Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Граждане, куда лезем?! – взвизгнула продавщица. – Встаньте в очередь, всем хватит!
– Мужчина здесь стоял, невысокий, в куртке, – Михаил сунул под нос «королевы коопторга» служебное удостоверение. – Где он?
Продавщица растерялась, что-то заблеяла.
– Мужик его увел, – среагировал гражданин, стоящий ближе всех к прилавку. – В очках такой, в плаще с погонами. Оттуда пришел, с черного хода, – гражданин показал подбородком. – Мясники возмущались, но он все равно пролез. Схватил этого и поволок за собой в ту же дверь…
– Когда это случилось?
– Да вот только что, минуту назад…
Бешенство клокотало в груди. Уволить все подразделение к чертовой матери! И его в первую очередь – за глупость и некомпетентность! В смежном зале пронзительно пахло мясом (если не сказать, мясными потрохами).
Дождь пошел весьма кстати, потемнело небо, ветер загудел в проводах и крышах, но в замкнутое пространство пока не проникал. Дом построили в славные пятидесятые, их, подобные здания, так и называли – «сталинскими». Внушительные, монументальные, с толстыми кирпичными или каменными стенами. Здание формировало в плане букву «П».
Прохожих не было, непогода разогнала гуляющих. Сквозь стену дождя проступала бойлерная, какое-то невнятное двухэтажное сооружение без окон, зато с пожарной лестницей, гаражи, погреба, хаотично разросшийся кустарник.
– Где они, товарищ майор? – выкрикнул Москвин, выбегая последним. Вишневский метнулся к одиноко стоящему грузовому «ЗИЛу» с будкой, обогнул его. За грузовиком никто не прятался. Вопрос был чрезвычайно интересный!
– Вы двое – вдоль дома, туда и туда! Быстрее, мужики, уйдут же…
Сам майор бросился прямо, в глубину двора, запрыгнул на бордюр, перескочил символическую ограду. В глубь квартала уводила дорожка. Пробегая, наступил на кепку, запоздало сообразил – похожая кепка была на голове Гулькова! Верной дорогой идете, товарищи! Но кричать подчиненным было поздно, все уже разбежались.
Майор поспешил по дорожке, выхватил из кобуры под мышкой пистолет Макарова. Справа надвинулась бойлерная, слева – загадочное (видимо, техническое) сооружение без окон и дверей. Между ними был проход, вдоль стен произрастала кленовая поросль. Возникло ощущение, что он забирается в тупик. Муть колебалась перед глазами.
Михаил пронесся мимо пожарной лестницы, встал как вкопанный, уставился на нее, как баран на новые ворота. Нет, подняться они не могли, не акробаты же! И времени у них не было. Конец лестницы висел в двух метрах от земли. Зачем вообще туда лезть – прямым ходом в западню?
Он затаил дыхание, прислушался. Неподалеку кто-то хрипел, доносились булькающие звуки. Могло, конечно, показаться… Он прыгнул за угол, сжимая рукоятку пистолета. Так и есть, тупик. Небольшая площадка между стеной сооружения и бетонным забором. С третьей стороны – такой же забор, плотный кустарник. «Общественный туалет», судя по запаху. Прислонившись к стене, там сидел человек, прерывисто дышал, пытался зажать трясущейся рукой рану в животе. Гульков! Жар ударил в голову, словно воду плеснули на раскаленные камни. Собеседник Гулькова засек слежку на выходе из парка. Очкарик, а наблюдательный, на мякине не проведешь. Среагировал моментально, тут же свалил от шпиков, а у тех не хватило ума сообщить об этом в первую же минуту! Кинулся за Гульковым – значит, знал, каким маршрутом тот пойдет. Засек сотрудников, следящих за фигурантом, пошел за ними. У коопторга, когда чекисты решили не шокировать мирных граждан, понял, что это единственный шанс: бросился во двор, проник в магазин через заднее крыльцо, вытащил своего подельника из очереди без объяснения причин. А может, что-то объяснил, дабы резвее бежал. Какой отчаянный сукин сын, действовал на грани фола! Стало быть, провал агента был для них полной катастрофой…
Он допустил ошибку, отвлекся на несколько мгновений. Глаза предателя стекленели, с губ сочилась «подкрашенная» пена. Его пырнули ножом, и, похоже, без шансов. Михаил присел на корточки. Зрелище завораживало. И хорошо, заметил краем глаза, как из кустов кто-то выскочил, бросился в атаку! Ну, конечно, куда же денешься из этого тупика!
