Боевые маги: несмышлёныши

– У меня на родине есть такие… переходы, – Ниа помолчала, наверное, думая, как объяснить, – мм-м.

– Короткие тропы? – Зубочистка кашлянула. – Понимаю, но…

– Что?

– Мы перейдем границу, а дальше, перед следующей, когда выйдем на Троллхъёланд, нас ждет… Похьёла, земля Лоухи.

– У меня от этих названий голова болеть начинает…

– То-то у вас поэтичнее или проще. – фыркнула Зубочистка. – Каждому куску земли – свое, так думаю.

– Лоухи, он кто?

– Она. Старуха Лоухи, мать и хозяйка Похьёлы, старейшая хитрая ведьма нашего мира, наверное. Если жива, конечно. Это же вроде как сказки, сама понимаешь, предания старины глубокой.

– Хорошо. У тебя телефон.

Зубочистка ответила на вызов, хрипло гнусавящий голосом одного из полу-дворфов.

– Они подъедут прямо сюда, и можем ехать.

– Отлично. – голос Ниа стал чуточку теплее. – Скоро?

– Минуты две. Пока рассчитаемся, и… Эй, парень, почему ты ничего не съел?

Он не съел? Энди поводил тяжело слушающимися глазами. Покосился на руку, сжимающуюся все лучше по его, его… Энди, приказу.

– Так. – Ниа обернулась к нему. – Закрой кота и быстро съел все.

Пришлось подчиниться.

И потом, очень быстро выполнив приказ, выходить назад, в серую промозглую осень каменного города у Залива.

– Ну. – Ниа стояла, рассматривая новый транспорт. – Ну-у-у…

– Тут тепло! – Бьярн, решивший подымить трубкой, стоял у колеса. Огромного, почти в его рост.

– И сухо. – подтвердил Бьярн, не бросивший брата скучать под крапающими каплями.

– Верю, как себе. – Ниа кивнула. – Ну, положим, хорошо…

Ребристая вытянутая морда, украшенная забранными красивыми колпаками на фарах, смотрелась сурово. Казалась огромным крокодилом, выбравшимся на сушу. Защитная краска только добавляла сходства, как и длинный широкий горб сдвоенной кабины и пристроенного почти домика-кузова за ней. Все затейливо украшено специально состаренными цепями, сваренными вместе разнокалиберными кусками металла и венцом творцов-дизайнеров хтонического авто-ужаса – огромным бычьим черепом на носу.

– У вас можно ездить каждый день, как на карнавале? – поинтересовалась брухо, оказавшись внутри.

– Кому как, – проскрипел хозяин, сидящий за рулем. – А это что с тобой за странный человечек?

– Моя собака, – ответила Ниа, – он послушный.

– Хорошо. Эй, мурзик, отзынь в корму. Вещам там место.

Хитрые и почти желтые глаза прищурились, морщины разбежались по темной коже, как морщины по древесной коре. Даже Энди, присмотревшись, понял – это не человек, хотя просто так и не поймешь.

Ниа, на удивление вежливая, рассматривала одного из Старого народа с любопытством. Хотя особенного не наблюдалось, так, обычный мужчина за сорок, худой, загорелы почти дочерна, с вьющимися темными волосами, узкой неопрятной бородкой, в охотничьем костюме. Разве что костюм чуть странноват, не должна ткань двигаться как кожа, следуя за сокращением мускулов и остального. А тут… а тут двигалась.

– Вам, значицца, на Троллево нагорье? – поинтересовался Кудря.

– Мне бы чуть дальше, – брухо казалась самой воспитанностью, явно не желая недовольства со стороны водителя, – говорят, там есть интересный небольшой порт в одном из фьордов.

– Есть, – согласился боровик, смешно дернув очень густой бровью, – только в объезд или по воздуху не проще было бы?

– Нет, к сожалению.

– Страннота-то какая, а! – Кудря хлопнул себя по тощей ляжке. – Давненько такого не случалось, годков с пятьдесят!

– Чего именно?

