Биография нечисти 2

Симон замолчал. Примолкли и все остальные.

– Жаль Меренкова, таких умельцев ещё поискать, - выдержав паузу, сказал Фреза.
– Пропал человек без вести. И никто не знает куда подевался... Никому не пожелаешь такой участи.

– Лёнька был сталкер от Бога!
– согласился Симон.
– Чутью парня могла бы позавидовать даже собака. Никогда не паниковал, а какие детекторы собирал. Эх! Такого радиоэлетронщика ещё поискать!

– Как он пропал?
– спросил Макс.

– Как все в Зоне пропадают — неожиданно!
– Симон почесал переносицу и многозначительно добавил.
– Никто не знает как пропал. Отправился к перекупщику и сгинул. Одно известно, — до торговца он не добрался.

Симон немного побренчал струнами, потом отложил гитару в сторонку и залпом осушил свой стакан.

– В этих краях я уже лет десять, - сказал он.

– И все десять лет рядом был Лёнька. По гроб жизни ему обязан. Потому как вытащил он меня, можно сказать с того света.

– А ты об этом никогда не рассказывал, - встрепенулся Фреза.

– Да с чего бы мне рассказывать?
– хмыкнул Симон.
– Не люблю я вспоминать про те времена. Болтались по Зоне как псы безродные. Перебивались с хлеба на воду да занимались всякими тёмными делишками. В таких гнусных местах побывали с поручениями от дельцов, что лучше и не вспоминать. Именно Лёнька тогда предложил прекратить бессмысленные блуждания и примкнуть к старателям. Свою-то группу мы уже после сколотили, а до этого промышляли со сталкерами-бродягами. Как-то и нарвались на неприятности. Решили однажды наведаться в аномальную зону, что в Туманной долине. Поискать камушки в оврагах, где самые мощные выбросы энергии наблюдались. Вёл наш отряд матёрый сталкерюга по имени Костыль, вроде и опыта у мужика было много, а в гравитационный котёл вляпался первым. Раскатало Костыля по полной, только клочья по сторонам полетели. Ну парни и запаниковали. Начали метаться как куропатки по полю, и четверо за минуту полегли. Кому-то, правда, удалось вырваться из эпицентра, но, думаю, далеко эти везунчики уйти не смогли. Хищники разорвали, которые подъедались выброшенными из воронок останками. Признаться я и сам чуть не бросился во все тяжкие, да спасибо Меренкову — вовремя остановил. Дёрнул за шиворот и так отсчитал не литературными словами, что я о панике и думать забыл. Часа три просидели в эпицентре, пока точно не определили, где расположены смертоносные воронки, потом Меренков рискнул и мелкими шажками проторил нам обоим путь из той проклятой дыры. Один ветеран здорово повеселился, когда мы рассказали ему про наш неудачный рейд. Оказалось Костыль завёл нас в «блуждающую аномалию», из которой выход только на тот свет. Вот так-то.

Симон потянулся за бутылкой, немного нацедил в стакан водки и добавил:

– Тогда-то мы и решили с Лёнькой, что больше подчинятся никому не будем, а принимать решения станем вместе, только придя, так сказать, к консенсусу. До последнего времени эта система работала безотказно...

– Ну дела!
– протянул Лукич.
– Наслушаешься таких историй — хоть книгу пиши.

Дед посмотрел на Макса и оскалился в хитрой улыбке.

– А что Журналист, может и ты чего расскажешь?

Откровенничать Воробьёву не хотелось, но он отлично понимал, что сталкеры от него не отстанут и всё равно заставят выдать какой-нибудь контент.

– Давай, приятель! Не стесняйся, мы все через это проходили, - хмыкнул Фреза.
– Здесь нет сплетников, и всё останется между нами!

– Хотите знать как я очутился в «Зоне»?
– поинтересовался Макс.

– Это никому не интересно!
– улыбнулся Симон.
– Лучше проясни ситуацию с Красными Бережками. Что за Ведьмы там живут?

Хохотнул Мишка Трезвон, его тут же поддержал Кимка Шухов. Двусмысленность фразы их позабавила.

Но Макса такое пренебрежение разозлило. Он с трудом сдержался, чтобы не нагрубить и, пожав плечами ответил:

– Эти Ведьмы на раз выносят мозги, - покосившись на оболтусов, процедил он.
– Особенно тем кто их не привык включать.

Теперь улыбнулся уже Симон.

– Значит Ведьмы — это телепаты?
– уточнил он.
– Знавал я одного парня, который неудачно пересёкся с телепатом третьего уровня. Бедолага долго страдал бессонницей и головными болями, но потом вернулся на «большую землю» и попал в психушку.

– Мутанты не просто нагоняют морок, они умеют читать человеческие мысли, - смягчившись добавил Макс.
– Из-за массовой галлюцинации мы почти сразу же потеряли двух бойцов.

