Бог одержимых

– Но в таком случае...
– теперь я чувствовал страх.
– В таком случае, почему не изменилась моя ориентация? У меня-то пол по-прежнему под ногами!

– Для вашего удобства я включил инвертор тяготения. А сейчас, прошу меня извинить, швартовка исключает возможность эксплуатации генератора для искусственной силы тяжести...

"Ну, спасибо!
– подумал я.
– Вот это объяснил! Теперь, конечно, всё понятно". Я изо всех сил пытался легкомысленно отнестись к своему положению, но на самом деле мне опять было страшно. "Генератор искусственного тяготения? Ну-ну..." Потом пришло блаженство - невесомость избавила от боли, но ненадолго. Через минуту вернулся вес, и опять тело заныло, сопротивляясь непрошеной нагрузке.

– Шахтияр?
– позвал я.

Ответа не было.

– Шахтияр, какие будут указания?

Он молчал.

Радар отсвечивал равномерным серым фоном. Компьютер интерпретировал его сигнал как отсутствие всяких подвижных объектов в зоне, доступной для наблюдения. На альтиметре был ноль, а панель контроля окружающей среды сообщала о нормальных условиях за бортом.

– Похоже, приехали, - сказал я себе вслух.

Я обесточил оборудование и отстегнулся. Осторожно ступая по полу, добрался до спальни: Лукич, уже сидя, деловито сбрасывал с себя ремни. Я кивнул ему и прошёл к дверям шлюза. Миновав их, сделал ещё несколько шагов. Теперь я стоял около наружного выходного люка. Жидкокристаллический дисплей жизнерадостно рапортовал зелёными огнями о том, что за бортом нормальное давление (998 гПа), нормальная температура (19RС), нормальный газовый состав (азот, кислород, углекислый газ, норма, норма, норма...)...

Я просто взялся за стопорный рычаг, отодвинул его от кремальеры, а потом, открутив колесо до упора против часовой стрелки, разгерметизировал буксир.

Воздух зашипел, уравнивая давления, я толкнул дверь вперёд и вышел.

***

– Лукич, - я сделал ещё одну попытку прояснить ситуацию.
– Ведь эта штука сделана не на Земле?..

– Разумеется, мой друг, разумеется...

Мы стояли в огромном ангаре. Где-то далеко вверху виднелся светящийся купол. Внизу, метрах в десяти под нами, покоилась поверхность, на которой ровными рядами уходили вдаль какие-то сооружения, очень похожие на космические корабли. Во всяком случае, они были одинаковыми, большими и неотличимыми от той штуковины, к которой Шахтияр намертво приварил мой буксир.

Корабль Шахтияра, как и другие корабли, застыл в коконе из сплетённых труб. К открытому люку вела лёгкая ажурная лесенка. Точно такая же, как и та, что вела к площадке перед моим шлюзом.

Пока я пытался оглядеться, Лукич обошёл меня и стал спускаться вниз.

– Лукич!
– окликнул я его.
– Далеко собрался?

Он не ответил. Было похоже, что в его беседе с Лин я проспал что-то самое важное.

– Лукич!
– закричал я и, кряхтя, двинулся следом.

Куда там! Я едва осилил половину спуска, когда он уже входил в дверь транспорта Шахтияра.

Когда я осторожно заглянул внутрь, меня поразила необычайная роскошь. За отсечной дверью тамбура-шлюза, в котором в специальных нишах стояли скафандры, располагался огромный холл, в центре которого вверх и вниз вела широкая спиральная лестница. Из самого холла на этом уровне радиально отходило четыре коридора...

– Капитан Коган!
– вполне буднично произнёс девичий голос.
– Поднимитесь, пожалуйста, по центральному трапу в кабину управления. Вас ждёт капитан Данилов.

"Капитан Данилов"? Мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, о ком идёт речь.

Я подошёл к лестнице и поднялся наверх. Помещение, в котором я очутился, казалось раз в пять шире и на полметра выше моей рубки. По периметру комнаты шло кольцо пульта управления с множеством экранов, индикаторов, кнопок, рукояток... Рядом с пультом стояло несколько лёгких стульев, в одном из них Лукич... впрочем, нет - капитан Данилов.

– Разрешите подняться на борт, сэр?

– Ты уже сделал это, сынок, - благосклонно кивнул Лукич.
– Более того, тебя пригласили...

– Могу я видеть капитана Шахтияра?
– попытался я вернуть старика с небес на землю.

– Разумеется, парень, можешь, - Лукич указал пальцем.
– Третье кресло, как раз за ограждением трапа. Только руки он тебе не подаст, не надейся...

Я чуть вытянул голову и пригляделся.

Потом обошёл ограждение проёма лестницы и приблизился к указанному креслу. Что я могу сказать? Груда тряпья, обтянутый серой кожей череп, жидкие космы волос седыми длинными прядями тактично скрывают то, что когда-то было лицом...

– Сгорел в пламени любви...
– брякнул я, возвращаясь к Лукичу и присаживаясь рядом.

– Очень смешно, - сказал Лукич и обманул: не было в его голосе смеха.
– Давай сюда, Игорь. Втроём всё обсудим и к делам. Ты не забыл, что тебе ещё баржу догонять?

– Втроём?
– меня бесило, что я опять оказался на несколько шагов позади обстоятельств.

– Конечно, втроём, - а вот Лукича ситуация, похоже, совсем не "напрягала".
– Лин, присоединяйся...

Снизу по лестнице поднялась девушка. Короткое летнее платье, крепкие загорелые ноги. Голубые глаза, длинные чёрные волосы... Она уселась рядом так, будто мы были давно знакомы.

Не поднимаясь с места, я протянул к ней руку.

– А вот этого не стоит делать, Игорь, - притормозил меня Лукич.
– Голограмма лишь для визуализации. Для лучшего восприятия беседы. Тактильные ощущения тебя ждут двумя этажами ниже. Верно, Лин?

– Разумеется, капитан Данилов, - с улыбкой согласилась Лин.
– Но с капитаном Коганом мы ещё не знакомы...

– Ещё познакомишься, - усмехнулся Лукич.
– А теперь к делу...

– Нет, - остановил я его.
– Пока мне не объяснят, что случилось с капитаном Шахтияром, никаких дел обсуждать мы не будем...