Боевые маги: несмышлёныши

– Есть кто дома или только опилки с тараканами? Возвращайся к хозяину. Передай, что все получит вечером, в той самой камере Северного вокзала, где есть кот. И пусть приходит один, с ним ничего не случится.

Лоа, еще раз недовольно рыкнув, отпустил сопровождающего. Тот, даже не поправляя мешок на лице, бросился бежать. Антропоид, корча рожи на разрисованной морде, повернулся к сидящим за столом наемникам. Оскалил клыки, блеснув черной губой.

– Ядрены кочерыжки! – старший, Бьярн… нет, Бьерн, потянулся к поясу. Младший, Бьярн, выложил на стол короткий широкоствольный обрез. Зубочистка ничего не выложила и рук никуда не убрала, только перестала гонять по рту свою подружку.

Ниа щелкнула пальцами, весьма даже эффектно. Лоа, рыкнув, пропал.

– Итак, что там насчет цены за ваши… услуги?

– Прибавить бы надо, – прогудел Бьерн, – ну так… для приличия.

– Прояснишь? – Ниа уставилась на него своими, все еще злыми, глазами.

Бьерн открыл рот, захлопнул, покраснел и…

– Чего непонятного? – голос у Зубочистки оказался красивый, грудной и бархатный. – Нам не объяснили куда нужно будет с тобой идти, но это ладно. Но зато предупредили, что нанимает нас женщина из вуду. Часто у нас тут бывают такие гости, Бьерн? Бьярн?

Оба так усердно замотали головами, что превратили ирокезы в ало-черные смазанные полосы. Энди, сидящий в своей скорлупе и стоящий сбоку, легко понял все и без того ясное.

Главная в тройке – женщина. А суровые кубы из мускулов и твердолобых бородатых голов так… мясо. Бойцы, не более того. Ниа, надо полагать, это поняла еще быстрее своего медленно угасающего слуги.

– Хорошо, допустим. – брухо села на стул, повернулась к Энди. – Приземлись куда-нибудь. И это, мальчики, помогите снять рюкзак, только очень аккуратно.

– Почему?! – одновременно остановились братья.

– Хвосты отрастут, если что не так.

Энди готов был рухнуть.

– Шучу. Просто там хрупкие предметы.

Бьярн и Бьерн выдохнули и потянули лямки с плеч человека-статуи.

– Ого… у него плечи в кровь.

– Так займитесь. Найдите врача там, или знахарку, мне он нужен здоровым.

Братья ушли, Энди остался, ведь госпожа не разрешала уходить.

– Продолжим? – Ниа повернулась к Зубочистке.

Женщина кивнула, убрав зубочистку и крутя ее в пальцах.

– Опоссуму в глаз попадешь? – спросила Ниа, кивнув на острую штуку.

– Белке, опоссумы у нас не водятся. Такие как ты у нас редкость, напоминаю. Значит, что? Значит, дело серьезное, и, само собой, опасное. Нас никто не заставляет шкуру дырявить, могли бы на фабрике работать, хлеб печь или детей учить, Бьярн с топором обходится, залюбуешься. Ему что мясо рубить, что дерево резать, все едино красиво выходит.

– На жалость давишь?

– Нет, сестренка, делюсь.

– Я тебе не сестренка.

– Это присказка, подружка. Так вот, девочка с Караибов, или откуда ты там… Дело нас ждет опасное, а шкуру дырявить стоит подороже. Знаешь, чего мне жаль? Не знаешь… Кто-то из этих двух дурней может и не вернуться, а я к ним привыкла.

– Они хозяева железа?

– Кто?

– Мм-м, дворфы. У нас так не говорят, хозяева железа, и все.

– Нет, полукровки. Потому и работаем вместе, что среди людей, что среди ваших. Можешь навести справки, никто плохого не скажет, слово держим, нанимателя не бросаем. Мы солдаты удачи, честь дороже всего.

Ниа удивленно кивала.

– Куда ты хочешь отправиться?

– Ледяной замок.

Зубочистка подвинула стакан с водой, выпила полностью. Налила еще и снова опрокинула до конца, прополоскала горло и вернула назад зубочистку.

– По тысяче золотом и по защитному амулету. Это аванс, по завершению еще три на брата.

– Не слишком?

– Достаточно. Нам еще экипироваться, раз через Лапландию пойдем. Там Похьела рядом, кто только не шатается.

– Уже знаешь, как нам идти?

– А дорога одна, как не крути, и хорошего в ней мало. У меня оттуда, на груди, шрамы, четыре штуки, от плеча и до самой… до самой, в общем. Никаких открытых купальников, подружка, только спортивные. Дети видят – писаются от страха. Думают, тетя не очень живая, зомби, то есть, как вон тот, твой… Он живой, кстати?

Ниа кивнула, задумалась.

– Двенадцать тысяч золотых за трех обычных наемников. И по одному защитному артефакту каждому из вас… Хм…

– Желательно небольших камней, или предметов из металла. Сразу закрепим на жилетах. Снимать их после того, как окажемся там, я бы не рискнула. И еще нам потребуется транспорт, мы его оплачивать не станем.

– Хорошо. – кивнула Ниа. – Я согласна.

– Сдается мне, подруж…

– Я тебе не подружка.

– Хорошо, милашка, как скажешь. Сдается мне, что я продешевила.

Ниа пожала плечами. А Энди хотел бы расстроить эту опасную женщину, но не мог. Подсчеты расходов Ниа вела в небольшой записной книжке и просто ручкой. И Зубочистка продешевила, на целых шесть тысяч. Но ему-то что?!

Палатка загудела и пошла ходуном под натиском вернувшихся братьев, решивших войти одновременно.

– Во, болотная мазь!

– Барсучий жир и жабья кровь!

– И немного болиголова!

– А еще…

– Все, я поняла! – Ниа кивнула. – Долго экипироваться будете? Нам нужно к вечеру быть на Северном вокзале.

– Успеем, – Зубочистка откинулась на спинку, кивнула на Энди, – а почему сама не починишь свое вьючное животное?

Энди даже не удивился. Перед глазами плавал туман и подозрительно долго тряслась левая нога. Животное, так животное… да так и есть. Самый настоящий тупой осел.

Ниа достала из сумки небольшое ожерелье, покрутила в пальцах, слушая треск ракушек. Покосилась на Энди, вдруг почуявшего простую вещь – если ее пальцы сомнут бело-черное, стукающее в руке, в пыль… он придет в себя. Сразу.

Ниа убрала ожерелье назад.

– Не стоит того, не страшно. Продержится еще несколько дней, заставлю его идти. Мажьте лучше и потом влейте в него супа, что ли. И отведите куда-нибудь, в мастерскую или на конюшню, отмойте из шланга. И купите новую одежду. Вот деньги. А ты делай все, что тебе скажут, понял?