– Да чтобы меня просили, стал быть, тайком кого везти в Бьйорн-фиорд, да через Троллево нагорье с Похьёлой, да! Неужто, девка красная, злодеи за тобой гонются таки серьезны?

– Хуже некуда, – Ниа мотнула туда-сюда головой, чуть приблизила лицо к боровику, улыбнулась нежно-нежно и… и очень опасно, – даже страшно. Порой. Поможешь? Заплачу же.

– Ой и заплатишь, – Древний прищурился, – не пожалела б только, мое дело телячье, довезти, так довезу, не сумлевайся, Кудря слово держить, а я ево уже вон, парнишкам твоим дал.

– А они не мои.

– Дык, милка, мне все едино, твои, аль нет… Договаривались о тебе именно, чо оне, а не кто другой. Стал быть, твои, и все.

– Да и ладно. За сколько успеем?

– Дак, как только, так и сразу. Оглянуться не успеешь, краса-дева, честное-благородное слово.

– Я готова не оглядываться вообще и даже выдать премию, но хотелось бы знать..

Темная длиннопалая, с одним лишним, ладонь стукнула по рулю, обвитым туго натянутой берестой.

– Я ж сказал, милая, чо доедем, и все, и ты не гневи уж, будь добра, Хозяина перекрестков, там Похъёла впереди, а эт, знаешь ли…

– Поняла. – Ниа кивнула. – Трогаемся, чо?!

– Дык, отож! Эй, пассажирушки, вы там тушки свои мускулистые разместили? Пристегиваемся, господа ахфицеры и дама. Привет, Зубочистка, не здоровкались!

– Здравствуй. Кудря, смотрю, волосы отпустил?

– Дак, энто, верно, так оно и есть, тащемта. Пристегиваемся, милая, давай-давай… Меня за моего красавца на постах не тормозят, а я в ответ правила соблюдаю. Слово дал, о как!

Грузовик пошел плавно, хотя удивляться не стоило. Хозяева стали умели работать не только с металлами, но и со всем прочим. До их мастерства людям, наверное, не дорасти никогда, как не старайся.

Кудря отключил свет, сразу потемнело-посерело, накатило свинцовой усталостью от половины дня пешком, и Зубочистка, уйдя в огромную обжитую часть, скоро уже сопела. Также поступили и братья-медвежата, разве что они если и утомились, то явно от доброго темно-ячменного, больно уж густо разливался внутри запах хмеля и солода. Ну, что тут поделать, характер все же от отца достался, а дворфов хлебом не корми, а дай за день не меньше полубочонка залить.

Ниа, сидя на переднем, залезла с ногами, смотрела виды неуютного, пусть и красивого, холодного города. Наскучило быстро, хотя интересного заметила больше, чем по дороге, исхоженной ногами. Покрутила головой по сторонам, уткнулась в книжку, лежащую на панели. Взяла в руки, попытавшись прочитать название, но… местные буквы упорно не желали складываться в что-то понятное.

Единственное, что поняла – про каких-то суровых мужиков из древности. Посреди заснеженного леса стояли трое. Два одинаковые, в острых шлемах и с… с мечами, точно. Главная фигура отличалась. Светловолосый и бородатый дядька, в железной рубашке, баюкал в лапищах невеликую дубинку, почему-то с металлическим шаром на конце.

– Интересная?

– А то! – Кудря, насвистывая что-то меланхоличное, кивнул. – Эт, красава, про очень даже близкого нам человека, богатыря, можно сказать.

– Почему близкого?

– Дак, папка ейный вроде как йотуном был.

– Кем?

– Типа троллей, ну… чутка меньше, и на ведьмедя похож, коли тот на задних лапах ходить учнет. Башка токмо человеческая, хотя и кудлата весьма.

– А… из ваших, из Старого народа.

– Вестимо, из него, откуда ж еще таки силачи берутся, не человеческие же. Энтот вот, в книжке, как раз с йотунами, последними, и бился. Они там деревеньку разорили, а его отправили разобраться. Дык… пришлось крайнего бревном приголубить, о как!