Босс скучает
Шрифт:
Но нет, Скорая, подававшая данные об участниках мероприятия, промашки не совершила. Герман возвращается с двумя наборами электронных карт. Забираю у него свой и наклоняюсь за сумкой с вещами, но Герман меня опережает.
— Я провожу, — отрывисто бросает он, пропуская меня вперёд.
Мы молча поднимаемся на второй этаж пешком по узкой лестнице. Коридоры пустынные, видимо, народ уже приехал и отдыхает, либо ещё в пути. Герман никак не комментирует сцену в холле или слова Возова обо мне, хотя мог бы. Позволяю себе расслабиться и тихонько выдохнуть. Очень надеюсь, что сегодняшний день обойдётся
Наконец, я торможу у двери своего номера, провожу по слоту магнитным ключом и, когда замок с тихим щелчком открывается, поворачиваюсь к Герману забрать свои вещи.
— Я занесу, — без лишних слов он придерживает распахнутую дверь рукой, пропуская вперёд.
Сумка у меня совсем не тяжёлая, я бы и сама не надорвалась, но не возражать же ему, устраивая комедию на пороге.
— Спасибо, — жму плечами, проходя в номер. — Можешь поставить на кровать, — киваю коротко.
Я здесь не первый раз, так что всё мне знакомо: номер в дачном стиле в бледно-голубых тонах совсем не соответствует названию загородного клуба, но сантехника, мебель и ремонт только лишь внешне обманчиво просты. Обстановка здесь дорогая и эксклюзивная, над дизайном трудились настоящие специалисты, на оплату которых владелец не поскупился.
Скидываю пальто с плеч и в упор смотрю на Островского. Потому что он застыл у окна, отведя тонкую молочного цвета тюль в сторону. Делаю пару шагов в его направлении и тоже выглядываю в окно.
Там под стенами загородного клуба уже кипит бурная деятельность. Гости попрятались под прозрачными тентами-шатрами, попивая глинтвейн — знаю, что именно его, это что-то вроде традиции, — и набирая закуски с импровизированного шведского стола. На разливе по доброй традиции сам Варганов. Изображает радушного хозяина, чтоб его.
— Глинтвейн здесь вкусный, рекомендую, — комментирую происходящее. — С добавлением виски, кстати. Я такой только в Швеции пила на рождественских ярмарках. Когда работала на контору Варгановых, несколько раз каталась в Стокгольм. У них плотные связи с русским домом, который они спонсируют, попутно налаживая взаимовыгодные отношения с другими спонсорами и партнёрами, — делюсь информацией, но Германа, кажется, интересует нечто иное.
— Как ты к ним на работу устроилась?
Смотрю, как парочка вновь вышедших на террасу гостей бежит под навес, чтобы укрыться от дождя.
— На последнем курсе на стажировку попала и осталась. Отец Кирилла Максимовича увидел во мне потенциал, — с лёгкой иронией заключаю я. — Так что я работала с младшим братом вот этого человека, — не совсем вежливо указываю пальцем на хозяина отеля.
— А ушла почему?
И почему так некрасиво? — этот невысказанный вопрос, кажется, повисает в воздухе.
Но не рассказывать же ему, что я пыталась окончательно вытряхнуть его самого из головы, закрутив первый после нашего болезненного расставания роман. Отношений не получилось, и склеить разбитое сердце до конца тоже не вышло. Поэтому говорю полуправду.
— Работа у Возова в «Интер-консалт» предполагала переезд в Москву. Подумала, в столице больше
перспектив.— И вот ты снова в Питере.
— Твоими стараниями.
Разговор затихает, я перевожу взгляд на Финский в туманной дымке. Он серый и унылый, как всегда в ноябре. Гораздо приятнее тут будет зимой, когда залив замёрзнет, и можно будет гулять по льду, уходя подальше от берега в белую бесконечность.
— Спустимся? — нарушает молчание Герман, и я невольно вздрагиваю, поднимая взгляд на него.
Мы снова слишком близко друг к другу. Я даже могу чувствовать аромат его кожи и видеть, как блестят невысохшие капли дождя в его тёмных волосах, которые опять стали завиваться аккуратными полукольцами от влажности. Так хочется провести по его шевелюре пальцами, смахнуть воду, навести порядок или, скорее, беспорядок.
С трудом сглатываю и отшагиваю обратно к сумке с вещами.
— Нас не смоет, как думаешь? Дождь сегодня конкретный.
— По-моему тише стал, — утверждает Герман. — Кстати, что у нас в программе?
— Какой-нибудь командный спорт, что-то вроде перетягивания каната или бега в мешках, и у нас есть уникальная возможность пропахать ноябрьскую грязь носом до самого залива, — с деланным воодушевлением отвечаю я.
Герман усмехается, затем смотрит на меня с этой своей дерзкой ямочкой, внимательно изучая из-под нависшей чёлки.
Меня опять прошибает разряд. Я, что, блин единственная из нас двоих, кто так реагирует? Островского будто и не смущает, что мы наедине в номере отеля.
— Отлично. Тогда переодевайся и пошли к остальным гостям. Познакомишь меня с какими-нибудь интересными людьми.
— Уверена, ты и без меня некоторых знаешь, — наклоняю голову к плечу и смотрю на Германа с пристальным вниманием. — Кстати, я тут подумала: странно, что мы раньше с тобой не пересекались, раз ты с Возовым знаком.
— С Возовым я познакомился перед самой покупкой фирмы. Знал, что компания выставлена на продажу, но с владельцем до этого не сталкивался. Но как выставлена… он не афишировал, официально нигде не объявлял, слухи ходили, кому-то предлагал он, по своим в основном.
Объяснение, вроде, логичное, но что-то меня смущает.
Я закладываю руки за спину и снова делаю осторожный шаг к Герману.
— Познакомился перед самой покупкой фирмы? Хм… кстати, напомни, почему ты её купил?
— Ты, кажется, уже как-то меня спрашивала, но я повторю. Это было выгодное вложение, — приподнимая брови, отвечает он.
— Серьёзно? Такое выгодное, что ты тут же принялся оптимизировать текущие процессы? Перекроил структуру, ужал офис, закрыл пару филиалов?
Я загибаю пальцы по каждому пункту, и Германа, как будто, это забавляет.
— Если бы я не купил «Интер-консалт», Сергей бы вас начал банкротить через какое-то время. Через какое-то очень короткое, давай начистоту, время.
Тут же вспоминаю слова бывшего шефа, что Герман сам нас продаст или обанкротит, выжав перед этим выгоду по максимуму. Кому же верить?
— Так ты благодетель значит? — утрированно с шоком смотрю на него. — И нам всем повезло…
— Вероятно, так и есть, — ухмыляется Герман, а затем меняет тему. — Тебе сколько времени потребуется, чтобы собраться и выйти?