BioShock: Восторг

– Ох, город еще не готов полностью, Гриви, хотя он уже живет, – восторженно проговорил Райан. – Новый мир, в котором мужчины и женщины будут прочно стоять на ногах в лучах славы конкуренции. Они будут становиться лучше в этой борьбе!

Билл спросил:

– Но как насчет жителей для этого чуда? Нужно заселить все эти здания, босс, – до сих пор в Восторге проживало относительно небольшое число людей, в основном это были инженеры, разнорабочие, охранники.

Райан кивнул и достал сложенный лист бумаги из кармана пальто:

– Я принес кое-что, хочу поделить с вами. – Он развернул бумагу: – «Письмо призыв».

Райан, прокашлявшись, прочитал:

– «Устали от налогов? От давления правительств, от правил для бизнеса, от профсоюзов, от людей, которые ждут подаяний от вас? Хотите начать новую жизнь? У вас есть навыки, амбиции, необходимые первопроходцу? Если вы получили это уведомление, значит, ваша кандидатура была рассмотрена и выбрана для заполнения заявки на переезд в Восторг. Это удивительное новое предприятие потребует от вас эмиграции. Но не будет стоить вам ничего, кроме трудолюбия и решимости прийти и стать частью нового мира. Если наша проверяющая команда сделала свою работу, то вы не состоите в профсоюзе, верите в свободный рынок, конкуренцию и прокладываете свой собственный путь в дебрях этого мира. В новом обществе есть пространство для процветания более двадцати тысяч первопроходцев. Просим вас не показывать это письмо никому в независимости от вашего решения. Если вы заинтересовались…»

Райан пожал плечами и сложил письмо:

– Просто один из наших рекрутинговых инструментов, для скрытного распространения. Черновик… Конечно же, Восторг еще не совсем готов принять основную часть населения.

– А что Прентис Милл, добился каких-нибудь продвижек в своем экспрессе? – спросил он у Уэльса.

Уэльс усмехнулся:

– Да, добился. Закончил уже две станции, с прокладкой рельс дела идут хорошо. Сейчас в «Синклер Делюкс» следит за строительством, – он фыркнул и достал трубку, сунул ее в рот, но не зажег. – Жалуется только, что людей не хватает. Так у всех.

– Экспресс – это его дело, – заметил Райан. – Пусть действует сам, наймет больше рабочих. Те, кто закончили работы на внешних участках, вполне могут пригодиться на железной дороге.

Он повернулся, чтобы еще раз взглянуть на Восторг. Кто знал, насколько много времени займет возведение этого величественного выражения его воли, которое будет жить и в стекле, и в металле, и в меди, и в райиниуме долгие годы после того, как сам Эндрю Райан уйдет…

Часть вторая Вторая эпоха Восторга

Я не верю в Бога, нет человека-невидимки на небесах. Но есть нечто больше, чем каждый из нас, сочетание наших усилий, Великая Цепь производства, которая объединяет всех. Но цепь тянет общество в нужном направлении только тогда, когда каждый из нас действует исключительно в своих интересах. Цепь слишком могущественна и слишком загадочна, чтобы ею могло управлять какое-либо правительство. Тот, кто говорит иначе, либо залез вам в карман, либо приставил пистолет к вашему затылку.

– Эндрю Райан

6

Восторг, площадь Аполлона 1948

Стоя на сцене с Райаном, Билл МакДонаг восхищался его речью, гремевшей на площади Аполлона. Восторг высился вокруг них в своем непреклонном великолепии.

– Построить город на дне моря! Безумие! Но посмотрите вокруг себя, друзья мои! – голос Эндрю Райана звучал громко, только с небольшим пищащим эхом. Райан был в двубортном костюме карамельного цвета, волосы подстрижены и зачесаны назад; от него, казалось, исходила особая личностная энергия. Билл мог ощущать присутствие босса здесь, с левой стороны. Почти пугающее, глубокое убеждение в его тоне не отпускало внимания слушателей. Две с лишним тысячи человек, собравшихся здесь, выглядели немного ошеломленными тем, что их окружало, когда они только пришли. Теперь же Билл мог видеть, что они кивали, гордость сияла на их лицах, когда Райан говорил, что они все уникальные люди в уникальном месте и у каждого из них есть шанс построить собственную судьбу в стенах Восторга. Впереди стояли в основном обеспеченные аристократы, эксцентрики и новаторы, отобранные Эндрю Райаном. Решительные «синие воротнички» ²³ толкались в задних рядах.

23

«Синие воротнички» – люди из рабочего класса.

Сложив руки перед собой, Билл стоял справа от Райана настолько близко к Элейн, насколько только позволяли законы приличия. Кроме них, на сцене был Гриви, Салливан, Саймон и Даниэль Уэльсы, Прентис Милл, Сандер Коэн и новая «личная помощница» Райана, статная красавица Диана МакКлинток. Она выглядела так, словно воображала себя королевой. Билл слышал, что Диана раньше была простой «сигаретной девушкой» ²⁴ , которую заметил Райан и которая теперь задирала нос.

24

«Сигаретная девушка» – продавщица сигарет, сигар в казино или клубе.

Под украшенной флагдуком ²⁵ сценой, обращенной к площади, магнитофон записывал речь Райана. Он планировал записать все свои выступления и проигрывать отредактированные отрывки из них по системе голосового оповещения Восторга в качестве «вдохновляющих бесед».

– Но где еще, – настойчиво спрашивал Райан, – мы могли бы быть свободными от цепких лап паразитов? – его голос резонировал от окон, за которыми простирались затененные, пронизанные лучами света океанские глубины. Билл толкнул Элейн и кивнул в сторону окна, там, к самому стеклу, подплыла стая крупных рыб, и они, казалось, понимали речь Райана и слушали его с благоговением. Элейн улыбнулась, прикрыв рот рукой. Билл хотел взять эту руку и поцеловать, увести свою невесту от задумчивой толпы в уединенность их квартиры в «Высотах Олимпа», отпраздновать столь грандиозную кульминацию тяжелой работы кульминацией иного рода. Но ему пришлось довольствоваться подмигиванием, в то время как Райан продолжал довольно многозначительно: – Где еще бы мы могли построить экономику, которую они не будут пытаться контролировать, общество, которое они не будут пытаться уничтожить? Не невозможно было построить Восторг на дне океана! Невозможно было построить его где-то еще!

25

Флагдук – шерстяная ткань, из которой делают флаги.

– Слушайте, слушайте! – сказал Гриви, возглавив гомон аплодисментов.

– То муравьиное общество неправильно понимает природу истинного сотрудничества! – прогремел Райан. – Истинное сотрудничество – это просвещенный эгоизм, не усердный паразитизм! Истинное сотрудничество не основано на кровососании, которое паразиты называют «налогообложением»! Истинное сотрудничество – это люди, работающие вместе, но каждый ради собственной выгоды! Эгоизм – это корень всего, что человек достигает! Но есть нечто более могущественное, чем каждый из нас, сочетание наших усилий: Великая Цепь производства, которая объединяет всех! И лишь когда мы боремся за свои интересы, Великая Цепь тянет общество в правильное направление. Цепь настолько могущественна, что ни одно правительство не может управлять ею! «Великая Цепь», это может звучать мистически… – Райан покачал головой презрительно. – Но это не так! Некоторые будут воображать, что их так называемый Бог приложил руку к каждой тайне! Лучшее в человеческой природе, законы естественного отбора – вот что стоит за Великой Цепью, не Бог! Нам не нужны боги или короли в Восторге! Только человек! Здесь мужчины и женщины будут вознаграждены за свой честный труд. Здесь, без вмешательства, мы докажем, что общество может само управлять собой в условиях неограниченной конкуренции, неограниченной свободы предпринимательства, неограниченных исследований! У меня есть ученые в Восторге, которые работают над новыми технологиями, они поразят вас, гонения узко мыслящих – вот единственная причина, почему эти открытия не были совершены до сих пор. Наука будет двигаться вперед без надзора помпезных тиранов, которые бы навязывали нам свою личную точку зрения «морали»! – Он прочистил горло и улыбнулся, его тон стал дружеским, отеческим: – И теперь, в честь дня открытия Восторга, песня в исполнении Сандера Коэна, написанная мисс Анной Калпеппер… – Анна Калпеппер не закончила обучение на кафедре английского языка. Она была наивной, но амбициозной молодой женщиной, которую Райан пригласил в Восторг на ее третьем году обучения в колледже и которая считала себя лириком.

Облаченный в смокинг озорной исполнитель подошел к микрофону. Билл поморщился. Коэн действовал ему на нервы.

Откуда-то начала играть записанная на граммофонную пластинку музыка, и Сандер Коэн запел:

Наш дух свободы заключен в цепи, В той, что тебя со мной связала, И столько тайн миру показала И столько тайн миру показала! И здесь смогу свободу обрести-и-и-и! Ворота в этот мир – весь синий океан. Движенье рыбьих стай Здесь словно ураган, И ждет могучий океан. И ждет свободный океан тебя-я-я-я…

Это был вялый номер, прошло много времени, прежде чем зазвучал припев, и Билл потерял всякий интерес, позволил себе переключить внимание на величественную площадь Аполлона, «Большой Центральный вокзал» Восторга…

Архитектура и дизайн города были сплавом стилей Всемирной выставки 1934 года – события, которое сильно повлияло на Эндрю Райана, – и промышленной грандиозности «Искусства Великой Цепи». По обе стороны от сцены сорокафутовые, героические фигуры, покрытые бронзой, – удлиненные, гладкие, мускулистые, идеализированные люди – протягивали свои руки ввысь, словно пытались достичь божественности. Биллу они немного напоминали гигантские украшения с капота автомобиля, но он никогда не говорил об этом Райану, которому подобное искусство нравилось. Билл был немного ошарашен, когда впервые увидел возвышавшуюся статую Райана, на подобие той, что находилась в противоположной стороне зала; их было много в Восторге, эти фигуры излучали властность, казались видимым воплощением железной решимости. На площади Аполлона стены были покрыты рельефными изображениями людей, весело тянувших цепь. Повсюду были декоративные украшения, особенно часто в виде солнечных лучей, исходящих из блестящих дисков, здесь вспоминались одновременно и промышленные масштабы современного мира, и храмы Вавилона и Египта.