Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Вы не думайте, что я все про нее знала, – продолжала Оксана. – Белла была болтушкой, но если что-то хотела скрыть, то скрывала – клещами не вытянешь. Не такая уж она простая. Не повезло ей, конечно, в жизни… Мы виделись не так часто, как вы думаете, живем в разных домах. Могли неделями не встречаться, потом встречались, делились новостями. Однажды так напились у меня дома… Она как раз рассталась с очередным возлюбленным, позвала морально ее поддержать. Утром просто ничего не соображала, работа валилась из рук…

– С кем она рассталась?

– Шаховец его фамилия. Зовут Алексей. Звания не знаю, работает на техплощадке. Видный такой мужчина. Планы были, он ведь не женатый… Год уже прошел, после этого Беллу так закрутило… Не подумайте, она не такая, – спохватилась Оксана, – искала своего мужчину, каждый раз думала, что вот, нашла, потом выяснялось, что ошиблась, заводила новые отношения, в том числе с женатыми, снова обжигалась…

Белла действительно в последний год пустилась во все тяжкие. Шаховец был мужчина хоть куда, но отношения оборвались, едва успев начаться. Причину Белла не называла, только плакала. Но как-то оклемалась (всего лишь месяц понадобился), закрутила с неким Борюсиком – капитаном Рудниковым из батальона. Месяц «дружила», потом офицера перевели в другую часть – уехал на «материк».

Истерика длилась всего неделю – Белла уже привыкала. Потом ее видели в компании майора Хусейнова. Красавец-мужчина, какой-то начальник на закрытом предприятии, член партии, да еще и женатый. Жена, правда, больная, ослабленный иммунитет, постоянно лечится – Оксана ее неплохо знает. А также их сыночка Рената, растущего не по дням, а по часам. Связь была недолгой, потом на время стало тихо, а однажды в откровенной беседе Белла сообщила по секрету, что ей оказывает знаки внимания полковник Иволгин – тоже труженик с технической территории, заведующий крупной лабораторией. Дескать, прибыл по делам в штаб части, подкараулил в коридоре и… стал оказывать знаки внимания. Белла, конечно, не устояла, хотя у полковника двое детей и жена модельной внешности. Чем закончился роман, Белла не рассказывала, но явно ничем хорошим. Оксана подозревает, что пик близости пришелся на один из осенних месяцев, когда супруга с детьми убыла в отпуск, а благоверный остался, чтобы крепить оборонную мощь страны. После этого – тишина…

– В каком смысле – тишина? – насторожился Кольцов.

– В прямом, – ответствовала Оксана. – Говорила, что на данном историческом этапе она находится в поиске. Но я видела, что с ней что-то не то. Появился кавалер – определенно, да и Белла не из тех, кто может долго обходиться без мужчины. Просто не хотела называть его имя, сохраняла таинственность. Порой появлялось чувство, что, кроме похоти, там есть что-то еще… не могу объяснить, не спрашивайте. Сама не разбираюсь в своих ощущениях, а вам и подавно не разобраться. Я не настаивала, не хочет говорить – и ради бога. Однажды мы снова наклюкались, трещали обо всем на свете, но Белла даже в подпитии ничего не сказала…

– То есть со своим новым знакомым она на людях не мелькала?

– Ни разу, – подтвердила Оксана, – я бы знала. И не думайте, что в нашем городке нельзя спрятать двух влюбленных. Еще как можно! Эх, – она сокрушенно вздохнула, – так желала ей удачи в личной жизни, думала, наконец-то у Беллы все хорошо, просто боится сглазить… А оно вон как вышло. Подождите, – Оксана начала что-то соображать, забегали глаза, – вы подозреваете, что этот таинственный мужчина мог иметь отношение к ее смерти?

– Мог, Оксана, – кивнул Кольцов, – а также остальные полторы тысячи жителей поселка Заречье. Белла выезжала за пределы части?

