Боги среди нас

— Ты людоед? — я напрягся.

— Я людей не люблю. И жрать их точно бы не стал. А это… — он почесал лохматую голову, — пациент сдачу забыл. Обычно они свое с собой забирают.

— Фу, — зажала нос Катя, — это даже для тебя перебор!

— Я отсутствовал дома три дня. Только с час как вернулся. И ваще… — парень мельком взглянул в зеркало на стене и скривился, — в своем доме делаю что хочу. Или ты решила стать здесь хозяйкой?

— Вот еще, — вспыхнула Катя и почему-то покосилась на меня.

— А то — проходи в спальню и проведём кастинг, — хохотнул Мирко и наконец посмотрел на раненого. — Кидай кости на диван. Я обработаю руки и займусь делом.

От лекаря несло немытым телом, перегаром, кровью и дымом. Такими мужики обычно возвращаются с боя. Мне ли не знать. Этот еще покачивался от усталости и выпитого.

— Уверен, что сдюжишь? — ухватил я его за локоть.

Мирко сменил меня мрачным взглядом. Таким, от которого любой дрогнет. Я выдержал, но в лекаре было нечто знакомое. Богиня смерти таилась в его сузившихся зрачках.

— Не трогай меня, если не хочешь к той руке пару оставить, — прорычал лекарь и ушел в комнату для омовений.

Я невольно хмыкнул, поняв, что из всех местных этот парень больше походит на братьев. Ему бы наверняка пришлись по душе попойки и развлечения Асгарда.

— Не смотри на его пришибленный вид, — тихонько проговорила Катя. — Поднимет на ноги даже мертвеца.

— Серьезно? — уточнил я подозрительно.

— Поговаривали, что он умеет почти все.

— Но как видно счастья ему это не принесло, — раздался голос с дивана.

Данила с отвращением сбросил с подушки исподнее, явно принадлежащее женщине.

— Это не мое, — заявил появившийся Мирко.

— Серьезно? — фыркнул пациент.

— Размер не мой и фасончик. А ты примерь, вдруг понравится.

Лекарь был мокрым и завернутым в небольшое полотенце. Он прошёл к шкафу, сбросил ткань на пол и вынул с полки штаны и футболку.

Катя демонстративно отвернулась и фыркнула:

— Мог бы выйти или прикрыться.

— Я у себя дома, — повторил парень и язвительно добавил, — не нравятся мои манеры — вали отсюда. И конечность захвати. Это твой реальный шанс получить от мужика руку. А чуть позже я тебе чье-нибудь сердце подгоню.

— Зачем хамить девушке? — нахмурился я.

— Спроси ее, отчего у меня на носу горбинка? Кто мне его сломал за то, что я сберег девичью честь и достоинство? — Мирко облачился в одежду, которая тут же прилип к его влажной коже. — Я не привык, чтобы мне указывали и напрягали по пустякам. Вы пришли ко мне за помощью и предъявляете за вонь, мой вид и манеры. По законам гостеприимства могу вас выкинуть на хрен за порог и кое-кого и пнуть в упругие еще ягодицы, — он подмигнул покрасневшей Кате.

— Зря пришли, — просипел Данила, который уже покрылся испариной и окончательно побледнел.

— Заткнись, — беззлобно оборвала его Мирко. — Я могу исправить тебе морду. А вы, — он посмотрел на меня и Катю, — вынесете мусор и купите пожрать.

— Что? — возмутилась девушка.

— И холодного пива. Это ваша плата. Я так решил, — добавил он. — Пшли с глаз долой. У меня дела.

— Это тоже? — Катя кивнула в сторону отрезанной руки.

— Это и остальное.

— Что «остальное»? — счёл нужным уточнить я.

— То, что лежит в багажнике машины. Тачка стоит у гаражей. Вот.

Он бросил Кате связку ключей и отвернулся, не сомневаясь, что поставленные условия мы выполним.

* * *

— Ты неправа.

— По поводу? — девушка с удивлением посмотрела на меня, ожидая уточнения.

— Про лекаря. Он совсем на меня непохож. Хотя, мужик вроде толковый.

— Вы знакомы очень поверхностно, — хихикнула Катя. — Вот если ты пообщаешься с ним дольше…

— Нужно будет сходить с ним в трактир, — кивнул я. — Пора заводить в Мидгарде новых друзей.

— Я бы настоятельно не рекомендовала тебе такую компанию, как Мирко. Особенно для прогулок по барам и притонам.

— Это ещё почему?

— Потому что когда наш общий знакомый напивается, им овладевает тяга к насилию и погромам. И очень часто такие вечерние прогулки заканчиваются в отделе полиции. Хотя, думаю в изоляторе ты тоже можешь найти новых друзей.

— За что же он попадает в полицию? — изумился я.

— Как правило, за мордобой и недоброе чувство юмора, — ответила девушка. — Пьяный Мирко славится тем, что любит подшутить над людьми. В результате смешно бывает только ему. А остальным хочется плакать.

— Он эльф?

— Вроде бы человек. Но это неточно. Многие в этом городе не стали бы принять термин «человек» по отношению к Мирко. Да думаю и сам доктор не стал бы так про себя говорить.

— Значит, точно эльф, — заключил я. — Это хорошо. Очень уж я хочу выпить с эльфами…

— Баки там, — перебила меня Катя, указав в сторону нескольких выкрашенных в зелёный цвет коробок. — Этот пакет оставь.

Она забрала у меня пластиковый мешок, в котором хранилась рука.

— Это нельзя выбрасывать в мусор?

— Не стоит. Если ее найдут — начнутся поиски. Которые могут привести полицию к дверям квартиры Мирко. Отвезем ее подальше. Вместе с остальным.

— И утопим в реке? — поинтересовался я.

— Нет. Один деятель уже пытался помыть руки в Мойке. Теперь сидит в тюрьме особо строгого режима. Отвезем это барахло подальше.

Я равнодушно пожал плечами. Проедем по городу, достопримечательности посмотрим. Пусть, и из окна машины.

— Баки, — напомнила мне Катя.

Я послушно прошел в сторону пластиковых коробок.

Крышки ящиков были откинуты, а сами баки, как называла их Катя, были до половины заполнены разноцветными мешками и мусором. В нос тут же ударила вонь от разлагающихся отходов. НАстолько сильная, что на глазах выступили слезы. Забавная у мидгардцев традиция — выбрасывать мусор прямо во дворах. Интересно, куда он попадает из этих ящиков? Наверное, уничтожается каким-то магическим образом.

Катя уже ждала меня в машине, которая стояла возле ряда невысоких квадратных клетей, сложенных из кирпича. У каждой такой коробки были отдельные металлические ворота, выкрашенные в разный цвет. В правом верхнем углу у створок белой краской написаны цифры. Некоторые ворота были открыты, и из коробок раздавался лязг металла, музыка и людские голоса.