Большие Надежды

С этими словами он надел на неё шлем, уже привычно проверил застёжки, а потом повернулся к своему глиссеру.

– Поедешь на нём, – отрывисто бросил Артур и оглянулся. Сзади уже вовсю слышался топот десятков ног.

– А ты?

– Возьму глиссер Варда.

– Но не лучше ли наоборот…

– Не спорь. В случае чего, этот знает, что делать, – отрезал Артур, а потом кивнул Льюису. – Тебе достанется глисс того, что остался в тюремном отсеке.

– Надеюсь, он меня не прибьёт в качестве мести, – пробормотал Герберт, Флор вздрогнула, но Хант лишь мотнул головой. Видимо, сейчас это было меньшее, что его волновало.

– Едем через шахты реакторов. Туда они не сунутся.

Флор покосилась на послушно рыкнувшую под рукой Ханта машину и нервно сцепила руки. Глиссы Карателей совсем не походили на старые колымаги Сопротивления, ну а этот будто сам по себе был чудовищем. Запахло ядовито-сладкой карамелью выхлопных газов, и она нервно усмехнулась.

– Ты говорил, что он убьёт, если я к нему прикоснусь. Забыл?

Артур не ответил. Вместо этого чуть приподнял её и усадил в чёрное, глубокое сиденье, вынудив вцепиться в подобие руля. В животе запоздало скрутился страх.

– Искусственный разум глиссера связан с владельцем, – пробормотал Хант, устраиваясь на своём, и стянул перчатку с изуродованной руки. Глисс заворчал, но тут же затих, когда бока коснулась тёплая мужская ладонь. Спорить с новым хозяином он не решился, и Флор медленно выдохнула.

– И что?

Хант в последний раз провёл рукой по чёрному глиссеру, надел обратно перчатку и только тогда равнодушно пожал плечами.

– Это же очевидно, – проговорил он, а потом повернул к ней свою страшную маску. – Я больше не хочу тебя убивать.

С этими словами он излишне резко надавил на акселератор, в пол ударила струя желтоватого выхлопа, и три глиссера почти одновременно сорвались с места. И Флор, которая едва успела схватиться за руль управления, прежде чем её сбило бы волной налетевшего плотного воздуха, вдруг улыбнулась. Сквозь слёзы, сквозь боль от треснувших губ, потому что это был тот самый единственно возможный ответ на её бессловесное признание в камере. Действительно, Артур Хант больше не хотел убивать Флоранс Мэй. Теперь он убивал ради неё.

Флор плохо запомнила путь до границы Щита. В голове остался только мельтешивший перед глазами свет коридоров, а потом и вовсе узкий тёмный тоннель, что проходил в обход шахт. С каким-то вялым смирением она думала, что Стивен, так кичившийся знанием потайных лабиринтов, наверняка не видел и половины из тех, что были известны Ханту. Даже Герберт в какой-то момент стушевался и на очередном перекрёстке пропустил вперёд радостно рыкнувший глисс. Артур не оборачивался. Ни разу за всё их путешествие до поверхности. Словно он был свято уверен, что с Флор всё в порядке. А может быть, так и было. После новости о разуме глиссеров, уже не хотелось ничему удивляться.

На самом деле, на Флор навалилась такая усталость, что руки едва не срывались с руля. Но пару раз опасно вильнувший из-за этого глиссер как-то вдруг вытянулся, и теперь она почти лежала на нём без шанса пошевелиться. И всё равно, к моменту, как очередной узкий тоннель выплюнул их на поверхность, стало невыносимо паршиво.

Тяжёлые облака, словно хлопья плесени из подвала, быстро плыли по серому небу, где катилось к закату зеленоватое солнце. Было холодно. Визоры маски немедленно облепили капли отвратительно ледяного дождя, и Флор содрогнулась, отчего глисс опять едва не вильнул. Сердито забухтел двигатель, когда земля под его большими колёсами превратилась в зыбкий песок, а потом и вовсе в непроходимую кашу. Вдалеке знакомой густой пеленой поднимала голову Буря.

Видимо, почувствовав что-то или увидев, Артур неожиданно сбавил скорость и поравнялся с Флор. Они едва отъехали от набиравшего обороты Щита, и гул здесь был просто невыносим, а потому он жестом велел схватить его руку, что держал на руле. Это было опасно, но, кажется, Хант прекрасно знал, что именно делал, потому что обе машины на секунду будто задумались, а потом поехали ровно, словно один организм. Рядом мелькнул глиссер Герберта, но тут же исчез, стоило Артуру резко кивнуть. Ясно. Значит, справится сам.

В целом, Хант держался неплохо, но Флор видела, как то и дело он прижимал к боку ткань, что красным флагом вилась у него за спиной. Та становилась с каждой минутой темнее, впитывая отвратительный дождь и никак не стихавшую кровь. Так что, когда они замерли у тяжёлых дверей Убежища, дурацкая тряпка, которую Флор уже ненавидела всей душой, стала окончательно чёрной.

В ангар въехали молча. И там почему-то оказалось темно, только сигнальные огни, что обозначали выходы в подземные коридоры, бросали тусклые зеленоватые блики на пожелтевшую от времени пластиковую облицовку стен. Флор настороженно огляделась, но на первый взгляд их не ждали. Так странно. Рядом раздался шорох ткани, когда Герберт спрыгнул на землю. Следом спешился Артур, после чего всё в том же молчании помог Флор. Ощутив под ногами твёрдую землю, она поспешно сорвала с себя маску и с наслаждением втянула немного затхлый фильтрованный воздух Убежища. Пахло горелым маслом и кислым разлагавшимся пластиком.

Хант не выказывал ожидаемого любопытства. Казалось бы, как бывший Каратель он должен был немедленно уловить и расположение коридоров, и число глиссов, и даже переплетение проводов в системе тревожного оповещения. Но, сняв шлем, он старательно смотрел в одну точку. Словно… словно не хотел запоминать. Словно не планировал здесь оставаться. И Флор думала было фыркнуть от этой нелепейшей мысли, но тут в руку впились жёсткие пальцы Артура, а сам он едва заметно качнул головой, призывая молчать. Ну а в следующий миг она поняла почему.

– Прямо сейчас ты повернёшься, напялишь обратно свой идиотский шлем и свалишь. Рванёшь отсюда так быстро, чтобы я не успел сказать слово «убить». Понял?

– Стив! – Флор в бешенстве уставилась на замершую в темноте фигуру Джонса, но пальцы Артура на руке сжались сильнее, и она захлопнула рот.

– Хорошо, – ровно проговорил он, и голова Флор повернулась к нему так быстро, что хрустнули шейные позвонки.

Что?!

– Что? – кажется, она даже взвизгнула, отчего неизбежно закашлялась, а потом зло сплюнула на пол коричневый сгусток давно свернувшейся крови.

– А ты лучше помолчи, Флор. С тобой будет отдельный разговор.

– Да неужели, – сардонически протянула она и уже собралась высказать, наконец, Стивену всё, что она о нём думала, – всё, что накопилось с их последнего разговора, – но тут хватка на руке ослабла. И это ощущение пустоты, которое лишь на короткий миг сменилось лёгким, словно успокаивавшим касанием, вынудило Флор оглянуться.

– Так будет правильно, – мягко, но совершенно серьёзно проговорил Артур, а она задохнулась от нахлынувшего чувства несправедливости.