Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

— Телефон есть, правда, линия часто обрывается. Но сегодня аппарат работает.

— Позволите?

— Конечно.

Иван Харитонович вошел в крохотное помещение, поднял трубку и набрал номер Управления.

— Майор Старцев. Добавочный двадцать три.

— Лейтенант Ким, — послышался заспанный голос.

— Спишь?

— Борюсь, товарищ майор.

— Правильно делаешь. Потерпи еще немного. Бойко звонил?

— Пока нет.

— Как позвонит, передай: нашли нужный след на заправочной станции поселка Жаворонки. Направляемся в Теплый Стан…

* * *

Солнце на востоке поднималось все выше и выше над тонувшим в дымке городом. Служебный автомобиль резво катил по затяжной асфальтовой петле куда-то на юг. Никто из сидевших в автомобиле в этих краях не бывал. Слева и справа от дороги проплывали леса, давно не паханные поля, островки маленьких деревень…

Несмотря на дикую усталость, сыщики повеселели. У них появилась зацепка, теперь они знали, в каком направлении нужно искать следы роковой женщины по имени Мария.

Впереди показался перекресток и простенький деревянный указатель. Над стрелкой направо белела надпись «Апрелевка». Стрелка налево указывала направление на Теплый Стан и Черемушки.

По мере приближения к Москве машин на шоссе становилось все больше. Через несколько минут заметили еще один указатель — «Теплый Стан — 3 км». Повернули направо.

— Вот и ваш Стан. — Водитель сбавил скорость, въезжая в очередной населенный пункт. — Сейчас поищем заправку…

На небольшой станции дежурил пожилой безногий заправщик с костылем и самокруткой, зажатой в пожелтевших от ядреного самосада зубах.

Глянув подслеповатыми глазами в развернутое удостоверение, отмахнулся:

— Пытайте. Коли ведаю — расскажу.

Дед был не очень памятлив на лица, однако темно-серый «Опель» признал.

— А как же! Этот немецкий тарантас кажный месяц тут как тут, — расположился он к долгому разговору. — Вот, помню, в июне аккурат в пересменку попал и ожидал у колонки, покуда мы с Николаем литры с рубликами подбивали…

Егоров с трудом вклинивался между репликами деда и возвращал разговор в нужное русло:

— Скажите, папаша, «Опель» заправлялся по дороге в Москву или в обратную сторону?

— Когда как. Бывало, и с Москвы заворачивал, бывало и наоборот…

Обижать говорливого деда не хотелось — скучновато ему приходилось без общения. Однако время поджимало. Узнав, что в будке тоже имеется телефон, Старцев повторно связался с Управлением.

— Да, Иван Харитонович, я сообщил Бойко о вашей поездке в Теплый Стан, — четко доложил юный Костя. — Он с Баранцом и Горшеней выехал к вам.

— Как давно ты с ним говорил?

— Двадцать восемь минут назад.

— Понял. Ждем…

* * *

Пока ждали группу Бойко, спокойно перекурили чуть в сторонке от заправки и, развернув на капоте автомобиля подробную карту, посовещались.

В итоге на четвертую станцию в Бутове решили не ездить, сочтя это пустой тратой времени. Если бы целью поездок Аристархова был Подольск или одна из деревень подольского направления, то заправлялся бы он исключительно в Бутове, а крюк через Жаворонки терял бы всякий смысл. Отметив на карте кружками Жаворонки и Теплый Стан, оперативники довольно быстро смекнули: обе дороги, проходящие через эти поселки, сходятся в Троицком.

— В Троицком я однажды бывал, — задумчиво произнес Егоров. — Неплохое местечко для спокойного времяпрепровождения. На окраине, правда, гудит и дымит камвольная фабрика, а в фабричном поселке бузят по пьяни рабочие. Но центр уютный, симпатичный; вдоль Десны санатории и сотни дачных участков.

Краткая характеристика обнадежила. Осталось дождаться Бойко, и можно продолжать поиск.

— Едут, — первым заметил на шоссе знакомый автомобиль Васильков.

Глава двадцать первая

Московская область, Теплый Стан — поселок Троицкое; август 1945 года

Солнце продолжало восхождение над горизонтом, разгоняя последние ночные облачка и растворяя повисшую над столицей сизую дымку.

Две служебные машины Московского уголовного розыска мчались на юго-запад — в сторону поселка Троицкое. Шоссе оставалось пустым. За те шестнадцать километров, что отделяли Троицкое от Стана, навстречу попалось лишь два грузовика.

Свернув с шоссе направо, проехали мимо корпусов большой фабрики, затем между старых однотипных бараков с облезлыми стенами.

— Тормозни-ка около дворника, — приметил впереди человека с метлой Старцев.

Водитель принял вправо, остановился.

— Товарищ, вы, случаем, этого мужчину не встречали? — вежливо обратился Иван Харитонович к дворнику и показал снимок.

Тот окинул взглядом автомобили, сидящих в них усталых неулыбчивых людей в штатском. И, постучав черенком метлы об асфальт, пригляделся к снимку.

— Нет, не встречал, — просипел он севшим прокуренным голосом.

— А где найти местного участкового?

Тот указал на ближайший перекресток:

— Направо и прямо. В красном доме его штаб. Там он завсегда и сидит…

Покрашенный ярко-красной масляной краской двухэтажный дом отыскали быстро. Не заметить такой праздник среди унылой окраинной архитектуры было невозможно. На первом этаже размещались почтовое отделение, промтоварная лавка, аптека и рабочий кабинет участкового инспектора милиции с камерой для временно задержанных.

— Братцы-товарищи, прошвырнитесь с фотографиями по заведениям, пока мы с Васей поговорим с участковым, — попросил Иван.

Участковый, лейтенант лет двадцати шести, оказался на месте.

— Майор Старцев, Московский уголовный розыск, — представился Иван и показал удостоверение.

— Лейтенант Накрайников, — растерялся поначалу тот.

Неся службу в небольшом поселке, он каждый день имел дело с алкашами, драчунами или хулиганистыми подростками, а настоящих сыщиков из угрозыска видел впервые.

Старцев в двух словах обрисовал задачу, показал фотоснимки.

— Не встречал такого, — признался Накрайников. Однако заметив разочарование на лицах гостей, поспешил заверить: — Товарищи, да вы знаете, сколько тут летом проживает народу?! Зимой-то на весь поселок полторы тысячи душ не наберется, а с первых чисел мая москвичи на дачи заезжают, по вечерам в центре Троицкого толчея, как на Красной площади! Разве ж я всех могу упомнить?..