Благодать

В книге пророка Осии возмущение благодатью становится повсеместным возмущением, которое высказывают все, кому не лень. Какие мысли приходят в голову мужчине, если жена поступает с ним также, как Гомерь поступила с Осией? Он хотел убить ее, он хотел простить ее. Он желал развода, но он желал и примирения. Она опозорила его, она затронула его душу. Как ни странно, вопреки всему, непреодолимая сила любви одержала верх. Осия, рогоносец, посмешище всей общины, принял свою жену назад.

Гомерь обрела не верность и даже не справедливость, а благодать. Всякий раз, читая эту историю или читая речи Бога, начинающиеся со строгости и заканчивающиеся слезами, я поражаюсь Богу, который терпит подобное унижение, только чтобы вернуть обратно то, что выше этого унижения. «Как поступлю с тобой, Ефрем? Как предам тебя, Израиль?» Поставьте свое собственное имя на место имен Ефрема и Израиля. В центре Евангелия стоит образ Бога, который сознательно уступает безудержной, непреодолимой силе любви.

Несколько столетий спустя один из апостолов объяснит ответ Бога в более аналитических выражениях: «А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать». Павел понимал лучше всех остальных, живших когда-либо на земле, что благодать приходит незаслуженно, по инициативе Бога, а не по нашей собственной. Поверженный на землю по дороге в Дамаск, он уже никогда больше не пришел в себя от того шока благодати. Это слово появляется в каждом его Послании не далее, как во второй фразе. Как говорит Фредерик Бюхнер: «Благодать — это лучшее, что он может им пожелать, потому что благодать — это лучшее из того, что ему самому довелось обрести».

Благодать не сходила с уст Павла, потому что он знал, что может произойти, если мы уверуем в то, что мы заслужили любовь Бога. В мрачные для нас времена, когда нам, возможно, не достает Бога, или без всякой на то причины мы чувствуем себя нелюбимыми Им, мы встаем на шаткую поверхность. Мы боимся, что Бог перестанет любить нас, когда Он узнает всю правду о нас. Павел — «самый большой грешник», как он сам себя называет — вне всякого сомнения, знал о том, что Бог любит людей, потому что Он такой, какой Он есть, а не потому что мы такие, какими являемся.

Осознавая существование возмущения, связанного с благодатью, Павел старался объяснить, как Бог добился мира с человеческими существами. Благодать действует на нас ошеломляюще, потому что она противоречит той интуиции, которая говорит в каждом из нас, что перед лицом несправедливости за все, что тебе дается, нужно платить. Убийцу нельзя просто взять и отпустить на свободу. Человек, жестоко обращавшийся с ребенком, не может просто пожать плечами и сказать: «Мне так захотелось». Принимая во внимание эти возражения, Павел настаивал на том, что идущее от Бога уже оплачено — самим Богом. Бог скорее согласился отдать нам своего собственного сына, чем махнуть рукой на человечество.

Подобно празднику, устроенному Бабеттой, благодать ничего не стоит тому, кому она адресована, и стоит всего тому, кто дает. Благодать, идущая от Бога, это не демонстрация «дедушкиного умиления», потому что за нее заплачена непомерная цена Голгофы. «Есть только один настоящий закон — закон Вселенной, — пишет Дороти Сейерс. — Он может быть соблюден или в том случае, если мы пойдем по пути правосудия, или в случае, если мы пойдем по пути благодати, но он должен быть соблюден тем или иным образом». Приняв правосудие на самого себя, Иисус удовлетворил требованиям закона, и Бог нашел возможность простить.

В кинофильме «Последний император» маленький мальчик, помазанный последним императором Китая, живет чудесной жизнью, полной роскоши, имея к своим услугам тысячи слуг. «Что будет, если ты совершишь ошибку?» — спрашивает его брат. «Если я совершу ошибку, накажут кого-нибудь другого», — отвечает маленький император. Чтобы продемонстрировать это, он разбивает кувшин, и одного из слуг подвергают порке. В христианской теологии Иисус вывернул эту модель мира наизнанку. Если ошибку совершает слуга, наказанию подвергается Господин. Благодать дается безвозмездно только потому, что дающий сам заплатил цену.

Когда известный теолог Карл Барт посетил университет в Чикаго, студенты и ученые столпились вокруг него. На пресс-конференции один из них спросил: «Доктор Барт, вы можете назвать какую-нибудь основоположную истину, которую познали в процессе занятий?» Без малейшего колебания он ответил: «Иисус любит меня, я это знаю, потому что так мне говорит Библия». Я согласен с Карлом Бартом. Но почему я часто совершаю такие поступки, словно пытаюсь заслужить эту любовь? Почему я испытываю столько сложностей, принимая ее?

Когда доктор Боб Смит и Билл Уилсон, основатели ассоциации «Анонимные алкоголики», впервые обнародовали свою двенадцатиступенчатую программу, они обратились к Биллу Д., видному юристу, который за шесть месяцев был исключен из восьми отдельных программ, занимающихся лечением алкоголиков и наркоманов. Привязанному к кровати в наказание за нападение на двух медсестер, доктору Биллу Д. не оставалось ничего другого, как выслушать двух своих посетителей. Они поделились своими собственными историями о пагубных привычках и недавно появившейся у них надеждой, которую они открыли для себя через веру в Высшую Силу.

Как только они упомянули Высшую Силу, Билл Д. печально покачал головой. «Нет, нет, — сказал он. — В моем случае это слишком поздно. Да, я все еще верю в Бога, но достаточно хорошо понимаю, что Он в меня больше не верит».

Билл Д. высказал то, что многие из нас чувствуют время от времени. Опрокинутые повторяющимися неудачами, потеряв надежду, чувству бессмысленность мира, мы создаем вокруг себя раковину, которая делает нас практически нечувствительными к благодати. Как приемные дети, которые снова и снова решают вернуться в оттолкнувшие их семьи, мы упорно отворачиваемся от благодати.

Я знаю, что я отвечу на письма редактора отказывающихся от публикации моих статей, и на критические письма читателей. Я знаю, как высоко воспаряет моя душа, когда мне приходит авторский гонорар, больший, чем я ожидал, и как невысоко она взлетает, если гонорар оказывается небольшим. Я знаю, что мое мнение обо мне самом в конце дня в значительной степени зависит от тех писем, которые я получаю от других людей. Нравлюсь ли я кому-нибудь? Любим ли я? Я жду ответов от моих друзей, моих соседей, моей семьи. Я жду ответов, как человек, умирающий от голода.

Время от времени, слишком уж непостоянно, я чувствую истину благодати. Наступают моменты, когда я читаю притчи и понимаю, что они написаны обо мне. Я та овца, ради поисков которой пастух бросил всю отару. Я тот мот, ради которого его отец вглядывается в горизонт, тот раб, которому был прощен долг. Я один из тех, кого любит Бог.

Не так давно я получил почтовую открытку от одного моего друга, который написал на ней всего пять слов: «Я тот, кого любит Иисус». Я улыбнулся, когда прочитал обратный адрес, потому что мой странный друг отличался такими благочестивыми девизами. Однако, когда я позвонил ему, он мне ответил, что это слова писателя и лектора Бреннана Меннинга. На одном из семинаров Меннинг обратил внимание слушателей на ближайшего друга Иисуса на земле, ученика по имени Иоанн, которого Евангелие называет «любимый Иисусом». Меннинг сказал, что если бы можно было спросить Иоанна о том, что более всего отличает его в этой жизни, то Иоанн не стал бы говорить, что он ученик, апостол, евангелист или автор одного из четырех Евангелий. Скорее всего, ответ был бы таков: «Я тот, кого любит Иисус»,