Босиком до неба

– Вино действительно хорошее, – с удовольствием подметил для себя Мурад.

Научившись выдержке по отношению к старшим, он сам не развивал разговор. Садык пьянел быстро и не умел держать свой язык в таком состоянии, именно поэтому дед Хасан запрещал ему пить вообще. Издалека Садык начал свой разговор:

– Ты как ко мне относишься, Мурад? – спросил он.

– Как положено к старшему родственнику, – спокойно ответил Мурад.

– Ты смог бы за меня драться, когда мне одному тяжело?

– Откуда возникла такая нужда, что-то случилось?

…Садык повысил голос и рассказал, что в соседнем доме живут евреи, с которыми он поссорился.

– Мало ли люди ссорятся, не надо с ними общаться, вот и всё, – рассудительно говорил Мурад.

– Пойдём на улицу, там тебе объясню всё, чтобы было понятно.

Мурад вышел за ним во двор и приготовился слушать суть конфликта с соседями.

– Видишь за забором одноэтажный дом. Там живёт еврей, который оборудовал на нижнем этаже стоматологический кабинет. Получилось так, что я нанёс вред его кабинету, сам не подозревая об этом.

– Как такое может быть, если ты не вмешиваешься в его дела?

– Смотри, вон эти два соседних дома – одноэтажные, а остальные построены в два этажа. Эти хитрые люди вместо подвала делают просторный этаж под землёй, выпиливая в ракушнике под домом пространство. С виду у них самые низенькие дома, а на деле самые большие, но глаза чужаков этого не увидят.

– Чем дальше, тем интереснее, – увлеченно приготовился слушать рассказ Мурад.

– В общем, я решил выкопать колодец, прямо на участке у себя. Вызвался помочь знакомый тёти. Пригнал трактор со специальным оборудованием, начали бурить скважину. Что-то там напутал и разрушил внутреннюю стену нижнего этажа соседа. Как он умудрился бурить в сторону, а не вглубь, непонятно. Мне предъявили сумму за ущерб и испорченное оборудование. Я в этом ничего не понимаю и, оскорбив этого еврея, выгнал вон, когда он пришёл поговорить со мной. Я ему сказал, что он пожалеет о том, что обратился к кому-то. Потом узнал, что эти люди местные бандиты и еврей их человек. Я не стал бы тебе этого говорить, но все соседи уже в курсе этого конфликта и считают меня неправым. Я, выпив спиртного, со всеми поссорился, назвал их недостойными словами. Здесь есть один человек с нашего района, я к нему обращался. Он мне сказал, что не будет вмешиваться в эту историю, потому что наслышан о методах этих людей и не хочет менять своего места жительства.

Садык вздохнул:

– Всё понятно, ты остался один и жена на последнем месяце беременности. Давай разберёмся с ними и увидим, у кого больше духа.

Садык подливал вино и всё больше настраивал Мурада к действию. Мурад, подогретый вином, пообещал, что решит эту проблему.

От такого отношения к своей персоне и что к нему обратился старший, Мурад возгордился и совсем перестал задумываться, полностью вовлекаясь в эту историю.

Прошла неделя, к Мураду было отношение повышенной уважительности. Зарема постоянно интересовалась у него что приготовить, приносила воду в тазе, а после того как он мыл ноги, уносила. Он всё больше чувствовал себя нужным им, и гордость окрыляла его. Всё внимание организовал Садык, требуя от жены заботливых действий в отношении Мурада. Сам стал всё чаще напоминать ему, что он обещал разобраться. По сути, Мурад оказался «пленником своих обещаний» и не находил другого выхода кроме того, чтобы начать действовать. Пришёл к соседу, чтобы прояснить всё и подумать с чего начать, чтобы устранить конфликт.

Дверь в воротах открыл круглый человек маленького роста и с большим животом, который выпирал вперёд, оттопыривая просторную светлую рубаху. Лицо его было круглым, и большая лысина блестела каплями пота на дневном солнцепёке. Поздоровавшись, Мурад спросил:

– Кто хозяин?

После утвердительного ответа зашёл, вталкивая пузатого хозяина внутрь двора.

– Я родственник Вашего соседа.

После этого Мурад назвал своё имя. Спокойные глаза на лысой голове стали бегающими, и еврей не мог скрыть своего волнения.

