Биологическое оружие деревни Ночи
Шрифт:
– Риса? Я там кое-кого вижу вдали, – Хаширама указал на фигуру вдали. Фигура была в плаще Акацуки.
– Рисаимин, Джирайа? – Конан встретила учителя и биологическое оружие.
– Извините меня, пожалуйста! – бухнулась вдруг Рисаимин на колени,- Я не хотела разрушать ваше убежище! Я только хотела вас всех отвлечь, чтобы иметь время убежать. Я не знала, что так рванёт!
– Так ты извиняешься. Хорошо, я передам Лидеру. Так и быть, можешь идти. А вот вам, Джирайа-сама, придётся задержаться.
– Не-не, я не могу его бросить! Мне Цунаде-сама голову оторвёт, если он не вернётся целым и невредимым! Если и уходить, то вместе.
– Достаточно,- Пейн
Не хочу умирать…
Вдруг Рисаимин почувствовала, что может дышать. При том, что из воды её никто не вытаскивал! Она открыла глаза и посмотрела вверх – сквозь толщу воды она видела слабый свет, и решила плыть на него. Но когда до края оставалось совсем немного, на неё сверху упала туша пронзённого Джирайи…
– Хватай его и плыви подальше отсюда! – пробулькал Хаширама,- И не задерживайся, а то он сам тут не задержится!
Рисаимин имела очень полезную особенность – она сразу выделяла важное дело из нескольких. Так что удивляться своему состоянию и осматривать новую себя она будет потом – жизнь Джирайи важнее. Не ей, разумеется, а Цунаде. Проплыв под водой метров сто, она выплыла на сушу за пределами Аме и вытащила тушу Отшельника на землю.
Джирайа помер. Но Рисаимин было не остановить – она пообещала сохранить ему жизнь, и она её сохранит, любой ценой…в конце концов, свиток переноса к Кабуто у неё есть. Поспешно вытащив из Джирайи арматуру (иначе Рисаимин это назвать не могла), она тяжело вздохнула и произнесла на одном дыхании:
– Кейриган, Фукатсу! Вернуть его к жизни! – и, немного тише,- Только бы не сердце...
Хаширама посмотрел в глаза Рисаимин и ноги у него подкосились: зрачки приняли форму крестов и казались матовыми. Чакра Рисаимин высвободилась и приняла форму двух зелёных рук, потянувшихся к Джирайе. Свечение того же цвета окутало двух синоби. Хаширама смотрел, как раны Джирайи затягиваются, а потом слышит стук сердца – Рисаимин…и Джирайи. Стучат вразнобой, приглушаются звуками дождя и ветра, но стучат. А потом руки из чакры тянутся уже к самой Рисаимин – проходят по телу, ощупывают всё,- и Рисаимин вздрагивает от ощущения прикосновения к своей голове. «Уж не мозги ли собирается Кейриган забрать?» – думает Хаширама, но тут руки исчезают, а Рисаимин с удивлением понимает, что ещё что-то понимает!
Только вот почему-то все звуки природы разом исчезли.
Теперь она могла рассмотреть себя, и увиденное её сильно огорчило: исчезли последние знаки на руках. На серо-синих, как у двоюродного дяди, руках. Волосы стали гораздо жестче, и притом цвета стали. Пощупав щёки, Рисаимин обнаружила по три жаберные щели с каждой стороны. Футболка, штаны и сапоги страшно промокли, но свиток вроде не промок насквозь. Рисаимин не могла понять, что же у неё забрали на этот раз, а Хаширама не собирался ничего объяснять…или нет? Риса с ужасом осознала, что он что-то говорит ей уже вторую минуту, но она его не слышит!
– Я вас не слышу, Хаширама-сама…- Из её глаз потекли слёзы. Хаширама закрыл рот и погрустнел. Рисаимин не могла представить свою жизнь без звуков, потому что без слуха синоби – не синоби. Без зрения Рисаимин могла бы справиться, без голоса – запросто, но без слуха…Без слуха практически невозможно. Но сначала надо высохнуть и решить, что же делать с Джирайей.
– Хаширама-сама, если вы согласны со мной, кивните.
Я считаю, что его нельзя в лабораторию Кабуто.Кивок.
– Но и бросить его в лесу нельзя.
Кивок.
– Но его можно припрятать где-нибудь, пока я не восстановлю слух.
Кивок-кивок-кивок. Хаширама знаками велел Рисаимин хватать Джирайю и идти за ним. Рисаимин так и поступила, хотя мокрая одежда неприятно облегала фигуру, а в сапогах страшно хлюпало. Но организму вроде бы нравилось – дышалось легко-легко, выпускать кому-нибудь кровь не хотелось, а хотелось в воду и плавать, плавать, съесть рыбу прямо с чешуёй (благо заострившиеся зубы позволяли), ещё плавать, а потом к Чоджи и снова в воду. Но это желание легко можно было сдержать. Так что Рисаимин тащила на себе тяжеленную тушу с длинными мокрыми белыми космами, которые наматывались сами собой на руку. И тащила под дождём и ветром, безропотно, и даже не думая о неудобствах – не замечать их было нельзя, но можно было не думать.
Наконец Хаширама привёл их в небольшой грот на берегу, где было относительно сухо и не чувствовалось ветра. Оттуда Рисаимин и отправилась к Кабуто.
– Не говорите мне ничего, Кейриган забрал у меня слух! Покажите знаками, что мне делать, пожалуйста,- Рисаимин не сразу обратила внимание на некоторую странность во внешности Кабуто, а когда заметила, выругалась. Может быть, даже вслух. Один глаз Кабуто изменил свой цвет и разрез, кожа вокруг него побелела. Выглядело жутко.
Кабуто провёл Рисаимин в лабораторию и, сделав местную анестезию, начал копаться в ушах. Рисаимин обречённо закрыла глаза и вздохнула – интересно, справится медик на этот раз или нет? Так она незаметно задремала.
– …меня. Рисаимин, ты меня слышишь?
– Слышу! Спасибо большое, вы меня опять очень выручили. Чем могу отплатить?
Кабуто вдруг покраснел и отвёл взгляд. Рисаимин удивлённо посмотрела на него и, на всякий случай, напомнила:
– У меня парень есть, если что.
– Я хотел только потрогать твою грудь. Ни у одной из подопытных такого не было…ну, я и…
Рисаимин подумала и решила – почему бы и нет. Только пощупает – разве ей жалко. Тем более, кто узнает-то? Поэтому ободрённый Кабуто подошёл и начал тискать большие груди с выражением крайней заинтересованности на лице.
Чоджи и Шикамару в Конохе только отошли от упадка сил и настроения, и им было абсолютно плевать, кто трогает девушку Акимичи.
Через несколько минут Кабуто прекратил ощупывание груди Рисаимин, кивнул благодарно и вернул её обратно в пещеру, где Рисаимин ждал Хаширама, оставшийся присматривать за Джирайей. Узнав, что проблема со слухом улажена, Хаширама обрадовался и попытался обнять Рисаимин…но, как уже было сказано, призрак не может коснуться живого человека. Джирайя в сознание не приходил, но и не помирал, что радует. Подумав, Рисаимин решила не расталкивать бедного пострадавшего…но что-то подсказывало ей, что Коноха в опасности, а Джирайа – единственный, кто сможет победить Пейна, если очнётся раньше. Самой Рисе появляться в Конохе нежелательно из-за внешности.
Словом, Рисаимин понятия не имела, что ей делать.
Комментарий к Последняя Тсуги-Рисаимин. * – идеал японской женщины, если кратко.
====== Воля Огня – Воля моя. Плохая кровь. ======
Джирайа проснулся уже почти ночью, когда дождь перешёл из состояния «ливень» в состояние «мерзкий осенний дождик». Мягко говоря, он был удивлён – он уже почти видел неясный силуэт Яхико сквозь толщу воды, как вдруг огромные зелёные руки из чакры схватили его и потянули вниз, в холод и сырость.