Боевыми кабанами не рождаются

– Вот это, - прошипело оно резким, сердитым голосом, который мог принадлежать мужчине, а не покрытому шрамами грязному кабану. Мускулистый гигант в кожаных доспехах, обвешанный оружием, покорно ткнул пальцем, повернулся взглянуть, туда ли попал, и шагнул вперёд, показывая в ухмылке собственные клыки. Поводок не соединял полуорка и семенящего рядом кабана, хотя на последнем был шипастый боевой ошейник. Свинья остановилась на полпути к дереву, прищурилась, фыркнула и сказала:

– Нет. Вон туда!

– Как скажете, лорд Кабан, - ответил приятным рокотом полуорк.

– Лорд Кабан, - раздался угрюмый ответ.

– Какая честь.

– Эта ветка?

– Эта, - подтвердил бойцовский вепрь.

Полуорк размотал длинную верёвку, небрежно сорвал свою маску и обмотал ею железный крюк на конце, чтобы заглушить шум. Затем он прищурился во мрак и бросил.

Ороку уже приходилось этим заниматься. Пускай по части смекалки он мог бы посостязаться с ближайшей коновязью, зато в некоторых вещах полуорк был по-настоящему хорош. Кабан смотрел, как полуорк дёрнул верёвку на пробу, кивнул головой, и затем обвязал верёвку вокруг животного, превратив её в грубую упряжь.

Они не слишком шумели — пока что — но кабан уже вспотел, несмотря на прохладный воздух. Он не рассчитывал пережить рассвет.

Ветка старого дерева, стоящего рядом со стеной, оказалась достаточно крепкой. Под сапогами Орока стена потеряла лишь камень-другой, после чего сила полуорка позволила им подняться наверх, перемахнуть через ограду и спуститься вниз. Вепрь проделал этот путь, повиснув на верёвке, как грязный мешок зерна. С холодной, жестокой уверенностью он знал; без полуорка этой дорогой ему не вернуться.

Кое-что у Орока получалось хорошо, но в остальном...

– Не туда, тупица!
– прошипел кабан.
– Не приближайся к фонарям. Свет означает, что тебя могут увидеть — а значит, увидеть нас!

Сад был старым и заросшим. Под нестриженой травой, как часовые, торчали полузарытые плиты, приподнятые корнями и весом статуй. Тёмные газоны, клумбы и грядки тянулись в одном направлении, не тронутые пока что светом восходящей луны. В другом направлении тропинка взбирались на террасу и затем снова спускалась к освещённой фонарями дороге. Дорога вела прямо к задним дверям дома Халлоумер. К счастью, сад был пуст и безмолвен.

Орок повернулся к вепрю, ожидая указаний, и боевой вепрь дёрнул рылом в сторону ближайшего пути к дому — укрытого мокрыми, давно опавшими листьями прошлых лет и лишённого света фонарей. Судя по всему, сад был давно заброшен; что ж, тем лучше.

Они бесшумно обогнули беседку в каменной стене, затем миновали мерцание пруда. Бледные тени скользили в неглубоких водах, и кабан поставил копыто на террасу, не успев осознать, что идёт один. Полуорк вернулся, чтобы...

Половить рыбу из пруда?

– Прекрати немедленно!
– зарычал кабан.
– Из-за тебя нас поймают!

Одна из каменных статуй на террасе перед ним вздохнула и спокойно заявила:

– Уже поймали.

Кабан и Орок застыли, холодные пальцы страха сомкнулись на их сердцах — а затем боров с рычанием попятился, опустил морду, готовясь к битве, а полуорк поспешил вперёд, доставая самое разнообразное оружие из своего арсенала.

– Так и думал, что слишком сильно здесь пахнет человечиной!
– пророкотал боевой вепрь.
– Ты что, думаешь, будто возмёшь нас живьём?

– Ага, и через пару минут тебя подадут к столу на блюде с подливой, - проворчал ещё один голос — у них за спиной.

Кабан резко обернулся.

– Кто..?

– Мирт Ростовщик, к вашим услугам, - представилась коренастая и волосатая гора плоти, преградившая им путь к отступлению. Мужчина небрежно помахивал большим мечом и ещё большим топором.

Когда полуорк зарычал, вепрь снова развернулся.

– Спокойно, Орок, - одёрнул он товарища и уставился на статую — которая теперь казалась совсем не камнем, а бородатым мужчиной в грязноватой серой хламиде.
– А ты кто такой?

– Я Эльминстер, - чуть ли не весело заявила статуя, - а это — мои друзья.

Он взмахнул старой рукой с длинными пальцами. Из земли, из-за кустов вокруг полуорка и борова полукругом поднялись еще шестеро или больше серебристых теней — высокие, стройные, призрачные воители.

Вепрь хрюкнул и задрожал. Бежать было некуда; спрятаться негде. Это были сторожи-норны.

– Так получилось, - сказала женщина, величественно выступив из-за дерева, - что этой ночью вы оказались в неподходящем месте. Грабежом балуетесь?

– Дамочка, за кого вы меня принимаете?
– буркнул боров.
– Я что, похож на крадущегося вора? А этот недотёпа со здоровыми кулаками?

– Да, это правда, - пророкотал Мирт.
– Мне кажется, вы больше похожи на говорящего зверя и безнадёжного идиота.

– Ну спасибо. Огромное спасибо, - саркастично отозвался кабан.
– Мало вам обречь меня на верную смерть — так надо ещё и оскорбить! Нет уж, вряд ли. Кабаном меня звать, а этот здоровяк — Орок. Боюсь, он ещё глупее, чем кажется, так что не делайте резких движений, прошу. Вас, лорд Мощнобрюх, я не знаю, зато хорошо знаю главную леди Серебристой Луны — а раз передо мной Аластриэль, значит, этот мужчина, назвавшийся Эльминстером, скорее всего говорит правду. О боги.

Он издал короткий горловой звук, похожий на вой, и повернулся к Аластриэль.

– Простите меня, госпожа, если ваш нынешний титул — королева Серебряных Кордонов или ещё что-нибудь возвышенное; я не хотел вас оскорбить.

Он кивнул головой, как будто пытаясь поклониться, и добавил:

– Нет, я здесь не для того, чтобы кого-то ограбить, а чтобы увидеть Симбул.

– Немногим известно, что моя сестра внутри, - тихо сказала Аластриэль.
– Боюсь, мне придётся потребовать исчерпывающий и честный ответ на простой вопрос: зачем?

– Что ж, если хотите знать, - немного запальчиво отозвался Кабан, - я надеялся её поцеловать.

***

Пальцы тэянцев в отчаянной спешке сплели заклинания. Губы тэянцев лихорадочно прошипели волшебные формулы... И ничего не произошло. Мистические слова смолкли, руки напрасно вцепились в воздух и снова опустились. Не расцвело ни единого заклинания, не подействовало ни одно волшебство.

Четверо мужчин стояли и дрожали — а затем все резко взорвались действием. Волшебник Халавандер рухнул на пол без чувств, Хортил развернулся и бросился к дверям, а два других красных мага выхватили кинжалы из-за пояса и ударили себе по горлу.