– И какого чёрта вас понесло в Красные Бережки?
– спросил Симон.
– Слышал, вашу группу привёл туда Гришка Тритон. Тёртый калач, а так крепко оплошал. На него не похоже, сто раз подумает прежде чем принять решение.

– Заказчику понадобился мозг Ведьмы, - пояснил Воробьёв.

– Давали неплохие деньги, вот мы и рискнули. Но риск оказался чрезмерным: только друзей потеряли, а потом и добычу. Твари наведались в наш лагерь и навели такого шороха, что мы в ту ночь еле ноги унесли. Они точно знали, где мы находимся, потому что даже у мёртвого мутанта мозг излучает какие-то биотоки.

– Ну и дьявольщина!
– вырвалось у Митьки.
– Не хотел бы я столкнуться с такой напастью!

– Точно! Вот потому мы и занимаемся поиском артефактов, а не охотой!
– вставил Голиаф.
– Уж лучше в аномалию полезу, чем в логово мутанта.

2

Мрачные разговоры про лютое зверьё быстро сошли на нет, но это вовсе не означало, что интерес к персоне Воробьёва тут же пропал. Этот интерес активно подогревался Фимкой Голиафом, который лез красной ряхой прямо в лицо и дыша перегаром задавал массу вопросов. Его интересовали места в которых Макс побывал, аномалии что довелось увидеть, их физические особенности и обязательно наличие «камушков». Фимке почему-то казалось, что Макс только тем и занимался, что в своих блужданиях выискивал артефакты. Но интерес толстяка был сугубо практическим, и Максу быстро надоело ворочать мозгами в попытке вспомнить ничтожные и малоинтересные детали окружающего аномалии ландшафта. Когда, наконец, Голиаф отвлёкся, Воробьёв незаметно улизнул.

Раскачиваясь из стороны в сторону, он добрался до торчавшего посреди двора тутовника и опёрся спиной на ствол.

«Зачем же я так напился?
– подумал Макс.
– Никогда себе такого не позволял, а тут... Голова трещать завтра будет! Ох, как будет!

Отсюда была хорошо видна освещённая электрическим светом летняя кухня, и Воробьёв видел в этом локализованном мирке, какую-то фантастическую картину созданную чужим воображением — окружающее пространство кишит чудовищами и смертельными ловушками, и только здесь, в сияющем круге света крошечная зона безопасности. Узкая, тесная, но такая уютная и идиллическая.

Воробьёв постоял немного у дерева, потом оттолкнулся от ствола и медленно поплёлся в сторону пруда. Но не добравшись до берега, он услышал за спиной окрик.

– Куда тебя понесло?
– крикнул Фреза.
– Свалишься в воду — сам не выберешься. Под обрывом глубина не меньше трёх метров: кувыркнёшься и конец.

Макс обернулся. Фреза стоял метрах в пяти от него и, засунув руки в карманы брюк по доброму улыбался.

– Хотел немного развеяться, - трескучим голосом ответил Макс.
– Я тут немного перебрал...

– Бывает!
– хмыкнул Фреза.
– Но советую далеко не уходить. У нас тут небольшое представление намечается, и поверь такое зрелище лучше не пропускать.

3

Фреза шёл первым. За ним плёлся Макс, Симон и Митька Движок. Остальные решили никуда не ходить. Воробьёв с трудом ориентировался в сумерках, периодически спотыкался и цеплялся за колючки разросшегося кустарника. Они прошли мимо гаражей, завернули за корпус завода и вышли на бетонку. Широкая дорога, растрескавшаяся от времени и вредоносного воздействия древесных корней, вела на северо-запад, в сторону второго заводского цеха, который, как Воробьёв понял, размещался как раз за прудом. Только заходили они не по прямой, вдоль берега пруда, а в обход. Впереди маячила какая-то конструкция из железных балок. Не то смотровая вышка, не то опора ЛЭП. Впрочем, вскоре Макс понял что в обоих случаях ошибался — это был наполовину разобранный башенный кран.

– Таких мест в Зоне больше нет!
– заметил Фреза.
– Смотришь шоу и при этом без риска для собственной шкуры. Понимаешь о чём я?

– Не совсем!
– пробурчал Макс.
– Но твои намёки интригуют!..

Кран стоял в десяти метрах от сетчатого забора, который делил промзону на две части. А дальше, за забором располагался второй корпус завода с железной дорогой и грузовым перроном для погрузки готовой продукции. С обширной, заросшей бурьяном территории доносились гулкие хлопки и треск, словно и в самом деле кто-то запускал фейерверки. Лилово-белые сполохи ритмично пульсировали на кирпичных стенах завода, вспышками разгоняли мрак в зарослях поросли, ярким светом озаряли заросшие ржавчиной грузовые вагоны.