Бойцовский клуб вампиров

— Что произошло?

Нейт стоял в ужасе, моргая, словно перед глазами галлюцинации после выпитого.

— Вампир убил демона, но сам оказался ранен. Сильно. Из шеи хлестала кровь, и когда увидел меня, его глаза загорелись, как адское пламя. Я попытался убежать, но едва ли сделал шаг, как вампир напал на меня.

— И заставил тебя выпить его кровь, чтобы обратить?

— А вот тут самое странное, — ответил он. — Не давал.

Лена нахмурилась.

— Уверен? Может, ты просто не помнишь? Ты же вампир… — Покраснев, она замолчала. — Прости.

Господи, она такая милая. Как, чёрт возьми, она могла быть гиеной? Хотя он ощутил это в её крови. Та же кровь оставила след в уголке её рта. Не раздумывая, он протянул руку и вытер след большим пальцем, желая задержаться, обхватить лицо Лены руками и поцелуями прогнать боль, но осторожность в её глазах говорила, что Лена ещё не готова принять его за кого-то другого, кроме сукиного сына, наживающегося на чужой крови.

Он неохотно опустил руку.

— Уверен. Он необычный вампир. Не знаю, как это объяснить, но кем бы ни был, он обратил меня… и сделал другим.

— Другим?

Он понизил голос, потому что давным-давно понял, что это такое не следует говорить вслух.

— Я могу перемещаться по солнцу.

Лена моргнула.

— Это… невозможно.

— Знаю. Но, тем не менее, могу тусоваться на тропическом пляже в полдень.

— Ладно, и что потом? — спросила она тоном, похожим на голос врача, копающегося в глубинах таинственного недуга.

— Я пошёл домой к жене и почти ничего не помню, знаю лишь, что проснулся чертовски голодным. — Он не понимал, что происходит, только то, что умирает с голоду, и звук бьющегося сердца Элеоноры сводил с ума. — Я напал на неё и почти осушил. — Она кричала, била его нежными кулачками, называя чудовищем. Каковым он и был. — Потом она бледная лежала на кровати, и меня охватило странное желание напоить её своей кровью… Я так и сделал. Но не знал всех этапов обращения. Когда через пару часов она умерла, я свихнулся, за неимением более подходящего слова. Я слетел с катушек, и следующее десятилетие прошло как в тумане. Мой разум постепенно приходил в себя, и я решил, что мне нужны ответы, поэтому отправился в путешествие по всей Европе, пытаясь найти того придурка, который обратил меня и искал других вампиров. Я был в шоке, когда узнал, что другие не могут выходить на улицу при дневном свете.

— Лишь ты?

— О других таких всегда ходили слухи, но я их так и не нашёл. Очень быстро я научился не афишировать свою натуру, любящую солнцу. — Другие вампиры либо пытались убить его, либо хотели поэкспериментировать, чтобы найти способ избавиться от возможности получить сильнейшие солнечные ожоги. — В итоге я понял, что Элеонора может быть вампиром, учитывая то, что я с ней сделал. — Он закрыл глаза, но это не избавило от воспоминаний. — Я нашёл её в Лондоне. Элеонора возненавидела меня за то, что я сделал, и ушла, прямо в руки Фейда.

— О, чёрт, — выдохнула Лена и коснулась его колена в успокаивающем жесте, чего, как Нейту показалось, Лена даже не заметила. — Должно быть, тебе было очень тяжело.

Ему пришлось откашляться от нахлынувших эмоций, прежде чем продолжить, и он вдруг понял, что на него действует не воспоминание, а беспокойство Лены.

— Я разозлился, — сказал он, — но любовь никуда не делась. Поэтому я уговорил её уйти от Фейда. — Нейт посмотрел на руку Лены, которая выглядела такой изящной на его ноге. — Это оказалось роковой ошибкой. Я не знал, что за демон Фейд. Он гнался за нами по всей Европе, а когда поймал… — Он замолчал, во рту пересохло, а по венам потекла кислота. Фейд пытал их, а потом потащил в один из своих бойцовских клубов, где продолжил мучить.

Лена сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Что случилось, Нейт?

