Босиком по лужам

В холле нас встретили охранники и продюсер. Саки и Йост смерили меня презрительным взглядом, словно я у них только что пыталась стырит миллион европейских тугриков, а они меня за руку поймали. Хотя, что-то мне подсказывало, что именно столько тугриков я и подвергла великой опасности, выведя на улицу без должной охраны. Знали бы они, какое приключение мы пережили ночью, — вообще бы умерли от злости.

— Все всё помнят? — строго спросил главный телохранитель у мальчишек. Те с готовностью кивнули. — Никому ничего повторять не надо? — Опять кивки. — Тогда на выход. Густав, Георг, вы первые, за вами следом во вторую машину Том и Билл.

Саки разговаривал как мент с зеками, разве что в раскоряку всех не поставил. Я опять увидела, как Билл напрягся, немного побледнел, сжал кулаки. Мне захотелось его поддержать, но обида не позволила подойти и взять друга за руку.

— Работаем, — выдохнул младший Каулитц. И на лице возникла кошмарная фальшивая улыбка в тридцать два зуба — словно он только что надел маску.

— Я не понял, — недовольно прищурился Том в след брату.

Саки вежливо обернулся. Взгляд был таким ледяным, что у меня моментально замерзли руки.

— Я не понял, — повторил Том настырно, вцепившись в Билла взглядом не хуже бультерьера. — А где поедет Мария?

— В машине с охраной, — отозвался Йост. — В чем проблема?

— Почему не с нами в машине? — поджал Том губы.

— Потому что нам сегодня подали другие машины. И мест там нет. Вы в машинах едете, охрана и прочие в минивэне, — в голосе Дэвида послышалось раздражение.

— Том, прекрати, — дернула я его за руку. — Какая разница, где и с кем я поеду.

— Рот закрой, — шикнул Том. — Она едет с нами в машине.

— Том! — недовольно фыркнул Билл, который все это время старательно отводил взгляд.

От Йоста просто-таки волнами исходила злость. Какой энергетически сильный мужик!

— Я сказал…

— Я сказал, она поедет с нами, — безапелляционно перебил продюсера Том.

— Господа, но это действительно не принципиально, где я поеду. — Как неловко-то! Заняться ему что ли нечем?

— Билл? — тихо и грозно произнес парень, сдвинув брови.

Тот недовольно отвернулся.

— Том, я поеду с охраной, успокойся, — нервно произнесла я. Что он делает, черт побери?! Том так смотрел на брата, что казалось, сейчас они подерутся.

— Дэйв, в нашей машине хватит места, — угрюмо бросил Билл и отправился к стеклянным дверям.

Том самодовольно ухмыльнулся, вразвалочку отправился за братом, крепко вцепившись в мою руку.

— Какого черта? Что за представление? — шипела я на него.

— Тебя обидели утром. Я хочу отомстить, — просто и без всякого злорадства заявило это создание.

— Вот ведь дурь какая! — задохнулась я от возмущения, стараясь выдрать свою кисть из его лапы.

— И вообще, это была идея Билла, пока ты его водолазку не вернула. Он на тебя сильно обиделся.

— Да мне плевать на его обиды! Я, знаешь ли, себя тоже не на помойке нашла! Когда меня шлюхой обзывают, я обычно по морде бью! И не хило бью!

— Я ему то же самое сказал. Именно поэтому ты сейчас поедешь с нами.

— Не вижу никакой логики.

Мы вышли на улицу. Кругом царила непривычная тишина. Ни тебе визга, ни тебе писка, ни тебе воплей. Где поклонницы-то? Неужели им стало стыдно за утреннюю драку и они скопом удалились? Я с интересом выглянула из-за плеча Тома. С облегчением вздохнула: фанатки на месте! Стоят на тротуаре. Я б Саки премию выписала за организацию этой пионерской линейки.

— Что? — тихо поинтересовался Билл у друзей.

— Как скажешь? — равнодушно пожал плечами Георг.

— Я б не стал, — отозвался Густав.

— И я против. Категорически, — припечатал Том.

— А вы вообще о чем? — спросила я.

— В машину, — скомандовал фронтмен.

Ненавижу!

Ненавидеть Тома я стала еще больше, когда… когда этот неугомонный Том посадил меня рядом с Биллом! Мы, насупившись, уставились каждый в свое окно. Машина тронулась, и я все-таки полюбопытствовала, зачем Тому понадобился весь этот цирк.

— Все очень просто, — Том как будто только и ждал этого вопроса. — Они на вас сегодня напали около гостиницы? Напали. Билла напугали? Напугали. Тебя избили? Избили. Это же непорядок. Поэтому мы оставили их без автографов. А чтобы совсем неповадно было драться, мы взяли тебя к себе в машину. Понятно?

— Не понятно! Я тут причем? Том, вы уедете, а мне тут жить. Вы смерти моей что ли хотите своими провокациями? Меня вычислить — элементарно! Я, конечно, не вы, по улицам хожу относительно спокойно, но меня знают! Мою фамилию, мою физиономию знают! Ты зачем меня так подставляешь? И потом, многие девочки не виноваты, что их полоумные подружки напали на нас. За что вы их проигнорировали? Они ждали вас, провели здесь всю ночь, многие ехали издалека, из других городов, областей, с другого конца континента (ты знаешь, какая у меня страна огромная, не то что ваша Германия, которая меньше нашего пригорода!), а вы их откровенно послали. Нельзя так. Понимаешь? Нельзя! Назвались звездами, будьте любезны соответствовать.

Билл как-то странно на меня покосился. Том обиделся и отвернулся, проворчав что-то невразумительное. Я устроилась поудобнее и закрыла глаза. Как же хочется спать… Еще машина так гадко и монотонно дергается в пробке…

Тебе нравится летать?

Это настолько удивительное чувство, что я не знаю, как описать его словами.

А ты попробуй. Что ты чувствуешь?

Легкость во всем теле. Кажется, что я гагажье перышко. Я отдалась ветру, доверилась ему. Он несет меня по волнам, качает, кружит. Я принадлежу себе и ему. Ему и себе. Тебе…

Ты не боишься погибнуть?

Нет. Твои руки сильные. Они поддержат меня, защитят, укроют от всех невзгод.

А если поднимется ураган?

Я спрячусь в твоих волосах. Я буду слушать твои мысли тихим шорохом. Я буду смотреть в твои глаза ясным солнышком. Я буду касаться твоих губ сладкой росой… Я буду охранять твой сон светом звезды. Буду греть твои руки дыханием. Я буду с тобой… если ты позволишь…

Ты едва касаешься щекой моей макушки, боясь побеспокоить голову на твоем плече. Но не выдерживаешь, тихонечко и очень аккуратно тянешься губами к моим. Я поднимаю к тебе навстречу лицо. Губы легко касаются губ. Робко. Несмело. Словно боясь, что кто-то помешает.

У тебя крылья щекотные. У всех Ангелов крылья щекотятся? — Глаза зажмурены от удовольствия, нос тыкается в шею, морщится от щекотки.

Просыпайся, — шепчешь ты ласково.