Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Ссоры, – подсказал следователь.

– Да, мелкие. А в тот раз они, как я понял, серьезно поругались, чуть ли не до скандала дело дошло. Алла так, обмолвилась, но без особых подробностей.

– И что вы ей сказали на это? – поинтересовался Вадим.

– Я уж и не помню точно. Отшутился как-то. Я ведь не думал, что она это всерьез. Решил, просто злится и выпускает пар.

– Она, Алексей Юрьевич, не просто так это сказала. Она вас проверяла.

– Проверяла на что? – не понял собеседник.

– Она тогда уже решила избавиться от своего отца и его семьи, убив их. Вот и решила проверить, подходите вы для такого дела или нет.

– Ужас какой, – выдохнул Иноземцев. – Да я бы сроду на такое не пошел. Да, Селиванов был не подарок. Я тоже на него злился, когда он отказался помочь мне получить более высокую должность, но чтоб убивать…

– Ну, со злости-то…

– Да даже со злости. Нет, я бы на это не пошел. Злился, но не до такой же степени, что-бы убить. Но даже если бы и решился, ни за что не стал бы трогать женщину и ребенка.

– А почему вы не признавались, что она приходила к вам в ту ночь, когда убили Олега Селиванова?

– Видите ли, Игорь Владимирович сразу мне дал понять, чтобы я не лез к его дочери. Там так получилось, что на праздновании Восьмого марта, куда он и Аллу пригласил, она пару раз оказала мне знаки внимания. Я, естественно, ответил, потому что Алла – девушка симпатичная и мне понравилась. Ну, а тут Селиванов это заметил, отвел меня в сторону и с глазу на глаз сказал, что если я буду с его дочерью шашни крутить, то ничем хорошим это не кончится. А он слов на ветер не бросал. Морду бы, конечно, не набил, – улыбнулся он, – но по работе неприятности бы мог обеспечить.

– И вы закрутили тайный роман, – предположил Валера.

– Можно и так сказать. Хотя какой там роман? Так, иногда виделись. В основном у меня дома, когда моих домашних не было. Потому что они тоже не одобряли нашу связь.

– А почему?

– Не знаю. Наверно, потому, что Алла им не нравилась. Отец презрительно называл ее фифочкой. А когда убили Олега Селиванова… Наверно, я просто по привычке начал врать. Вы уж простите.

– Прощаем, – усмехнулся Куликов.

– Я только одного не пойму, – сказал Иноземцев. – Когда Алла успела спрятать в моей квартире ружье? Ведь она больше не приходила ко мне после смерти дяди. Неужели она у меня ключи украла?

– Нет, – покачал головой следователь. – Там все гораздо интереснее было. Алла подсыпала вам снотворное и, когда вы уснули, пошла на дело вместе со своим хахалем. А потом так же тихой сапой вернулась к вам и спрятала ружье, пока вы спали. Ведь ни вы, ни ваша бабушка даже не заметили ее ночного отсутствия, правда?

– Да, – как-то растерянно кивнул Иноземцев. – А я еще думал потом, чего меня так сморило. Списал все на усталость на работе. Хотя я, даже когда сильно уставший, так рано и быстро не засыпаю.

– Вот и никакого секрета, – развел руками старший лейтенант. – Так что подозрение в убийстве Олега Селиванова с вас снимается. Но не отменяется обвинение в хищении заводского имущества.

– Пусть так, – кивнул Иноземцев. – Но хоть за свои грехи сидеть буду, а не за чужие… Эх, – вздохнул он, – знал бы, что так все обернется, послушал бы своего начальника.

– Запретный плод сладок, – развел руками Денисов. – А всего на свете не предвидишь.

– Ну, все-таки я как носом почуял, что Алла что-то недоброе затеяла, – не без доли самодовольства заметил мужчина.

Оперативник сдержал усмешку. Даже время, проведенное в СИЗО, не сильно повлияло на натуру зама главного инженера. В том плане, что он по-прежнему считал себя кем-то исключительным.

– Я, конечно, – продолжал Иноземцев, – и не подумал тогда, что она хочет что-то эдакое сотворить.

– И даже не заподозрили ее, когда узнали про убийство вашего начальника и его младшего брата? – спросил Вадим.

– Если честно, нет. Да мне это и в голову не пришло. Ну да, поругались, бывает. Я ведь тоже с Селивановым поскандалил. Но убивать его у меня и в мыслях не было.

– И что, вы совсем никого не подозревали?

Собеседник помолчал немного и вздохнул.

– Ладно, чего уж там. На Олега грешил. Решил, что тот допился до белой горячки и кинулся на брата с ножом или еще с чем-то. Потому что я в тот день его на заводе не видел. Хотя кто-то говорил, что он был, но повторяю, я не видел.

– А когда самого Олега убили?

– И тогда тоже не подумал. Решил, что его очередные дружки-собутыльники по пьяни убили.

– Получается, вы вообще Аллу не подозревали?

– Начал подозревать, когда вы ружье нашли. И то не был уверен. Мне это казалось бредом. Но, как оказалось, не бред. И вы это подтвердили.

– Это, Алексей Юрьевич, – улыбнулся Куликов, – наша работа.

– И что теперь с Аллой будет?

– Известно что. Сначала следствие, затем суд.

– Ее посадят в тюрьму?

– Разумеется, – кивнул Валера. – Потому что, во-первых, она все это организовала, а во-вторых, пыталась убить своего младшего брата. За все это, кстати, срок немаленький дадут. Не год и не два.

– А ее другу, который убийца?

– А для него еще хуже мера наказания может быть, – ответил следователь. – Вы, кстати, знали, что вы у Аллы не единственный кавалер?

– Нет. Она сама не говорила, а я не спрашивал. Да мне, честно говоря, было все равно, есть у нее там кто-то или нет. Я ведь жениться на ней не собирался. У меня, если хотите знать, и другие женщины, кроме нее, были.

– Ольга Захарова, например, – подмигнул старший лейтенант.

– И она в том числе, – не смутился Иноземцев.

На улице Денисов закурил и спрятался в тенек от припекающего августовского солнца.

– Большое дело мы с тобой сделали, Вадим, – заметил он.

– Не говори. Хотя убийцу искали долго.

– Некоторых и дольше ищут.

– Не спорю. Ладно, Валера, побежал я. Еще увидимся.

– Давай, – кивнул следователь. – Звони.

Оперативник вернулся в отдел. Шумов сидел у телефона, что-то выясняя и попутно записывая. Вадим рассеянно посмотрел на него и подумал о том, что все продолжается. Казалось бы, как сказал Валера, большое дело сделали. Раскрыли два убийства, поймали всех виновных. Надо бы радоваться и выдохнуть с облегчением, а на душе что-то пусто. Профессиональная деформация, как однажды выразилась его жена Марина. То ли в какой-то книжке вычитала, то ли от своих коллег-медиков услышала. Может, так оно и есть.