– Что же мы стоим на этом жарком солнце? Заходите в дом, и мы побеседуем.

Мурада поразила скорость, с которой этот человек, больше похожий на героя комедийного фильма, пришёл в прежнее спокойствие.

Чай был вкусный, настоящий.

– Привозной, китайский, – комментировал хозяин, сам подливая в пиалы новою порцию зелёного бодрящего чая.

Рассчитывая на мирное разрешение этого конфликта, Мурад не стал отказываться от совместного чаепития. Хозяин был умным человеком и сам начал тему разговора, интересующую обоих собеседников:

– Восстановить убытки мне самому по силам, но в тот злополучный день, когда обрушился кабинет, у меня была на приёме дочь моего богатого родственника. Она рассказала ему обо всём, и вечером он на своей машине приехал ко мне. В тот же день Ваш родственник оскорбил этого уважаемого человека, и он пошёл на принцип, подключив нужных людей. Через горы идут караваны с контрабандой золота и наркотиков. Эти люди обеспечивают успех этих серых схем, и мой родственник очень поднялся материально от этих поставок. Нет такого человека в Дербенте, кто бы ни мечтал с ним дружить. Его ущемлённое самолюбие Вашим родственником разбудило в нём жесткие принципы. Я пытался всё уладить, но Ваш уважаемый родственник вновь унизил своими словами нашу семью. «Тогда я умываю руки», – сказал я себе и предоставил право им самим искать компромисс.

– В таком случае, Вам ничего не нужно от моего родственника, и Вы готовы забыть это недоразумение?

– Точно сказано, но мой родич сам продолжает мероприятия, считая себя униженным словами Вашего родного. Как мне известно, ему выдвинули в качестве компенсации требование заплатить названную сумму денег. В деловых кругах такой подход считается цивилизованным, но моя роль – оставаться в стороне от этого. Не люблю огласки и не хочу привлекать к себе внимание плохими историями.

Как понял Мурад, еврей был в своих словах предельно искренним, но разыгравшаяся в нём гордость от своей значимости неудержимо толкала его всё глубже в эту историю.

– Мне безразлично твоё отношение ко всему. С тебя всё началось, и ты в стороне не окажешься никак. Хочешь, чтобы твои кишки вывалились из твоего пуза?

– Нет, нет, уважаемый, – дрожащим голосом стал говорить побелевший от страха стоматолог.

– Везёт мне на Вас, докторов, – произнёс Мурад и чётким быстрым ударом сбил дыхание толстому человечку, – скажешь, чтобы твой крутой родственничек пришёл на разговор, не всё ему «по зубам», он плохо знает горцев. Понял, что надо сделать?

Совсем потерявшись, сидевший на полу хозяин дома утвердительно закивал головой, не решаясь больше говорить вообще.

Мурад забрал золотую печатку, лежащую на полочке, и добавил:

– Это моё за нервные издержки.

Повторное кивание головой хозяина показало его согласие с происходящим. Злобная одержимость была во всём настроении Мурада, и когда он взглянул перед уходом на испуганного хозяина дома, тот покрылся холодным потом от воздействия давящего доминирующего взгляда.

– Он к тебе не имеет никаких претензий, – сказал он Садыку, войдя в дом и показывая на двор соседа.

– С теми, кто приезжал с разборками к тебе, я назначил встречу завтра.

Их глаза встретились, и Мурад впервые увидел, что дядя его воспринимает с уважением. Мурад искал признания в этой жизни и таким образом не стал бы добиваться, но обстоятельства сложились в свой пасьянс, и он пошёл в избранном направлении.

Непредвиденные обстоятельства

Из машины вышли два человека и направились к дому Садыка. Мурад, увидев тревогу в действиях своего дяди, отправился с ним к воротам. Последний день перед этим был насыщен витающим беспокойством для всех в этом доме, кроме Мурада. Он был прямолинеен в своей правоте и решил идти до полного разрешения конфликта, пообещав спьяну своему дяде. Уверенность в жестах и суровость взглядов сразу показали Садыку, что это непростые обыватели, а люди, которые привыкли подчинять своей воле. Речь одного была размеренной, и прежде чем говорить он обдумывал слова. Садыку сразу в лоб задали вопрос: