Боевые маги: несмышлёныши
Шрифт:
В дальнем углу, в полутьме, лениво шевелилась темнота плаща, обтекающая сверху до низу огромную фигуру с горящим желтым глазом. Рядом, на его плече и почти как у трактирщика, притулилось что-то, похожее на птицу. Глаза у нее поблескивали красным. Тот угол обходили осторожно даже покачивающиеся гости, выглядящие вылитыми морскими волками.
Стену над камином, если приглядеться, украшал старый стяг. И Алекс, к примеру, совершенно не удивился, заприметив на нем самой настоящий череп и кости Веселого Роджера.
– Блин, как-то не верится. Как в сказке. – Алекс провел
– Скатертей на всех не напасешься, – буркнул снова оказавшийся рядом Ери, – так посидишь.
Карл, откинувшись на спинку стула, громко захохотал.
– Привыкай, Алекс, это нормально. Так, что у нас тут?
«У нас тут» заняло почти весь стол. Блюдо с редиской, огурцами, зеленью, вареной картошкой и квашенной капустой. Рядом с огурцами горкой лежали непонятные толстые голубые клубни, один из которых Карл сразу же сгреб и начал хрустеть. Мари решилась, взяла, укусила и чуть не пискнула.
По рту разбежалась прорва маленьких горячих иголок, пощипывающих и покусывающих язык с небом. На глаза навернулись слезы, и захотелось пить.
– Маришка, ну что ты, как маленькая, тянешь в рот все незнакомое и яркое? – посетовал ухмыляющийся Карл. – Это пах-пах, его надо есть осторожно.
Мари, схватив ближайший кувшин и кружку, быстро налила и начала пить. И, тут же, сморщившись, чуть не выплюнула. Кисло-сладкое тягучее разбежалось внутри масляной пленкой, пряно пахнущей и ударившей в голову. Карл хохотал сильнее.
– Мед? – поинтересовался Лохматый. – Дай-ка…
– Эй-эй, несовершеннолетний! – прикрикнул Карл, пригрозив пальцем, – сильно не налегать. А то таскай вас потом на себе.
– Ты не мог раньше предупредить! – завопила Мари отыскав среди кувшинов не пойми как затесавшееся молоко и отхлебнув разом большую глиняную кружку. – Карл!!!
Тот не ответил, лишь пожал плечами, жадно смотря на чугунную сковородку, так и пышущую жаром, с обжаренными до золотистой корочки, маленькими рыбками. И пахнущими…
– Рыба пахнет огурцом? – Алекс хватанул ее прямо рукой, закинул в рот, захрустел. – Уф… бфин…фкуфно как!
К рыбке Мари потянулась с опаской, с тоской проводив взглядом вилки Карла, Алекса и Лохматого, расхватывающих ее очень даже быстро. И, подумав, забрала сковороду.
– Молодец, хозяйственная растет, – одобрил Ери, притащив противень с кусками мяса. – Может, у нас останешься, девка? Нам поварята нужны.
Мари, наконец-то радуясь вкусу, округлила глаза. Помотала головой с набитыми хомячьими щеками… ну невозможно удержаться же.
Голод, спавший с гостиницы, пришел в себя и настойчиво требовал еды, еще еды, снова и опять же, хотя бы закуски. А рыбешка оказалась прекрасной.
– Ну и зря, – буркнул Ери, – я вернусь, поговорим. Милт-то только и может, что хохотать и кружки наливать, ему все равно, а мне еще работать.
И ушел, явно чтобы притащить еще что-то вдобавок к соленым грибам, деревяшке с нарубленной жареной колбасой, большущей чашке салата, жареным ребрышкам, яйцам-пашот, рассыпчатому гороху-нуту, дышащему паром горшку с сырным супом, что Карл уже разливал всем половником, гренкам с сыром и…
что-то Мари даже не видела, но только чуяла.Алекс, отложив голубой клубень и отдышавшись, смотрел на заставленный стол совершенно дикими глазами. Вот как, значит…
– Это что? – Мари кивнула на недоеденное голубое. – Что за паф-паф?
– Пах-пах, – поправил Карл, – для аппетита. И метаболизма. И усвояемости. И чтобы живот не болел потом. Ну и…
Угу, понятно объяснил. Внутри у Мари так и полыхал пожар, требующий еще и еще. Она и ела, поняв, что ничего не случится с талией и вообще. Вот знала, и все. И ела.
– Блины! И поросенок для дылды! – Ери поставил подносы, вытер лоб полотенцем и сел, подтянув стул. – Посижу с вами?
– Уважь нас, честный домовой, присядь, угощайся, будь нашим гостем на немного. – Карл обвел рукой стол.
Домовой?!
Алекс и Мари уставились на Ери, покачивающегося на стуле, не доставая ножками в сапогах до пола и с показной ленцой тянувшего колбасу, кусок за куском. Лениво или нет, но колбаса кончалась быстро.
– Чего? – Ери пошевелили густыми бровями и всем личиком, заросшим жесткой бородой. – Домовой, потомственный, так и есть. Не из местных дурных невоспитанных краев, само собой. С Фризии я.
– А? – Мари непонимающе уставилась на него.
Алекс толкнул ее локтем, типа, потом объяснит
– Давно тут, Ери? – поинтересовался Карл, разламывая копченую курочку и протягивая по бедру Мари с Алексом. Лохматый, отключившись от всего и всех, невозмутимо наслаждался поросенком, постепенно умяв не меньше трети. И куда в него лезет, подумалось Мари, опять ощутившей укол совести. Надо извиниться перед ним, блин…
– Ну… не очень. – Ери явно не хотел говорить сколько. – До того таверну держали, да-а-а… Да и с этим вон, рубакой, по морям нас поболтало, есть такое. Так ты это, девка, точно не хочешь у нас остаться? Ну, не кухня, так это… мне помогать станешь.
Мари, справившаяся с курицей, довольно вздохнула: голод уходил. И ойкнула, вдруг ощутив снова, пусть и не так сильно.
– Яблочко вот съешь, – посоветовал Ери, – не хочешь? Не хочешь яблоко, так и не хочешь есть.
Тоже мне, персональный тренер по фитнесу и похудению нашелся. Она решительно притянула к себе нарезанный ломтями пирог с сыром, курицей и чем-то копченым.
– А потом жалуются, что мол, толстые, – пожевал губами Ери, – хотя, конечно, пах-пах…
Мари, почти не жуя проглотившая кусок, укоризненно посмотрела на него и провела рукой по животу. Вроде… ничего, можно еще закусить.
Карл, спрятавшийся в тень, довольно ухмылялся, потягивая ром прямо из горлышка пузатой темной бутылки. Лохматый терпеливо справлялся с поросенком, уверенно идя к победе и превратив половину в жалкие остатки. Кашу, вывалившуюся наружу, пахнущую травами и черносливом, он уминал походя.
А Алекс… А Алекс осоловело смотрел перед собой и крутил в руках блин, с одной стороны в сметане, с другой в варенье. Мари забрала плотную масляную лепешку, поймав благодарный взгляд.
– Не, ну вот ты подумай, – Ери не отставал. – Причин-то сколько остаться, а?