Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Не боялись, что вас заметит его бабушка?

– Нет. Она тоже спит крепко. И не слышала, как я ушла и пришла.

– Получается, он не знал про все эти ваши планы и про убийства?

– Нет. Даже не догадывался.

Алла призналась также, что у нее были мысли подбить своего второго любовника на черное дело, но тот не поддался на ее намеки, а потом она и сама отбросила эту мысль, решив, что Дима – более подходящая для осуществления ее замысла кандидатура.

– Алла Игоревна, – Денисов решил свой главный вопрос оставить напоследок, – зачем вы это сделали? По какой причине?

Девушка помолчала.

– Дайте, пожалуйста, сигарету, – попросила она.

Валера протянул ей сигарету и спички. Алла закурила.

– Знаете, – начала она, – когда отец с мамой развелся, он прекратил с нами общаться. Не писал, не интересовался, как мы тут живем. Даже не звонил.

– У вас вроде не было телефона в Ковылине, – припомнил следователь.

– У соседей был. Отец знал об этом и знал номер телефона. Но… – студентка развела руками. – Когда я училась в десятом классе, он неожиданно приехал. Спрашивал, какие у меня планы, куда я хочу поступать после школы. Я тогда даже обрадовалась. Отец был очень умным, с ним всегда было о чем поговорить. Он пообещал мне, что поможет поступить в институт, даже местечко найдет. Я втайне даже надеялась, что буду жить в нашей старой квартире, где мы жили до развода мамы с папой.

Она снова сделала паузу и затянулась.

– Но нет. Да, отец мне помог и даже комнату в общаге получше устроил. Но на этом вся его помощь и кончилось. Наверно, посчитал, что выполнил родительский долг полностью, – девушка горько усмехнулась. – Нет, он приглашал меня несколько раз на семейные праздники. Я знала, что у него сын есть от этой… от второй жены. Он с него чуть ли не пылинки сдувал. Как с меня когда-то. Я несколько раз обращалась к отцу за помощью, но он сказал, что ничем помочь не может. – В ее голосе прозвучало нечто похожее на издевку.

– Вы у него деньги спрашивали? – уточнил следователь.

– И деньги тоже. И я решила, что ладно, черт бы с ними, с деньгами, но, может, он как-то мне пробиться в жизни поможет. Я пришла к отцу, предложила поговорить. Ну, и сказала, так, мол, и так, помоги мне хорошее местечко найти, устроиться, ну, и так далее. А он мне так грубо ответил, что я уже взрослая, должна пробиваться в этой жизни сама. А теплое место и все прочее он бережет для Славика. А еще, – Алла нервно сглотнула, – сказал, что я отрезанный ломоть и моя мама, наша семья – это все в прошлом.

Денисов решил, что студентка сейчас разревется. Но она сдержалась. Лишь сделала последнюю глубокую затяжку и с силой затушила окурок в пепельнице.

– И тогда вы решили… – начал Валера и не договорил.

Девушка кивнула.

– Да. Я тогда была вне себя от злости. Наверно, чудо, что я его не прибила там, прямо на месте. Хотя была возможность огреть папашу вазой его любимой женушки, – она зло усмехнулась. – Я в одной книге прочитала фразу, что месть – это блюдо, которое подают холодным. Вот я и решила не торопиться. Не пороть горячку.

– Вы попросили Новичкова помочь вам.

– Не сразу. Сначала я думала попросить Лешу Иноземцева, зама отца. Тот ведь тоже тогда с отцом поскандалил – попросил у него повышения, а получил от ворот поворот, и так же грубо, как и я. Несколько дней ходил злой как собака. Но Леша бы не пошел на это. Ему проще исподтишка напакостить.

«Это уж точно», – подумал следователь, а вслух спросил:

– Ну, а ваш брат? Обязательно было его убивать?

– Вы не видели моего брата. – На лице Аллы проступило насмешливое и злобное выражение. – Это мерзкий и противный уродец. Я нормально отношусь к детям, но Славик… – Она скривилась. – Я тогда подумала: «И вот этому чучелу отец хочет все оставить?» Вы не представляете, как я тогда разозлилась.

– Знаете, Алла Игоревна, – произнес Денисов. – По-моему, это была просто зависть.

– Может быть, – не стала спорить студентка.

– С мачехой, как я понял, вы тоже не ладили?

– Это мягко сказано. Она, знаете, ничем не лучше отца была. Смотрела на меня, да и вообще на всех, как барыня, задирала нос, со мной разговаривала через губу…

– Вы с ней ругались?

– Пыталась. Да отец мне потом всю плешь проел. Мол, это моя жена, а ты в моем доме, и все такое прочее. А я тогда еще все надеялась, что получится восстановить с ним отношения.

– Как раньше, – подсказал Валера. – Как в детстве.

– Да. Но я зря на это надеялась.

– Слушайте, ну, отец, мачеха – это понятно. А дядя? Он-то вам чем помешал? На квартиру старшего брата и на его имущество, я так понимаю, он не претендовал. Зачем его надо было убивать?

– За компанию, – горько усмехнулась девушка. – Вот его я точно всю жизнь ненавидела, алкаша чертова. Да и сейчас он не претендует, а завтра протрезвел бы и затребовал. Не факт, но…

Следователь лишь покачал головой.

– Слушайте, а как вы подгадали момент, чтобы Игорь Владимирович был дома? Знали, что он в министерство поедет?

– Я ему позвонила на работу. Выдумала предлог.

– Какой?

– Сказала, что надо поговорить, но это не телефонный разговор. Сделала такой убедительный голос, что он поверил. Я сначала вообще думала идти вечером, но отец сказал, что в министерство едет и днем зайдет домой. Хорошо хоть, Димка не успел тогда в хлам нажраться.

– А то, что его жена и сын дома, тоже не знали?

– Нет. Но от отца и это узнала. Я из-за чего и хотела идти вечером.

– Понял. Тогда, Алла Игоревна, я прошу вас записать то, что вы рассказали. В подробностях, ничего не упуская. – Денисов подвинул ей лист бумаги.

Алла кивнула и с готовностью взяла ручку.

* * *

Сразу после признания Селивановой заговорил и сам Иноземцев. Узнав, что Алла арестована и что именно она организовала убийство его начальника и его родных, он только вздохнул и покачал головой.

– Ну и дела, – заметил мужчина. – А я ведь думал тогда, что это она так шутит.

– Это вы о чем? – уточнил Денисов.

– Знаете, как-то Алла пришла ко мне, осталась на ночь. Отец тогда на дачу уехал. Бабуля чувствовала себя лучше, тоже уехала вместе с ним. Мы выпили, ну, она и начала, мол, как было бы здoрово, если бы нам никто не мешал. Ни ее папаша со своей шалавой – это она так выразилась, – ни ее дядька, который за стаканом света белого не видит. Я тогда подумал, что она опять с отцом поцапалась. Они ведь как-то поругались, не знаю, правда, из-за чего. У них и до этого были…