Больше жизни, Хлоя Браун!

Потом велел себе завязывать думать как сраный извращенец и протянул очки ей:

– Вот, держи.

– Спасибо. – Она взяла их, быстро и настороженно, как белочка, хватающая орехи с руки. – Чего ухмыляешься?

Рэд не мог сдержаться. Он ответил, просто чтобы побесить ее:

– Ты меня обняла.

Ее глаза за знакомой синей оправой прищурились, она стиснула зубы и сложила руки на груди:

–И?

Одним лишь этим пугающим звуком она могла заставить тысячу мужчин замолкнуть. Рэд задумался, сколько людей впали в шок от осознания того, что, несмотря на аристократическое произношение и миленькие наряды, Хлоя была суровой и несгибаемой до мозга костей.

– Не ожидал, что ты любишь обниматься, – протянул он, защелкивая замок и направляясь к дому.

– Лучше вообще ничего от меня не ожидай, – чопорно заявила она, догоняя его. – Я, как я только что доказала, женщина исключительно непредсказуемая.

Рэду едва удалось подавить смех, замаскировав его под кашель.

Хлоя кинула на него суровый взгляд и припечатала:

– Да, именно так.

Рэду пришлось опереться о ближайшую стену. Он согнулся, стоя на узкой дорожке, ведущей к заднему входу, и расхохотался так сильно, что начал бояться – не сломает ли себе что-нибудь.

Она стояла перед ним, уперев руки в бока, с возмущенным выражением на лице, за которым явно пряталась улыбка. Ее рот выражал одно – крайнее негодование, – но глаза сияли, а вокруг них собрались морщинки, от которых возникало чувство, будто смотришь на пузырьки шампанского. И Рэд никак не мог унять смех.

Когда ему наконец удалось успокоиться, Хлоя лукаво спросила:

– И что конкретно в этом смешного?

Рэд на секунду прислонился головой к стене и зажмурился, наслаждаясь болью в прессе от смеха. Он целый век так не ржал, и по ощущениям это превзошло трехчасовой массаж.

– Во-первых, – иронично сказал он, – если бы ты и правда была такой непредсказуемой штучкой, тебе не требовалось бы говорить мне об этом.

Она фыркнула:

– Может, я просто невысоко оцениваю твою наблюдательность.

– Справедливо. Наблюдательность – это больше по твоей части, не так л?.

Хлоя уставилась на него, прикусив губу. Ее смешливая раздраженность испарилась вместе с теплотой, исходящей от ее коричневой кожи.

– Рэд, я… – Она запнулась, сглотнула и расправила плечи: – Я должна тебе кое-что рассказать.

Ох, черт! Он не мог удержаться от того, чтобы ткнуть ее в нечистую совесть, и теперь она собиралась во всем признаться. Сейчас она раскроет рот, а вместе с ним свой секрет, что подглядывала за ним, и ему придется спросить, зачем она это сделала, и она даст понять, что смотрела на него, как на животное в зоопарке, и ему снова придется испытывать к ней неприязнь.

А Рэду вдруг очень сильно не захотелось испытывать к ней неприязнь. Это было сложно. Это новое отношение с подколками и подтруниванием было проще.

– Ты собираешься рассказать мне, почему хотела прокатиться на мотоцикле? – беззаботно спросил он. – Потому что, честно говоря, мне до смерти интересно.

Он давал ей шанс сменить тему. Она же воспользуется им, ведь так?

Не так. Хлоя прикусила губы, покачала головой, и он подумал: «Ну давай, Пуговичка, не будь такой приличной».

Заведя руку за спину, он прижал ладонь к стене, чтобы кирпич впился ему в кожу. Он не хотел слушать, как она признается, что ни во что его не ставит, после того как только что заставила его почувствовать себя таким… свободным. Так что он сделал то единственное, что пришло ему в голову: продолжил ее подкалывать:

– Это потому, что байкеры – твой фетиш?

Как Рэд и рассчитывал, ее рот превратился в маленькую шокированную «о», а темные глаза вместо холодного беспокойства затопило оскорбленное веселье:

– Мой…что?Нет. Нет у меня никакого фетиша. – Хлоя сморщила нос, как будто одна лишь эта мысль приводила ее в ужас.

По какой-то причине Рэд почувствовал необходимость уточнить:

– Вообще-то, технически я не байкер.

Она моргнула.

– Хотя вряд ли это имеет значение. – Бога ради, да что он такое несет? Помотав головой, Рэд вернулся к первоначальной теме: – Ну так скажи мне. Почему?

Он мог прочесть на ее лице нерешительность – там, где неделю назад не видел ничего, кроме холодной пустоты. Хлоя пыталась решить, стоит ли ему говорить, – или, скорее,чтостоит ему говорить. В конце концов, к его огромному облегчению, она не стала поднимать тему, которая переменила бы все.

А вместо этого сказала:

– У меня есть список.

Рэд приподнял брови:

– Список?

– Да. Список разных веселых и интересных вещей, которые я намерена сделать… по кое-каким причинам. И прокатиться на мотоцикле – один из пунктов.

Он улыбнулся. Значит, у Хлои имелся какой-то список дел дрянной девчонки? Уморительно!

– По кое-каким причинам, значит? И по каким?

– Неважно, – быстро отрезала она, что только разожгло его любопытство. – А важно то, что у меня есть для тебя предложение.

Черт побери, его член никак не может прекратить реагировать на эту фразу.

– Да?

– Да, – решительно подтвердила Хлоя. – Но нам, наверное, не стоит обсуждать это здесь. Нужно будет договориться о встрече. Выделить время. Это довольно надолго.

Его губы дрогнули. Она сама-то понимала, до чего милая? Она вообщестараласьбыть милой? Может, этому учат в частных школах. Может, прямо сейчас она его соблазняет, а через год он проснется – жизнь в руинах, он сам в ее парфюме, а в душе отчетливое чувство, что он съехал с катушек. Но нет, напомнил себе Рэд: больше никто не сможет его соблазнить, если только он сам этого не позволит.

– Просто скажи мне, – сказал он. – Хотя бы намекни.

Она закатила глаза:

– Где твое терпение?

– Там же, где стыд.

– Бедная твоя мать! Должно быть, ты был просто несносным ребенком.

– Я быллюбимымребенком, – поправил он.

– Стало быть, братьев и сестер у тебя нет.

– Ого! А вот это обидно, Хлоя. Ты попала мне в самое сердце. – Он схватился рукой за грудь, будто был смертельно ранен.

Она фыркнула – ни капли сочувствия.

– Ну раз уж тебе такнеобходимознать, я думала, что, возможно… ну, возможно, ты поможешь мне закрыть еще кое-какие пункты списка, как помог сегодня. А я взамен сделаю тебе целый сайт бесплатно.