Благородна и благочестива

После унылых пейзажей Рыжих Островов мир королевства Айрон казался поистине восхитительным.

***

Первое поселение оказалось, по меркам Камиллы, целым городом – раскинувшимся в долине у начала горной гряды, которую, судя по всему, им предстояло обойти, вновь выворачивая к побережью.

– Цельную седмицу, – охнула Софур, без воодушевления глядя на то, как споро разводят костры у своих повозок более удачливые путешественники, с запасом снеди, денег и терпения. – Как же мы протянем эдакий-то путь! Недавно лишь седмицу в море качались, рыбам на потеху, и снова!.. А кушать, кушать-то что будем, дорогой наш пэр Нильс?..

– И впрямь, няня, – усмехнулась Камилла, спрыгивая с повозки и наспех приводя себя в порядок, – не доведи Отец, похудеешь ещё.

– Иди, злыдня, – убедившись, что пэр Нильс отвлёкся, выспрашивая у соседей ведёрко для питьевой воды, шикнула Софур. – Время-то уходит!

Камилла заколола тёмно-медные пряди у висков, бросила беглый взгляд в крошечное серебряное зеркальце с рубиновым ободом – подарок отца перед памятным прощанием – и, улыбнувшись ласковому весеннему солнцу, вышла на главную караванную тропу.

Всего в торговом караване оказалось несколько десятков повозок, так что стоянка получилась растянутой – даже пройтись из одного конца в другой, и то замаешься. Впрочем, горожан это не смущало, а бывалых торговцев в караване – и вовсе: к моменту, когда Камилла вышла на главный проход между повозками, там уже выставили товар менялы, да бродили вдоль рядов местные поселяне, предлагая нехитрую домашнюю снедь. Караванщиков и путешествующих ждали: рынок на окраине, у въезда в городок, разросся стремительно и беспощадно, и зевак набежало прилично.

Впрочем, их соседей, расположившихся в хвосте каравана, гуляющие обходили стороной.

– Что, не идёт торговля? – сочувственно кивнула Камилла на рыбу с душным ароматом.

Пожилой рыбак из Старого Сорпигала только насупился.

– Ишь, носами крутят! Хорошая рыба, мы с племянником сами ловили!

– Месяц назад? – уточнила Камилла, прижимая платок к носу.

– А тебе-то какая разница, девка? – обиделся рыбак. – Иди себе, куда шла!..

– Если продать помогу, десятину дадите?

У старика глаза на лоб полезли от наглого предложения, а здоровенный детина в его повозке только в затылке почесал: не понял грабительских взаиморасчётов.

– Ну, думайте, – милостиво разрешила Камилла, не дожидаясь брани. – До следующего-то поселения точно не доедете, да и кому она там нужна? Мы ж снова на побережье выворачиваем, это у местных выбора только два: отравиться вашей рыбой или пожалеть желудки и отведать чудного вяленого мяса: вон, через три телеги продают.

– Стой! – быстро сообразил дед. – Слышь, девка? И впрямь назад поворачивать поздно: мы ж почти до столицы едем… сбыть товар надобно… Пять! – решился старик. – Пять медных с каждого серебра!

– Да тут едва ли на три серебра и наскребём, стоит ли и возиться, – поморщилась Камилла, придирчиво осматривая неприглядный товар.

– Три серебра – уже трижды постой там, под столицей, – аж подпрыгнул от нетерпения рыбак. – Сумеешь продать всё – по семь медных с монеты дам! Ну что молчишь? По рукам?

– Восемь, – вздохнула Камилла. – Или кушайте сами.

– Себ с тобой, пусть восемь, – сдался рыбак. – Продавай!

– По рукам, – кивнула Камилла, вновь выворачивая на основную тропу.

Местных отличала более нарядная одежда, чем у путешествующих – как-никак, рынок и всеобщее развлечение – а ещё сдержанность и неторопливость. Камилла постояла в тени приземистого деревца, обмахиваясь платочком, оценила толпу, выбрала самого богато одетого горожанина с самым брезгливым выражением на бородатом лице, понаблюдала ещё, оценила двух слуг позади и двинулась в сторону цели.

– Ищете выгодный товар, доблестный пэр? – учтиво обратилась к горожанину Камилла.

Грубо польстила: на пэра, человека умственного труда, обладатель внушительных размеров и крупных волосатых рук с мозолистыми пальцами похож не был. Да и мэмом, то бишь обученным мастером в тонком деле, вряд ли являлся. Зажиточные простолюдины зачастую имели больше и жили лучше, нежели пэры и мэмы вместе взятые, и Камилла без труда определила мишень именно в эту категорию. А с ними разговор обычно выходил сложнее всего: хитрых ловушек простые люди не замечали, долгих бесед не вели, и действовать приходилось всегда в лоб.

– Вижу, человек вы деловой, – продолжила щебет Камилла, оценив тяжёлые корзины, которые тащили за «пэром» работники. – Ищете, что выгодно купить, чтобы потом выгодно продать?

– Тебе что за интерес? – нахмурился тот, с лёгким удивлением оглядывая Камиллу с ног до головы. Учтивые манеры, приличное платье и миловидное лицо не позволили ни прогнать грубым словом, ни отвернуться: глазу всё-таки приятно. – Продаёшь что?

– Пять бочек свежайшей сорпигальской рыбы, да ящик крабов с южного побережья, – солнечно улыбнулась Камилла. – Праздники на следующей неделе, доблестный пэр! Самый ходовой товар к доброму элю станет! Сказывают, у вас тут и пивной напиток дивный варят?

– Дивно, что не отравились им ещё, – буркнул горожанин, сплетая пальцы на животе. – Варильщиков местных я бы… на Ржавые Острова за эдакую халтуру отправил!

– Рыжие Острова, – с улыбкой поправила Камилла. – Так отчего бы вам не взять в оборот прибыльное дело? Горожане спасибо скажут, а к вам заработок рекой потечёт!

– Дык… – богач задумался, почесал бороду и пожал плечами, – вроде есть, кому варить. У меня и своих лавок да хозяйств хватает…

– Бывает ли много денег, доблестный пэр? – удивилась Камилла.

Тот задумался.

– Начните с рыбы, – подсказала дочь Золтана Эйросского. – Вяленой – ещё седмицу простоит! А к ней на пробу пивной напиток сварите да попробуете, как торговля пойдёт. Золотая жила, доблестный пэр, особенно перед праздниками!

– Веди, – сломался горожанин. – Посмотрю, что за свежатина…

– Дядя хочет четыре серебра, – проворковала Камилла, приподняв юбки платья для ускорения: как бы не передумал.

– Ах, шельма!.. – даже с шага сбился перекупщик. Остановился. Рабочие с корзинами едва не влетели в обширную спину хозяина и обильно вспотели. – Сколько?!

– И я о том же, – миролюбиво поддакнула Камилла. – Говорю: дядя, за весь товар столько не заплатят, вот разве что если в розницу…

Горожанин медленно возобновил шаг.

– Но ведь охота и продаться поскорее, и в накладе не остаться, и хорошему человеку с прибыльным делом помочь, – лучезарно улыбнулась Камилла. – Вы согласны, пэр?..

– Какой из меня пэр? – поморщился горожанин. – Ещё бы благородным ллеем обозвала!

– Как угодно, – согласилась Камилла. – Вот, прошу!

Перекупщик остановился у повозки с душной рыбой и подозрительно принюхался. Камилла скорчила страшное лицо за его спиной, чтоб старый рыбак рта не раскрывал, и предусмотрительно отступила на шаг назад, когда бородач отпрянул от повозки.