Больные
Шрифт:
Трой перевёл взгляд с неё на дорогу, которая была за спиной у девушки и уводила прочь от ранчо. Он будто бы надеялся, что Джейк передумает и вернётся, но это была абсолютно бесполезная надежда.
– Успел почитать тебе нотации? – Отто лениво шевелил губами, всё ещё будучи заворожённым видом на уходящую вдаль дорогу.
– Джейк? Немного. Он думает, ты плохо на меня влияешь.
Трой чуть слышно рассмеялся, однако в звуке этого смеха не было должной искренности, лишь нотка нервозности.
– Я…успела немного выйти из себя, – Эстебан пожала плечами, думая, как доступнее объяснить суть своего состояния. –
Трой наблюдал за её внутренними метаниями, в голове прикидывая возможные варианты реакции окружающих. Они не укладывались в его мыслях с пометкой «правдоподобные». Потому что представить Вивьен в том качестве, в котором она существует на самом деле, на глазах у всего ранчо – даже он не мог. Это размышление вогнало его в глубокую задумчивость.
Он не знал, хорошо это или плохо. Вивьен думала, что прекрасно. Она собиралась сдёрнуть маски и нестись без остановки. Он хотел понаблюдать за этим…но чего-то всё-таки опасался.
– Ты слушаешь меня? – уловив его задумчивость, спросила девушка.
– Да, Виви, – пробормотал Трой, снова сфокусировав своё сознание на ней.
– Тебе очень идёт, – она вдруг мягко улыбнулась, её лицо моментально потеряло ту серьёзность и напряжение, что господствовали над ним секунду назад, и стало светлым, очень приятным для созерцания.
– Что? – не понял Отто.
– Вот это, – Вив приблизилась вплотную и медленно ухватив зубами травинку, которую он до сих пор держал во рту, перетянула её к себе.
Он немного растерялся. Она умела сбивать с толку.
– Не удивительно, что отец в тебе души не чает, – задумчиво проговорил Трой.
Эстебан усмехнулась, польщённая такой информацией:
– Разве есть поводы для обратного?
– Он не любит…мексиканцев, – Отто явно несколько секунд думал, прежде чем выбрать слово помягче, ведь Джеремайя называл их по-всякому: и цветные, и латиносы…и это только самое толерантное из перечня.
– Ник вступил в ополчение? – удивлённо проговорила мексиканка, всматриваясь за плечо Троя, на целящегося в мишень Кларка, она уже успела уловить, что тему лучше поменять, дабы разговор снова не упёрся в отношения в семье Отто. – Научи его стрелять, как следует. Он держит пистолет как чёртов гангстер, – Эстебан хихикнула, продолжая наблюдать за тем, как парень слегка накреняет пистолет на бок, наводя его на цель.
Трой обернулся, дабы посмотреть туда же, куда и она. Не смог сдержать улыбки.
Ник же почувствовал, что за ним наблюдают. Он мельком уловил её взгляд, и был очень удивлён, что не наткнулся на нечто оценивающее, надменное. К его изумлению, Трой и Вивьен выглядели очень радостными и даже беззаботными – подобные эмоции на их лицах вообще невозможно было выцепить прежде.
Он твёрдо решил последить за ними. В частности, за мексиканкой. Пока его мать стремилась приручить одного монстра и пристрелить второго, Ник шёл к тому, чтобы не сводить глаз с них обоих. Он искренне считал, что в этой истории охотник – он.
– Я зайду к тебе вечером,– пролепетала Вивьен, улыбнувшись.
Трой
выглядел немного удивлённым, хотя против абсолютно не был. Для него всё ещё было в новинку, что кто-то высказывает своё желание находиться рядом…просто так.– Заходи, – он кивнул, оглядывая её.
В этом взгляде было видно чертовски плохо спрятанное желание. Она приходит. Она возвращается. Его Виви. Настоящая Виви. И у него есть для неё новости.
– Я послал разведку. Они выяснят, где твоя группа.
Её улыбка мгновенно поменяла свой оттенок, в ней появилось нечто угрожающее, нечто пугающее. Казалось, её глаза засияли в разы ярче. Она будто бы преобразилась в эти секунды.
– Они на связи. Как только заметят что-то, вышлют координаты, – Трой был доволен и сам сиял, словно начищенный пятак, он был горд собой за то, что смог порадовать её.
– Спасибо, – произнесла Вивьен с искренней благодарностью. – Скоро будет жарко.
***
– Наши люди мертвы. Все, – человек еле сдержался от того, чтобы не опустить свой взгляд и не дать ему затеряться среди волнообразных разводов древесины полированного стола, что стоял у окна трейлера.
У него не было права опускать взгляд. Перед ним люди, собравшиеся решить судьбу группы, они смотрят на него, преисполненные надеждой и ожидающие хороших новостей, которых не будет.
– У них забрали всё…все вещи, вплоть до мелочей, слили топливо…машины только оставили…
– Сантос, ты говорил, у нас не будет проблем с индейцами! – прервала его речь молодая женщина-мексиканка. – Это что получается? Мы послали десять человек, чтобы разобраться с одной сукой, а в итоге потеряли их всех?! Что дальше, Сантос?
– Я не думаю, что это были индейцы, Мария, – возразил мужчина тихо, он должен был высказывать спокойствие и уверенность, но это были вовсе не те чувства, что управляли им. – Они выезжали за машиной Вивьен, план был составлен в соответствии с этим. Если кто и убил их, то люди с ранчо.
– Зачем было вообще нарываться на это?
– Это была инициатива Фиделии и Карлоса, – констатировал мужчина средних лет, что тоже находился в трейлере. – За эту инициативу они и поплатились…
Всего в фургоне было шестеро человек – основатели группы и представители совета. До недавних событий, среди них был и Карлос, место которого сегодня пустовало.
– Мы пошли на группу, которая уже имеет конфликт, следовательно, мы осознанно оказались в эпицентре военных действий. Люди с ранчо, как и индейцы готовы раскидвать патроны, только бы защитить себя. Мы пришли не вовремя и поступили неразумно, втиснувшись в эти обстоятельства своим желанием отомстить…поэтому мы и потеряли людей, – сказал тот же мужчина.
– Ты прав, Паоло, мы должны были узнать больше, – Сантос покачал головой. – Но я был на стороне Фиделии и Карлоса, я поддержал их решение! Потому что я тоже был там и видел, как убили Дейла. Я не мог оставить это просто так! Если мы будет спускать такие вещи с рук…
– Мы будем здоровее, – Мария перебила мужчину. – На ранчо живут опасные люди – мы это уже поняли, и поняли самой дорогой ценой, ценой жизни десяти наших людей, – она оглядела собравшихся людей и поняла, что большинство с ней согласны. – Какой бы мразью не была Эстебан, она этого не стоит, понимаешь?