Блеф

Если бы не Дюк, преследователь убил бы нас. Он получил пулю, предназначавшуюся Люси, оборвав жизнь преследователя и ее тираду о страхе.

Прошло пять месяцев, но бывали дни, когда я все еще слышала грохот выстрела. Когда я все еще чувствовала запах крови и смерти. Когда волосы у меня на затылке вставали дыбом, как будто за мной наблюдали.

Я снова повернулась к окну, но на этот раз мой взгляд не был прикован к галерее, расположенной дальше по улице. На этот раз я осмотрела тротуары.

— Мы когда-нибудь перестанем оглядываться? — прошептала я.

— Надеюсь. — Люси протянула руку через стол и накрыла мою. Когда я взглянула на нее, она тоже смотрела в окно.

Преследователь разрушил слишком много мест, и я не собиралась позволить ей забрать и это. Я заставила себя отвести взгляд от окна.

— Есть какие-нибудь новости о съемщике фермерского дома? — спросила я Керриган.

Она застонала.

— Нет.

— Сейчас зима. Я не могу себе представить, что люди хотят арендовать дом зимой.

— Именно. На данный момент у меня есть три свободных дома. Если я смогу сдать хотя бы один до весны, это будет здорово.

Керриган владела довольно большим количеством недвижимости в городе, позиционируя себя как магнат в сфере недвижимости Каламити. Когда Люси переехала в Каламити, Керриган сдала ей фермерский дом на окраине города.

Тот самый фермерский дом, куда за мной последовал преследователь.

Неудивительно, что местные жители не арендовали фермерский дом у Керриган. Новость о стрельбе в нем на несколько недель поглотила Каламити. Никто не хотел жить в доме, где шериф застрелил женщину.

И все потому, что я была дурой.

Меня грызло чувство вины, и на кончике моего языка вертелось «Прости». Я уже потеряла счет тому, сколько раз извинялась перед Люси за то, что подвергла ее жизнь риску, и перед Керриган за то, что разрушила репутацию ее дома. Никто из них не винил меня, но это не избавило меня от стыда.

— Что вы, девочки, делаете сегодня вечером? — спросила Керриган, прежде чем я успела заговорить. — Не хотите пойти куда-нибудь выпить?

— Я не могу. — Люси улыбнулась той мечтательной улыбкой, которая означала, что она думает о Дюке. — У нас сегодня свидание.

— Куда вы идете? Хочешь, чтобы я присмотрела за Чеддер? — Будет здорово посидеть с ее щенком.

— Нет, но спасибо. У нас свидание дома.

— Я думаю, мне нужно поговорить с Дюком о том, что такое свидание.

Она рассмеялась.

— Это была моя идея. Мы возьмем еду на вынос, выберем фильм и будем обниматься на диване.

— О-о-о, — промурлыкала Керриган.

Я улыбнулась, несмотря на укол зависти. Хотя я была счастлива, что моя подруга нашла свою любовь, я скучала по ней. Раньше у нас с Люси были домашние свидания. Именно я заказывала еду на вынос, пока она выбирала фильм. Я была ее человеком.

Неопределенность и одиночество стали синонимами. Даже за завтраком с друзьями одиночество преследовало меня. Единственный раз, когда у меня была передышка, была ночь с Хаксом.

Риз Хаксли.

Я вздрогнула. В тот момент, когда он взял меня за руку и произнес свое имя таким хриплым голосом, я была обречена. Зови меня Хакс.

О, я называла его Хаксом. Задыхаясь. Крича. Я испробовала все варианты, пока он толкался во мне.

Я опустила подбородок, пряча румянец на щеках. Черт, что за ночь. Секс с Хаксом, возможно, испортил мое отношение к другим мужчинам. На прошлой неделе я не редко вспоминала об этом мужчине. Я жаждала еще больше его прикосновений. Его рук. Его губ. Тяжесть его сильного тела на моем. Мы договорились на одну ночь, не на словах, но это подразумевалось. Но что, если…

— Эв?

— Да? — рассеянно ответила я Керриган:

— Не хочешь попозже сходить в «Джейн»?

— Конечно. Звучит весело.

И, может быть, я снова увижу Хакса. Возможно, наш роман на одну ночь мог бы перерасти в роман на две ночи. Я не искала никаких отношений, но мое тело ожило под умелыми пальцами этого мужчины.

И если он захочет повторения, я не стану возражать.

— Мне пора домой. — Керриган прикрыла зевок рукой, вставая из-за нашего столика в «Джейн». — Я все. Хочешь, подвезу тебя?

— Нет. — Я тоже встала и быстро обняла ее. — Я прогуляюсь.

Или пробегусь.

На улице было темно и туманно, и, как только я ступлю на тротуар, я, скорее всего, помчусь домой сломя голову. Часть меня хотела, чтобы Керриган подвезла меня эти два квартала до дома. Но другая часть меня — упрямая часть, решившая не позволять страху управлять моей жизнью, — собиралась позаботиться о том, чтобы я добралась домой сама.

И как только Керриган отвернется, я достану из сумочки баллончик со спреем от медведей.

— Выпьем кофе завтра утром? — спросила она. — Я собираюсь прийти и тайком поделать что-нибудь в фитнес-студии, с разрешением или без него.

— Если ты не заставишь меня взяться за кувалду или кисть, я согласна. — Может, ей и нравится заниматься ремонтом, но я никогда им не занималась.

— Давай не раньше десяти. — Она снова зевнула. — Я хочу выспаться завтра.

— Я тоже. — И, к сожалению, я буду спать дома одна.

В баре не было никаких признаков Хакса. Каждый раз, когда открывалась дверь, я маскировала свои полные надежды взгляды скучающим любопытством, не желая, чтобы Керриган знала, как сильно я хочу увидеть его снова.

— Готова? — спросила Керриган, надевая пальто.

— Поскольку я не за рулем, я, возможно, останусь еще выпить.

— Хочешь, я останусь?

— Нет. Иди домой и поспи.

— Завтра. — Она улыбнулась, махнула рукой Джейн, стоявшей за стойкой, и направилась к выходу.

В тот краткий миг, когда дверь была открыта, внутрь ворвался порыв холодного воздуха. Я натянула рукава свитера на костяшки пальцев и села, подвинувшись на стуле так, чтобы оказаться спиной к двери. Затем я уставилась на пустую сцену.

Группа играла, когда мы с Керриган приехали около восьми. Но поскольку толпа поредела, а холод разогнал большинство людей еще до полуночи, группа объявила о своем уходе.

Мы с Керриган засиделись допоздна, решив побыть вдвоем. Она рассказывала мне историю за историей о том, как росла в Каламити. Каждый раз, когда очередной посетитель покидал бар, он или она останавливались, чтобы поздороваться с моей подругой. То же самое происходило, когда кто-то входил, потому что Керриган, казалось, знала каждого жителя этого города. Хейлы жили здесь с самого основания города, еще в те дни, когда Каламити назывался Паннер-Сити.