Боевыми кабанами не рождаются

Бросившийся бежать маг преодолел две ступеньки, а потом у него под ногами как будто возникла густая, незримая грязь. Ноги переступали все медленней и медленней... пока он наконец не остановился полностью, застыв в воздухе над ступенями. Он застыл на полушаге, широко раскрыв глаза и ещё шире раскинув руки.

Рукояти кинжалов в руках Теривеля и Беласка ударили по горлу, а затем по груди. Выступавшие из них клинки прошли сквозь плоть, как сквозь дым — как будто её вовсе там не было. На самом деле, это даже не рукояти ударились о рёбра — а собственные тесно сжатые ладони тэянцев; для кинжалов их плоти... просто не существовало.

Маги отчаянно замахали оружием, пытаясь поразить самих себя, не получая урона — пока наконец они оба неизбежно и неохотно прекратили попытки самоубийства и обнаружили, что смотрят на даму в платье.

Гроза Тэя. Противница. Они оказались лицом к лицу с Безумной Убийцей, Грозой красных волшебников, хотя сейчас она не кричала своим обычным хриплым криком. Её серебряные волосы не были диким вихрем, клубящимся вокруг плеч, как живой — а её платье было вовсе не небрежным, открытым чёрным нарядом из лоскутов.

Она стояла и улыбалась. В свете свечей она выглядела высокой, царственной и спокойной, а её платье было таким же великолепным, как её волосы.

– Прошу, - мягко сказала Симбул, - успокойтесь. Сегодня ночью я не желаю вам зла, и предпочла бы обойтись без неприятностей — и без волшебных поединков. Для нас был приготовлен роскошный — и абсолютно безопасный, господа из Тэя, — ужин. Вместо того, чтобы сражаться и убивать, я предпочту насладиться едой и расслабленной, честной беседой.

Она едва ли не робко указала на стол позади себя и просила:

– Вы не присоединитесь?

Дрожащий Теривель позволил руке с кинжалом упасть и пробормотал:

– Что это за фокусы, г-госпожа?

Симбул улыбнулась ему коварной, хитрой улыбкой, которая красноречиво сообщала — она знает, что гости ожидают быть разорванными на части её магией, как только она того пожелает.

– Никаких фокусов, лорд Теривель, - сказала Симбул всё так же спокойно.
– До тех пор, пока вы не угрожаете дому и присутствующим своей магией, ядом или сталью, мы будем как можно более гостеприимны. Вы будете ужинать?

– А у нас есть выбор?
– горько спросил Теривель.

– Двери открыты, - сказал позади них Дурнан.
– Вы можете идти. Вам не причинят вреда.

Теривель сощурился и огляделся вокруг. Слуг вроде бы не было, но он видел множество дверей во мраке под многочисленными балконами и галереями... и все из них были чуточку приоткрыты. Когда он обернулся кругом — он не знал, как отважился встать спиной к королеве-ведьме Агларонда, но оказалось, что отважился — предводитель красных магов увидел сенешаля, стоящего в стороне от дверей, сквозь которые они вошли. Двери действительно были открыты в ночь, а над ними нависала окутанная тьмой галерея.

В этот момент старый сенешаль пошевелился, сделав два быстрых шага мимо дверей со скользящей, кошачьей грацией мастера-фехтовальщика. Теривель моргнул; он много лет не видел такого уверенной грации. Сенешаль подошёл туда, где застыл на полушаге Хортил. Тот понемногу начал снова двигаться, хотя очень медленно.

Сенешаль аккуратно взял ближайшее запястье Хортила, а затем события начали стремительно развиваться.

Красный волшебник снова побежал, пошатнувшись, когда его ноги коснулись земли; сенешаль сделал бок о бок с ним два быстрых шага, чтобы не дать ему упасть, а затем отпустил и отпрыгнул в сторону.

Хортил промчался в дверной проём, испустив отчаянный вопль.

– Хортил! Калрот Хортил!
– голос Теривеля был громким и холодным от ярости — другие тэянцы никогда такого не слышали. Голова бегущего мага дернулась назад, как будто его поймали на крючок, и он зашатался у края ступеней.

– Вернись!
– прорычал его начальник.

После медленного, неохотного мгновения на краю, Хортил обернулся. Его лицо было белым, как высушенная кость.

Дурнан с кубком вина в руках наклонился над распростёртым телом потерявшего сознания волшебника.

– Очнись, Имрит Халавандер, - произнёс он, баюкая голову мужчины, как мать, будившая спящего ребёнка.
– Проснись и не бойся. У меня тут вино.

Теривель посмотрел на это проявление любезности, бросил на Хортила злой взгляд, затем опять медленно повернулся к Симбул лицом. Встретившись с её взглядом, он глубоко втянул в себя воздух, сделал осторожный шаг вперёд и сказал:

– Госпожа, я... я буду лучшей компанией для вас, если узнаю две вещи: почему вы так нас принимаете... и как вы без единого слова или жеста обезвредили наши заклинания.

– Я хотела бы лучше понимать мотивы ваших действий в Ордулине, Теривель, - ответила высокая правительница Агларонда, стоявшая пугающе близко.
– И, должна признаться, я пытаюсь выиграть пари, которое заключается в том, что я смогу вести себя с вами вежливо, если вы не будете нападать. Что же до вашей магии, я ничего с ней не делала. Они сделали.

Она протянула длинную тонкую руку, указывая куда-то над головой Теривеля. Предводитель красных магов неохотно снова повернулся к ней спиной и обнаружил, что смотрит не во мрак над входной дверью, а на галерею менестрелей, где стояли несколько фигур, глядя вниз. Среди них была невысокая, хрупкая с виду эльфийка, казавшаяся старой, как сам Фаэрун, и высокая женщина в прекрасном платье, не менее величественная, чем Симбул, с крохотными звёздами, поблескивающими вокруг черноты её длинных свободных волос. Между этими двумя парило несколько серебристых, призрачных силуэтов, похожих на призраков высоких стройных эльфов — наверное, воинов, а может быть — магов. Они медленно дрейфовали, мерцая в свете свечей, и сказать наверняка было сложно.

– Сринши, - указав на древнюю эльфийку, представила её потрясённым тэянцам Симбул, - несколько сторожей-норнов этого дома, и леди Даланс Шарет из сембийской церкви Мистры.

Теривель обнаружил, что в его голосе нет ноток недоверия, и из этого родилась нить ярости.

– Сринши? Из давно сгинувшего Миф Драннора? Хотите, чтобы я поверил в ваши выдумки?

Сринши улыбнулась ему сверху.

– Верь во что хочешь, Эмрил Теривель, сын Носкара. Вера — это сила волшебников. Смотри сам; твой нож не смог одержать победу, твои резервы остались спящими, и все три твоих личных защитных заклинания исчезли. Повторяю: верь во что хочешь.

Когда Теривель беспомощно уставился на неё, пытаясь сглотнуть пересохшим ртом и ещё более сухим горлом, Халавандер снова беззвучно потерял сознание.

***

Восходящая луна коснулась первыми прохладными пальцами садов дома Халлоумер. Она коснулась Мирта из Глубоководья, который фыркал от смеха, услышав слова вепря. Эльминстер тоже посмеивался, но по другой причине.

– Ха! Что за безумие!
– наконец сказал Мирт, покачивая головой.
– Ну ладно. Что мы будем делать с этими двумя дураками?