Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Большие Песцовые радости
Шрифт:

Шли мы медленно, хотя мне не терпелось вернуться и переговорить с оставшимися в моей башне. Тема для разговора назрела и была не слишком приятной.

— Кажется, я поставила не на ту лошадь, — сказала Грабина, когда мы уже дошли до ее апартаментов. — Думала, вытащу счастливый билетик, а проиграла все, что имела.

— Разговор не закончен. Может, еще выиграешь.

— Тебя? — Она покачнулась и прижалась ко мне упругой грудью. — Я бы хотела, чтобы та наша встреча завершилась по-другому.

— Ты или Живетьева? — усмехнулся я, хотя невозмутимость давалась мне с большим трудом. — Сильно

тогда влетело? Хотя нет, не отвечай, вдруг это тоже попадет под клятву.

— Я, — выдохнула Грабина прямо мне в губы. — Есть в тебе, Илюша, нечто такое, из-за чего хочется забрать тебя в личное пользование и не отдавать этой глупенькой Беспаловой, которая сама не знает, чего хочет.

Возможно, она бы даже полезла целоваться, но из-за угла вывернул один из подчиненных Грекова с явным намерением устроить пост у двери Грабиной.

— А ты знаешь?

— Я всегда знаю, чего хочу. Просто в списке появляются новые пункты. — Она неохотно отстранилась, глянула на охранника и недовольно сказала: — Можно подумать, без дополнительного надсмотрщика я отсюда непременно сбегу. У вас защита покруче дворцовой.

— Греков о тебе беспокоится. Прислал человека на случай, если тебе опять станет плохо, — выдал я свою версию. — Отдыхай пока, Дарина, позже поговорим.

— Хорошенький отдых, — усмехнулась она. — Разве что ты на ночь зайдешь проверить, как у меня дела? Буду ждать.

После этих слов она наконец зашла к себе и прикрыла дверь, а я порадовался, что Таисия нас не видела: наверняка со стороны смотрелось всё не так, как оно было на самом деле. Правда, отстраняться от Дарины я не торопился, а боль после нашего свидания у нее в комнате уже не казалась такой ужасной. Хотя второй раз я бы такое провернуть не рискнул — теперь я знаю, к чему приводит резкий доступ к собственной силе.

Возвращался я чуть ли не бегом, понимая, что если у нас пока нет проблем, то, возможно, мы просто об этом не знаем.

— Илья, мы здесь с твоим отцом подумали-подумали и у нас появился вопрос, — вкрадчиво сказал Греков. — А что случилось с сердцем Живетьевой? Мозги-то ты нашинковал и сжег, с ними все понятно, а по сердцу есть сомнения…

— У меня тоже, — признался я. — Давайте пересматривать видео.

Честно говоря, желания это делать не было, мне и без того иногда события того дня снились в кошмарах. Но смотреть всё не надо было. Только появление в кадре Евгении Павловны. Этой посредственной актрисули, по недоразумению вышедшей замуж за цесаревича.

Видео мы смотрели на ноуте Грекова с флешки, которую я извлек из пространственного кармана. Там был как раз кусок с боем во дворце. Наблюдать со стороны, как Евгения Павловна заламывает руки и восторженно пытается обработать «духа-хранителя», было не менее противно, чем когда я был там. Возможно, поэтому камера не так часто поворачивалась к великой княгине. Зато процесс уничтожения останков Живетьевой заснят был четко и полностью. И я мог сказать со всей определенностью: сердца в том месиве не было. Но когда и куда его дела Евгения Павловна, тоже сказать не мог. И не только я: ни Шелагину, ни Грекову не удалось найти на видео ни малейших зацепок по припрятыванию живетьевского сердца. У Евгении Павловны оказались прекрасные навыки фокусника. Иной ловким

ручкам дамы еще и позавидовал бы.

— Сердце однозначно прибрала Женечка, — резюмировал Греков. — Сейчас оно наверняка у Стаминских.

— Чем это нам может грозить? — спросил Шелагин.

— Понятия не имею, — ответил Греков. — Но судя по реакции Грабиной, хорошо, что осталось сердце, а не мозги.

— Думаете, Живетьева могла бы с них регенерировать? — с сомнением спросил я.

— После просмотра этого занимательного фильма не удивился бы, — хмыкнул Греков. — Ты же обратил внимание, что Живетьева была в сознании до самого последнего момента? То есть мозг у нее жил даже без кровоснабжения. Так что я не удивился бы, если бы его извлекли, а он нарастил вокруг себя новое тело. Вопрос, может ли так сделать сердце? И вообще, что дает Стаминским контроль над ним?

— Это какая-то махровая смесь некромантии с целительством, — буркнул Шелагин. — Обнародование такого сильно ударит по репутации Стаминских.

— Это будет бездоказательное обвинение, — возразил Греков. — По видео не определишь, сперла ли Евгения Павловна сердце или нет.

Сердце пропало, но воспринималось клятвой живым…

— Можно ли найти пропажу, используя заклинание поиска живого человека по вещи?

— Вряд ли, — скривился Греков. — Если Живетьевы считают, что Арина Ивановна мертва, то оно наверняка так и воспринимается заклинаниями. Не побежали бы оттуда те же Грабины, не будучи полностью уверенными в смерти главы рода.

— Это если не идет речь об очередной хитрой игре Живетьевых, — возразил Шелагин. — Не доверяю я этой Дарине.

— Саш, может, я и идиот, но я не могу представить, что Живетьева могла так быстро восстановиться без мозгов. Мы — не компьютеры, наша память в сохраненном виде нигде не находится, поэтому будем исходить из варианта, что Арина Ивановна способностью клонирования памяти не владела, а значит, все, что она знала, погибло вместе с ней. Вопрос, что можно получить из сердца?

— Редкий органический яд?

— Саш, я серьезно. Живетьева, конечно, была той еще змеей, но вряд ли Евгения Павловна похитила сердце ради алхимии. Стаминские в алхимических успехах не замечены. Если она провернула все это незаметно, то вряд ли ради того, чтобы заспиртовать и наслаждаться трофеем. Исходить надо из худшего варианта. Но реального.

— Если метка клятвы как-то зависит от функционирования сердца, возможно, через него можно как-то влиять на тех, кто под клятвой? — предположил Шелагин. — Вот ведь незадача, и проконсультироваться не у кого…

— У меня есть записи Живетьевой, но я не уверен, что там про это есть, — я вздохнул. — И их очень много.

— И я не уверен, — признал Греков. — Я вообще не слышал о зависимости сложных клятв от сердца и мозга.

— Но если Грабина говорила об этом свободно, значит, это не является секретом? — предположил я. — Возможно, Зимин сможет проконсультировать. Может, нам навесили лапши на уши, а мы переживаем?

— Сердце не исчезло само по себе, — скривился Греков. — А если исчезло, с него собрались поиметь какую-то пользу. И не надо мне говорить, что сердце без мозгов ни на что не годно. Давайте-ка все-таки вызовем Зимина на консультацию.

Поделиться с друзьями: