Босс для Ледышки

И только когда крепкая, сильная рука осторожно обвила мою талию, а носом я едва не уткнулась в широкую мужскую грудь, я поняла, что это не сон.

Глава 31

Меня выдернуло из благостной дрёмы чёткое понимание, что Волков мне не снится. Его тяжёлая рука лежала на моей талии, а под моей правой ладонью, которой я невольно упёрлась ему в грудь, чуть чаще положенного стучало его сердце.

Как это случилось? Когда? Как я могла не заметить?..

Для своих габаритов этот непостижимый мужчина двигался с поразительной бесшумностью.

Может, конечно, был виноват и завывавший за окнами ветер, который умудрился убаюкать меня настолько, что я никогда бы не подумала… и помыслить не могла бы…

— А…

— Миронова, не орите, — сон ожил и заговорил, в низком голосе звучали предупреждающие нотки. — Вы можете меня не переваривать, можете от меня бежать и даже прятаться, но выбор у вас сейчас небольшой. Или вы позволите мне вас согреть, или я буду судиться со всем «Снежным раем» за то, что они подвергли риску здоровье моего ценного сотрудника.

Все сомнения в том, что происходившее — реально, разлетелись в щепки. У меня дыхание перехватило, пока я пыталась осознать происходящее.

— Значит, вы и правда считаете меня ценным сотрудником? — пискнула я первое, что пришло мне в голову.

— Кто о чём, — вздохнул Волков.

Макушкой я упиралась ему в подбородок, а его левая рука едва заметно, почти лениво переместилась чуть выше моей поясницы. Видимо, он решил не пугать меня сверх положенного и убрал свою руку подальше от моей пятой точки.

Я прикрыла глаза и тяжело сглотнула, впитывая в себя невероятные ощущения, которые дарили его касания. Это было намного, в тысячу раз приятнее, чем я могла бы вообразить себе в фантазиях. Только бы он ничего не заметил…

— Откуда вы узнали, что я з-замерзаю?

Я пялилась в темноту широко открытыми глазами — вокруг ровным счётом ничего не было видно. Я лишь понимала, что смотрю ему куда-то в ключицу, слава богу, обтянутую тканью футболки. Ну, хоть тут он меня пожалел.

— Даже из гостиной слышно, как вы зубами стучите.

Очень смешно. Просто обхохочешься.

— Нет, правда?

Волков помолчал. Наверное, выбирал, какой вариант объяснения будет более предпочтительным.

— Ветер поднялся, температура снизилась. На первом этаже сейчас ещё хуже. Я тоже замёрз.

Я едва не рассмеялась. Да от него тепло шло, как от печки!

— Так, значит, вас сюда привёл холодный расчёт? — я сама подивилась своему шутливому тону. Но темнота творила великое и странное дело — она помогала скрыть правду даже от себя, дарила иллюзию неуязвимости, едва ли не вседозволенности, а я могла себе вообразить, что сплю и вижу очень, очень похожий на правду сон.

— Если продолжите ёрничать, Миронова, я покажу вам, что меня сюда привело.

— Как вам не стыдно, — пробормотала я и безо всякого стеснения уткнулась носом ему в футболку. От него едва слышно пахло тонким, невероятно приятным и наверняка дорогущим парфюмом. — Угрожать беззащитной женщине.

Его рука медленно, мучительно медленно прошлась вверх по моей спине, задержавшись у самых лопаток. Лёгкое, едва уловимое касание пальцев, и моё тело с готовностью прижалось к нему ещё ближе.

— Неправда, — ответил он, и я ощущала, как вибрирует глубокий, низкий голос в его грудной клетке. — Я — ваша защита.

Я втянула в себя воздух и зажмурилась, не давая набежавшим на глаза слезам всё испортить.

Какая же ты размазня, Миронова…

— Вам вовсе незачем брать на себя такую ответственность.

— Да, только вас забыл спросить.

— Не сердитесь, Андрей Владимирович. Я просто до сих пор пытаюсь всё это переварить, — я таяла в его тепле, сдавая рубеж за рубежом, позволяя себе говорить открыто и прямо. — Думаете, это легко — поверить, что… что вы… что я вам… ну, вроде как… будто бы… нравлюсь.

В ответ на мои позорные попытки объясниться Волков медленно выдохнул, как человек, глубоко разочарованный услышанным:

— Думаю, Миронова, приказать вам на время перестать думать. У вас беда с выводами. Там сплошные недооценки.

— Это вы о чём?

— О ваших «вроде бы» и «будто бы».

— Я, значит, вам и правда, нравлюсь, — прошептала я.

— Не мелочитесь, Миронова. Берите выше.

О-о-о-ох…

И я пропала, пропала, пропала. Позволила себе вообразить, что есть только здесь и сейчас. Где возможно всё. Даже невозможное. Крепче прижалась к его горячему, сильному телу и вообразила… что он мой.

— Это неправда, что я вас игнорировала, — пробубнила я ему в ключицу. — Я просто не позволяла себе… на что-то рассчитывать. Мне и в голову бы не пришло…

Он на мгновение замер, осторожно вдохнул. Кажется, моё признание застало Волкова врасплох. Его рука пропутешествовала от моих лопаток вниз, до самой талии, замерла там.

Я всё-таки рискнула продолжить:

— Ну… вы же тоже делали вид, что меня не замечаете.

Пауза.

— Потому что я дурак. Поначалу гордость не позволила.

— И потом вы ведь встречались сначала с Ингой. А потом с Катей.

Он и сейчас с ней встречается, идиотка!

— Последнее я собираюсь исправить.

Моё глупое сердце так и подпрыгнуло в груди.

— Спите, Миронова, — неожиданно распорядился он. — Эти вопросы мы обсудим с вами завтра. Мне через четверть часа необходимо проверить оборудование внизу. Поэтому спите.

— Но…

— Сейчас же, — скомандовал он. — Пока я ещё в своём уме и помню, что нагло забрался к вам в постель, потревожив ваш сон. Но угрызения совести не будут мучать меня вечно. А вы вроде как не спите с несвободными мужчинами. Вас же потом совесть заест, а вы заедите меня.

Он бил меня моими же картами. Но именно эти слова сотворили какую-то неведомую мне магию. Он понял, чего я боялась, чего стыдилась и какого греха брать на душу не хотела. Он понимал меня, не требуя никаких объяснений.

И это было удивительно, но я будто почувствовала, что мне вернули то, что когда-то и кто-то в незапамятные времена у меня жестоко отнял. Веру в лучшее?..

Я просто перестала бороться, сдалась и, устав удивляться… уснула.

Потому что он — моя защита.

И я в это верила.