— Он кинул Элеонору на арену с двумя демонами Круэнтусами. Она отлично дралась, ранив одного так сильно, что его пришлось усыпить. Но другой убил её у меня на глазах.

— Мне так жаль. — Лены погладила его ногу. Никто, кроме Элеонор не утешал его так. Нейт многое пропустил в своей жизни, и только Лена заставила его осознать это, но уже слишком поздно. — И он тебя отпустил?

— Он заставил меня драться. И так взбесился, когда я не умер в первом бою. И во втором, и в двадцатом. Оказывается, я сильнее других вампиров. Вероятно, это связано с солнечным светом. В конце концов, я онемел из-за окружавшей меня смерти и начал жаждать драк. Так пытался освободиться от ненависти, понимаешь? — Вероятно, она не понимала. — Всё это время я строил планы побега, а когда решил, что пришло время, притворился, будто забыл о том, что Фейд сделал со мной и Элеонорой, и заключил с ним сделку — буду сражаться с чемпионом и если выиграю, он отпустит меня.

— И ты победил?

Нейт фыркнул.

— Едва не умер, и ушла неделя на реабилитацию, но победил. — Он прислушался к визгу какого-то существа, глубоко вздохнул и продолжил: — Я был полон ненависти, но знал, что не смогу убить Фейда… я видел слишком много попыток. Поэтому решил сделать это изнутри.

Лена пристально посмотрела на него, но без осуждения.

— Ты начал работать на него.

— Да. Я уверил Фейда, что мне сильно нужны деньги, а поскольку я когда-то управлял таверной, он решил, что я буду полезен в его клубах. И я всё продумал: собирался разорить его, подорвать бизнес, чтобы клиенты либо убили Фейда, либо обрушили на его голову Джастисов. Вот только проблема в том, что Фейд оказался на шаг впереди. Он нашёл моего единственного живого родственника. Племянника.

Она стиснула его ногу.

— И что он сделал?

— Хитрый ублюдок заставил вампира обратить племянника, чтобы тот прожил дольше, а на меня был рычаг давления. Потом Фейд устроил его на работу сюда, чтобы я каждый день видел, что потеряю, если бойцовский клуб разорится.

Она удивлённо моргнула.

— Твой племянник Марсден?

— Да. Но он этого не знает. Меня обратили, когда ему было всего два года, и я не хотел подвергать сестру и его тому, во что меня обратили, поэтому позволил им думать, что я умер.

Он закатил глаза.

— Полагаю, что так и есть. — Ладно, технически он мёртв, но впервые с момента обращения, таковым себя не чувствовал. Лена заставляла чувствовать его живым.

— Лена, тебе стоило уйти, когда я приказал. Уйти и никогда не оборачиваться.

— Ты знаешь, почему не ушла, — она бросила на него свирепый взгляд. — И ты меня разозлил.

Точно. Какого хрена… он легко может рассказать ей правду. Теперь уже неважно.

— Я пытался спасти тебе жизнь, — сказал он. — Фейду нужна была девственница на жертвоприношение для нового бойцовского клуба. И если ты не согласилась на секс, я вынужден был тебя уволить, иначе ты стала бы жертвой.

Она моргнула.

— Откуда ты знаешь?..

— Что ты девственница? Я не знал. А Фейд да.

Она выгнула светлую бровь, очевидно сомневаясь в этом заявлении.

— То есть ты думал, что переспав со мной, мне жизнь спасёшь.

Это прозвучало так неубедительно.

— Ну… да. Но я недооценил твою готовность хранить свою девственность.

— Думаю, ты переоценил своё влияние на противоположный пол, — сухо заметила она

— Я? Ни разу. — Он подмигнул, наслаждаясь кратким мгновением легкомыслия. — Ты хотела меня.

Она издала низкий, полный желания стон, который чертовски бы его возбудил, не находись они в заплесневелой темнице.

— Я действительно хотела тебя.

— Тогда почему отказалась? Мы могли бы избежать этого бардака, если бы ты просто переспала со мной.

— Я не могу заняться сексом. — Она отвела взгляд, будто ей стыдно. — Ещё одна проблема оборотней. Для меня это невозможно.

Теперь он чувствовал большим куском дерьма за то, что набросился на неё, услышав отказ.

— Мне очень жаль, — хрипло сказал он.