Боб
Шрифт:
«Они сюда уже армию успели приволочь, – хмыкнул голос. – Оперативно».
- Мамочки… - шепотом смертельно испугался Хвостов.
«Ну, что, - тут же осведомился голос внутри Кости, - теперь-то ты согласен меня слушать?».
- Согласен, – быстро капитулировал юноша. – На все, только вытащи меня отсюда. Точнее согласен, но не на всё – душу точно не продам.
«Договорились! – приободрился внутренний голос. – Тогда следуй моим инструкциям. Неукоснительно!».
- Окей! Окей! – забеспокоился Хвостов, увидев, как под дверь кто-то просунул
«Закрываем глаза и начинаем считать через два! – приказал внутренний голос. – Два, четыре, шесть!».
- Восемь, десять, – подхватил Костя, с трудом заставив себя повиноваться голосу и сомкнуть веки, а не прислушиваться к действиям военных по ту сторону баррикад.
«Нарисуй в своем воображении линию!», – продолжал давать указания голос.
- Черную?
«Любую!».
- Нарисовал! Пурпурную!
«Дели ее на две части!».
- Зачем? – уперся вдруг Хвостов. – И откуда ты про всё это знаешь?
«Инструкция по работе с поврежденным носителем маяка. Пункт второй. Отдел сорок восемь. Тебе это о чем-нибудь говорит?».
- Нет. Но меня пугает формулировка «поврежденный»!
«Если ты не прекратишь болтать, то ты «превратишься» в поврежденного!».
- Кха! Кха! Кхе! – закашлялся Костя от газа, разъедающего глаза и обжигающего горло.- Хорошо, хорошо! Сделал!
«Теперь раздвинь границы разделенной линии! Преврати ее в черный прямоугольник! Получилось?».
- Да. Не совсем уверен, но…
Голоса военных за дверью затихли и только пульсирующее потрескивание, пустого сейчас, эфира в рациях спецназовцев сигнализировало о том, что к штурму они готовы.
- Всё! Кажется всё! – доложил Костя, как только смог отчетливо различать перед внутренним взором черный-пречерный квадрат, парящий в пустоте очищенного сознания.
- Ну, тогда привет! – из тьмы только что созданного квадрата показалась сначала одна рука, которая ухватилась за его край. Подтянувшись, она вытянула вслед за собой голову и часть тела незнакомца – молодого человека лет тридцати.
- Ты кто? – оторопел Хвостов от таких мощных галлюцинаций, переживать которые ему еще никогда не доводилось.
- Я? Серафим. Не узнаешь?
- А-а-а! – испугался Хвостов существа, созданного, как ему показалось силой своего больного воображения. Но ведь действительно, он уже где-то видел это лицо.
- Тихо ты! – шыкнул на него Серафим. – А то оборвешь всю связь мне! Ментальную!
- У меня сейчас сердце от страха оборвется! – часто задышал от страха Костя.
Серафим протянул руку навстречу Хвостову:
- Хватайся!
Хвостов робко поежился, и тут его осенило! Конечно! Да в него же вселился тот самый тип-библиофил, жахнувший его диким разрядом тока! Тот, который подковылял к нему в самый неподходящий момент прощания с Марго!
- Ну же! – приказал Серафим.
Костя решил, что менять себя уже поздно, особенно, свою слабохарактерность, и покорно представил как протягивает Серафиму руку.
«Бамс!».
-
Ну, вот, так-то лучше! – остался доволен переменой Серафим. Теперь он управлял телом Хвостова, в то время как Костя вдруг стал внутренним голосом.Дверь кабинета приоткрылась и в проеме появилась рука в перчатке с обрезанными пальцами. Рука оставила на полу гранату и тут же исчезла.
Ш-ш-ш! – сделала граната и закрутилась на месте, выпуская из своего чрева удушающий смрад.
- Не взяли слезоточивым, так решили по старинке – нервнопаралитическими, – сообщил Косте Серафим и потянулся к опасной игрушке, чтобы избавиться от нее.
Да-дах! – ухнула разрываемая оболочка гранаты.
Пи-и-и-и!
– протяжно запищало в оглохших ушах у Хвостова, точнее теперь уже Серафима.
- Не, не паралитическая, - тестер с трудом поднялся и, пошатываясь, стал приводить свой гардероб в порядок. – Шоковая.
В проеме двери показался ствол автомата. Серафим рванул к закрытому окну.
- Это сумасшествие! – откуда-то изнутри глухо взвизгнул Костя, но сопротивляться у него не было никакой возможности, ведь его мышечной массой, хоть и худосочной, сейчас полноправно владел агорианец.
- Позволю не согласиться! Оставаться здесь – вот это действительно сумасшествие.
- Но мы на третьем этаже! – попытался остудить Серафима Костя.
- Вот видишь – всего лишь третий этаж! – не останавливая бега, крикнул тестер. – Был бы четвертый – еще бы подумали, а тут, как с табурета в детстве – хлоп!
- И в лепешку-у-у! – простонал Костя ровно за миг до того, как его тело пробило огромное стекло окна процедурного кабинета поликлиники имени Пирогова и показалось на уровне третьего этажа над улицей Березовой, на которой в городе Озерск и находилось вышеназванное лечебно-диагностическое учреждение.
- Моя нога! – стонал Серафим, проверяя травмированную лодыжку, которая успела опухнуть и здорово надуться.
- Твоя? – чуть не плакал Костя, который чувствовал те же муки, но был не активнее перемотанной скотчем мухи. – А, ну, выметайся!
- Не время ссориться, товарищ! – цыкнул на него Серафим, судя по тону, совсем не собираясь уступать место у руля. – Ой! – ойкнул тестер, попробовав ступить на ушибленную ногу. – Не работает.
- Объект внизу. На грунте, – отчетливо отрапортовал кому-то по рации, выглянувший в пустой проем окна спецназовец и навел на Серафима дуло автомата.
- Вот и сходили за справочкой, – уныло подвел финальную черту Костя.
- Я есть хочу, – без тени надежды на успешное урегулирование вопроса из глубины подсознания пожаловался Серафиму Хвостов.
- Как ты уже мог догадаться, я тоже, – отфутболил своего временного симбионта агорианец.
- Мне кажется, что я созрел… - немного помолчав, признался Костя.
- Для чего?
- Для того, чтобы сдаться.
- Ах, ты! – аж закипела ярость Серафима в горле у Хвостова.