньку в прихожей. Ленинид с интересом разглядывал фотографии, вынутые из конверта.

— Слышь, доча…

— Ты зачем берешь чужие вещи? — налетела я на «звезду».

— Они на полу лежали, — начал оправдываться папенька, — сумка упала.

— Чей ридикюль свалился, твой?

— Нет, — слегка растерялся папашка. — Я такое не ношу, не моя вещичка.

— Некрасиво хватать чужое без спроса.

— Хотел собрать.

— Не надо.

— Помочь думал.

— Благодарствую за заботу! — рявкнула я, отнимая у Ленинида снимки.

— Слышь, доча…

— Мне некогда!

— Хотел спросить…

— Потом! — продолжала злиться я. — Фу, теперь от конверта рыбой несет!

— Доча…

— Я пошла работать.

— Погоди…

— Некогда!

— Скажи…

— Все!!! — заорала я и влетела в комнату к Кристине.

Что говорить, вечер прошел бездарно. Вместо того чтобы искать, где расположено заведение «…оло-док», я занималась всякой глупостью: сначала выслушивала идиотские речи зазвездившегося папашки, а потом уличала несчастного Толика.

Кристины дома не было. Впрочем, сей факт меня не удивил. Наша Крися — человек активный, она бегает по всяким секциям и студиям, в частности, занимается в театральном кружке. Наверное, сегодня у нее репетиция, а Томочка поехала встречать девочку — Томуська очень беспокоится, когда Крися поздно возвращается домой. Никита же спокойно спит в своей кроватке. У мальчика, активного и шумного днем, совершенно беспробудный сон — в квартире может палить пушка, он ни за что не проснется.

Я села к компьютеру. Признаюсь честно: пользователь из меня фиговый. Правда, под руководством Криси я освоила некоторые азы: умею посылать и получать письма, способна работать в «Ворде», а еще могу воспользоваться справочной системой «Яндекс». Вот сейчас я и собралась проделать последнюю операцию.

Пальцы принялись нажимать на клавиши. В конце концов высветился ответ: «Недостаточность сведений для поиска». Я решила повторить попытку и вновь набрала «…олодок».

— Доча… — просвистел за спиной Ленинид.

Я вздрогнула:

— Это ты?

— Че? Напугал?

— Нет.

— Не хотел.

— Ладно.

— Ты злишься?

— Да.

— На что?

— Зачем полез в сумку?

— Так она упала.

— Пусть.

— Хотел подобрать шмотки.

— Не следует совать нос в чужие вещи.

— Думал помочь.

— Я не просила.

— Значит, если на кухне картошка горит, мне не выключать?

Я подскочила на неудобном стуле:

— Как? На плите что-то готовится?

— Нет.

— Тогда к чему вопрос?

— Для примера.

Монитор мигнул и выдал новый текст: «Не обнаружено».

Ленинид принялся кашлять. Мое раздражение достигло точки кипения.

— Картошку, конечно, следует немедленно выключить, а сумку трогать не следовало!

— Понял.

— И уж совсем невоспитанно вскрывать письма!

— А я и не вскрывал.

— Не ври, снимки были у тебя в руках.

— Это же не письмо!

— Верно, но все равно нетактично.

— Думал, там твои фотки, интересные, хотел просто посмотреть. Слышь, доча…

— Ничего не желаю слышать, — буркнула я, решив обратиться в «Рамблер».

— Злая ты!

— Знаю.

— Грубая!!

— Ага.

— Нехорошая!!!

— Вся в тебя, — усмехнулась я. — Яблочко от яблони. Вот только в тюрьме не сидела, потому что чужое не тырила. Сделай одолжение, оставь меня! в покое.

— Че, теперь дуться до Нового года станешь? — с отчаянием воскликнул папенька. — Лады, не буду больше креветки варить.

Мне стало грустно. Ну какой смысл растолковывать папеньке его ошибки? Все равно не поймет. С таким же успехом можно пытаться обучить медведя игре на арфе.

— Все в порядке, просто устала, — сказала я.

— Давай чайку принесу?

— Нет, спасибо.

— А может, макарончики сварить? Твои любимые итальянские гнезда «Макфа»? Я и соус могу к ним сделать. Грибной! Макарончики с соусом — просто пальчики оближешь!

— В другой раз — обязательно!

— Кофейку сварганю?

— Нет!!!

— Ну что ж ты так орешь.

— Отстань!!! Уйди!!! Не мешай!!! — затопала я ногами.

— Ладно, доча, покедова, — тихо ответил папенька, — коли понадоблюсь, на кухне сижу.

Мне стало стыдно.

— Извини, что-то у меня голова разболелась.

— Это у тебя от голода. Давай я тебе все-таки макарончики сварю с соусом.

— Ну, хорошо, уговорил.

Буквально через пятнадцать минут мы сидели с Ленинидом на кухне и ели итальянские гнезда «Мак-фа» с грибным соусом — одно из моих любимых блюд, которое мог приготовить даже папенька.

— Понимаешь, — решила я загладить свою вину перед Ленинидом, — там на одном снимке кусок вывески виден. Можно прочесть только «…олодок».

— И че?

— Хочу найти полное название места. Снимок старый, информации в компе нет.

— А зачем тебе? — проявил интерес папенька.

— Нужен адрес, — туманно ответила я.

— Так я подскажу! — радостно воскликнул Ленинид. — Пельменная «Холодок» в Марьиной Роще.

Глава 16

Сказать, что я удивилась, это не объяснить ничего.

— Откуда знаешь? — вылетел из груди вопль. — Сведения точные?

Папашка встал из-за стола, перешел в гостиную, плюхнулся в кресло, скрестил ноги и, навесив налицо выражение философской задумчивости, протянул:

— Жизнь моя, доча, — роман. Вот только времени нет описать ее в деталях. Может, попозже, когда уж не сумею более людям радость своим талантом великого актера приносить, тогда и сяду за стол, расскажу молодому поколению, тем, кто не страдал так, как я, не испытывал…

— Короче, — рявкнула я, — отчего уверен, что на фото пельменная «Холодок» в Марьиной Роще?