– Да, она посещала Речицу, – пожала плечами Оксана. – Если время нерабочее, никто не запрещает. Там все же городская жизнь. Магазины, рестораны, парки, кинотеатры… Возможно, что в Речице она и пересекалась со своими мужчинами – особенно с женатыми. Там можно уединиться, снять номер в гостинице… Но об этом Белла не распространялась, а я свечку, знаете ли, не держала…

– Большое спасибо, Оксана, вы нам очень помогли…

Происходящее все меньше напоминало кулуарное расследование. О гибели Беллы Вдовиной знали все. А также о том, что обстоятельствами ее смерти интересуются органы.

Люди Кольцова вооружились радиостанциями. Докладывал Швец с КПП: происшествий пока не было. Пост работает в обычном режиме. Лица, о которых его известили, покинуть часть не пытались. Проследовали несколько гражданских, в том числе с детьми, многие удивлялись, почему их вдруг стали досматривать и записывать фамилии?

Пока Кольцов работал с Оксаной Осипенко, майор Игнатов лично побеседовал с коллегами потерпевшей Вдовиной. Сверили списки лиц, с которыми контактировала Белла, обнаружили забавные совпадения.

– Не думаю, что это важно, но приятно, когда некоторые люди говорят правду, – проворчал Игнатов.

– Не согласен, это важно, – возразил Кольцов. – Городок маленький, если человек с кем-то контактирует, это должно стать достоянием общественности. По крайней мере, хоть кого-то. Делового сообщника можно выдать за любовника, почему нет? Пусть люди осуждают, завидуют, наивно верят, что у вас романтическая связь… Или это и есть романтическая связь, и Белла настолько влюблена в своего партнера, что выполняет любые его команды? Отталкиваться нужно именно от этого списка. Другого все равно нет. Те лица, которых нам назвали, входят в перечень. – Михаил показал на стопку дел на столе. – Мы проверили: это люди, действительно обладающие информацией и имеющие возможность ею манипулировать. Итак, давай по хронологии. Сведения передаются не менее полугода. Допускаем по умолчанию, что именно Вдовина передавала их в Москву через почтовые отделения Речицы. Глупо иметь вторую или третью сообщницу для этой части операции – за всеми бабами не уследишь.

– Допустим, – Игнатов сделал кислую мину, – девчонки из канцелярии, кстати, отличные осведомительницы. Перетрут любого или любую, и глаза у них на самых разных местах, в том числе на… Ладно, это не важно. Шаховец Алексей Германович, майор, руководитель группы по обслуживанию и хранению тактических ядерных зарядов к ракетам средней дальности – личность реально существующая. Была амурная связь – девчата в курсе, примерно год назад. Приходил, цветы дарил, смущался. Связь недолгая, видимо, однажды утром разглядел свою пассию без косметики… – Игнатов криво усмехнулся.

– А ты циник, Виктор Петрович.

– А также женатый уже четырнадцать лет. На одной и той же, заметь. Шаховец, насколько мне известно, парень свободный, семейным грузом не обременен. Ему тридцать восемь лет, толковый специалист с большим опытом, взысканий не имеет. Проживает где-то на второй линии, точно пока не скажу. Но на кой ляд он нам сдался, Михаил Андреевич? Был и сплыл. Для Беллы Вдовиной он – дела давно минувших дней.

«Белла Вдовина сама – дела минувших дней», – поймал себя на мысли Кольцов. Чем он уступал Игнатову в цинизме?

– Встречались какое-то время, потом перестали, – продолжал Игнатов. – Белла бы продолжала, но Шаховец передумал. Его право, в наше время в загс на аркане не тащат. Белла сильно горевала, ходила унылая, всхлипывала сама с собой. Но пережила эту неприятность, вернулась в общество.

Потом был недолгий роман с офицером из батальона Рудниковым. За глаза его прозвали Борюсиком. Давай не громоздить сущности, договорились? Офицеры батальона о делах на техплощадке не осведомлены. К секретам их допускают лишь частично. Так что к черту товарища Рудникова…