Майор отпрянул от охладевающего гражданина, выставил ногу, чтобы не упасть. Личность нападавшего была знакомой – тип с лавочки. Губы плотно сжаты, окровавленный нож в руке. Не успел еще зарыть свое оружие… Хвататься за пистолет
было некогда. Михаил пресек удар нижним хватом, выставив блок предплечьем. Противник вскричал от боли, выронил нож. Но и пистолет оказался на земле. Субъект отскочил, ударил ногой по коленке. Так себе удар, майор стерпел, схватил его за грудки. Хотел ударить головой в переносицу, но тот отшатнулся, вырвался. Следующий удар противник нанес в живот. А вот это было чувствительно. Дыхание перехватило, но ноги держали. Очкарик засмеялся, обнаружив в происходящем что-то смешное. В глазах потемнело, кровь ударила в голову. Враг снова шел в наступление – пусть не добить, но хотя бы прорваться. Кольцов уклонился от удара, провел подсечку, а когда очкарик ахнул от неожиданности, последовал мощный прямой в голову. Разбились очки, слетели с переносицы. Глаза не пострадали, но всему остальному досталось.Злоумышленник качнулся, что-то прохрипел. Второй удар последовал без промедления. Но добить не удалось, рука дрогнула, зацепила ключицу. Субъект оттолкнул Кольцова от себя. Падать в грязь не хотелось, майор устоял. Очкарик пустился наутек, свернул за угол. Михаил бросился за ним, но поскользнулся. Мир угрожающе зашатался. Он уже падал на Гулькова, выбросил вперед руки, уперся в стену. Закружилась голова, пришлось взять тайм-аут.
Он опустился на корточки, отдышался. Когда, пошатываясь, выбрался за угол, там уже никого не было. От злости пухла голова. В отбитом животе разыгрались «колики», каждый шаг давался с болью. Он снова опустился на корточки, чтобы не упасть, оперся плечом о стену. Вытянув руку, подобрал валяющийся в грязи пистолет, покосился на оброненный злоумышленником нож. Поднимать не стал, да и тянуться не хотелось. Гульков отмучился, глаза превратились в мутные стекляшки.
«Допрыгались, Петр Алексеевич. Вот такая она, безбедная жизнь – привлекательная, но недолгая»…
Послышался топот, захлюпала грязь под подошвами. В тупик влетел Вишневский с пистолетом в руке, крикнул:
– Москвин, сюда! – завис над душой. – Вы в порядке, товарищ майор? Мы пытались связаться с вами, но вы рацию не включаете…
– Да, Григорий, я был немного занят…
С воплем «Вот те нате!» в тупик влетел Вадик Москвин.
– Никого не видели? – прохрипел Михаил.
– Вроде нет, товарищ майор… Пробежали, как вы велели, там улица, полно людей, прохожих опрашивали, но никто не видел похожую парочку. Потом сообразили: вряд ли они на людную улицу побегут, бельмом на глазу же станут… Это Гульков, что ли? – потрясенный Москвин опустился на колени, стал зачем-то проверять у мертвеца пульс. – Товарищ майор… это же не вы его?
– Спасибо, Москвин… Все, мужики, упустили преступника… – Кольцов поднялся, сплюнул с досады. – Где наши местные ротозеи? Вызывайте их сюда. В милицию звоните, убийство все же произошло… Григорий, обыщи гражданина, у него был сверток…
– Нет никакого свертка, товарищ майор, – отчитался Григорий. – Убивец, видать, забрал, чтобы мы подольше в потемках плутали…
Только через сорок минут, оставив местных товарищей разбираться, они добрались до машины, брошенной у гастронома.
Начинались сумерки. Дождь прекратился, разбежались тучи.
Оперативники сидели в салоне, курили, приводили в порядок мысли.
– Ладно, выдохнули. – Кольцов утопил окурок во встроенную пепельницу. – Никто и не рассчитывал, что все пойдет гладко. Нужно отследить связи и контакты Гулькова, может обнаружиться что-то интересное. Завтра и послезавтра будете работать в городе. От визитов в лабораторию пока воздержимся.
– Товарищ майор, это самое… – Вишневский колебался. – Мы знаем, кто убийца – по крайней мере, знаем, как он выглядит. Догадываемся, что он иностранец и куратор Гулькова. Все следы ведут в консульство. Откуда здесь другие иностранцы, да еще такие самоуверенные, дерзкие и не гнушающиеся убийств советских граждан? Местные товарищи знают, кто работает в консульстве, на каждого иностранца заведено досье. И наш крендель там точно есть. Нас трое, мы все его видели. Плюс персонал и посетители коопторга. Продавщица точно его запомнила. Убийца обронил нож, оставил на нем отпечатки пальцев. Экспертиза докажет, что пырнули Гулькова именно этим ножом. Вы разбили ему очки, на физиономии остались порезы. В чем проблема, товарищ майор? Убийство – отягчающее обстоятельство, иммунитет не работает.