Бойфренд для Цесаревны

Мы прошли в сам дворец. За нами никого не было.

— Извините, Алексей Николаевич, а что, больше приглашённых нет? Я не вижу подъезжающих гостей?

— Все уже здесь. Идём.

При входе стояли солдаты в парадных мундирах и киверах. С карабинами, приклада которых приставили к ноге. На головах у солдат были кивера с султанами. Очень красиво, прямо как у нас президентский полк в Кремле. Солдаты стояли каменными изваяния. Никаких эмоций на лицах. Молодцы, железная выдержка, похоже дрессируют их здесь будь здоров.

— Гвардия? — Спросил у Берестина.

— Преображенцы. — Ответил он. Зашли внутрь. Двери открывали халдеи в красивых ливреях. Блин, первый раз на таком тусняке. Как бы не облажаться. В самом дворце тоже стояли преображенцы. Прошли в Александровский зал. Оказывается, в зале уже было прилично народа. При входе стояли, как и полагается, преображенцы и ещё трое в штатском. Они сверялись со списком. Один из этой тройки, был с лентой на груди, с каким-то крутым орденом на ней, в руках палка, вернее красивый посох. Перед нами всё же была какая-то пара аристократов. Мужчина в костюме и женщина в вечернем платье. Мужик с посохом громко объявлял присутствующим, кто прибыл.

— Алексей Николаевич. — Обратился я к полковнику. — А можно без громкоговорителя… Я имел ввиду не объявлять на весь мир, что прибыл я? Пусть Вас объявит. А меня не надо.

— Почему? Ты стесняешься? Я удивлён, Андрей.

— Просто я себя не в своей тарелке чувствую, когда на меня смотрят много глаз. Я не шоумен.

— Извини, никак нельзя.

В этот момент из зала вышел генерал. Да, тот самый, который вместе с полковником и цесаревной был в полицейском отделении. Увидев нас, он быстро подошёл.

— Добрый вечер, Алексей Николаевич. Привёз его?

— Привёз.

— Хорошо. А то Цесаревна уже поинтересовалась.

— Всё-таки она о нём помнит?

— Ещё как помнит. Ну-с, молодой человек. — Генерал оглядел меня, как до этого полковник. — Не плохо, не плохо. Хорошая у тебя осанка. Как у гренадёра. Служил?

— Скажем так, проходил службу. Отдавал дог Родине. — Ответил ему. Генерал кивнул мне.

— Правильно, молодой человек. Настоящий мужчина обязан послужить в армии. Так, всё, пойдёмте. Не надо заставлять ждать Её Высочество.

Последняя фраза генерала мне не понравилась. Это что за фигня? Мне что теперь, по первому щелчку пигалицы, пусть и высокородной, вставать передней, как сивка-бурка? Да я в гробу видал такое знакомство. Может у них и есть пиетет перед королями разными, но мне так все эти венценосные особы до одного места. И вообще я за диктатуру пролетариата и сельской босоты. Мы остановились перед большим зеркалом. Полковник уже снял фуражку, отдал её какому-то халдею в ливрее. Теперь причёсывал расчёской свои волосы. Я тоже глянул в зеркало. Нормально… Вроде бы.

Мужик с посохом, я вспомнил, как таких называли — мажордом, стукнул своей палкой об пол, боже какой анахронизм, и объявил нас с полковником.

— Командир Отдельного Корпуса Жандармов, полковник Берестин Алексей Николаевич и… — Он чуть замолчал, похоже не знал, как меня представить по статусу. — И Самарин Андрей Ярославович.

Мы зашли. Ничего себе, зал был полон больше, чем на половину. Это что, немного гостей??? Все обратили внимание на нас. Я увидел на другом конце зала двух женщин. Одна лет 45-ти. В длинном красивом платье. С голубой лентой, шедшей наискось от правого плеча, проходила под левой грудью и до талии. С красиво уложенными волосами и малой императорской короной. Рядом с ней стояла молодая девушка, тоже в красивом белом платье до пола. И тоже с лентой, только красного цвета. На голове что-то типа кокошника, украшенного по верху жемчугом и белой полупрозрачной тканью, похожей на фату. Наши взгляды встретились. Я если честно, сначала даже не узнал в этой девушке ту пигалицу, ради которой влез в разборки с тремя гопниками. Какое-то нереальное перевоплощение. Я даже застыл на какое-то время. Вдруг появилось дикое желание свалить отсюда, так сказать от греха подальше. Но поздно пить боржоми коли печень приказала долго жить.

— Андрей, чего застыл, как истукан? Пошли. — Прошипел мне полковник.

— Что? — Я словно очнулся.

— Пошли.

Мы двинулись к венценосным особам. Я уже понял, кто старшая. Это маман будущей императрицы. Серьёзная такая дама. Она пристально смотрела на меня. Словно пыталась просверлить во мне дополнительные, не предусмотренные природой отверстия. А вот молодая радостно улыбалась. Ну слава богу, хоть кто-то мне рад. Перед нами с полковником образовали коридор к матери с дочерью. Присутствующие во всю глазели на меня. Кстати, заметил довольно много молодых, как парней, так и девушек. Наконец, пересекли зал. Подошли. Полковник поклонился с достоинством.

— Ваше Императорское Величество, Ваше Императорское Высочество. Разрешите представить вам Самарина Андрея Ярославовича.

— Очень мило, Алексей Николаевич. Мы рады видеть Вас здесь. — Сказала мать-императрица. Протянула ему правую руку. Полковник взял её в две своих ладони и приложился губами, очень даже по аристократичному. Потом тоже самое проделал с ладошкой Цесаревны. Ольга только кивнула благодарно Берестину и всё внимание сосредоточила на мне. Стояла и улыбалась. Я ей тоже. Даже засмотрелся на неё. Чуть было не ляпнул, что-то типа, классно выглядишь, крошка. Но вовремя тормознул себя. Здесь такое явно не прокатит. Выпнут на фиг, под зад коленом.

— Молодой человек. — Я посмотрел на маман. Она удивлённо изогнула брови. Берестин взглянул на меня так, словно через 30 секунд меня расстреляют к чертям собачьим. Похоже, я опять допустил косяк. Хотя вроде бы ничего не делал и даже молчал. Она протянула мне свою правую руку. Я постарался галантно изогнуться и поцеловал её руку, держа её в своей правой. Она смотрела на меня заинтересованно. Я взглянул на полковника. Всё ли я правильно сделал? Он закатил глаза. Да чтоб меня. И тут я ляпнул:

— Ваше Величество, позвольте выразить Вам своё восхищение. Вы очаровательны. — Брови маман окончательно выгнулись, у неё было такое удивленно-шокированное выражение лица. Ольга тоже смотрела на меня сначала удивлённо, потом закрыла ладошкой рот и тихо засмеялась. Полковник покраснел. Всё, трындец, меня точно замучают в застенках жандармерии по Особому протоколу. Неожиданно на губах маман скользнула улыбка.

— Спасибо, Андрей Ярославович. Давно мне не говорили молодые люди такого комплимента. Уж не из Самариных ли, Фрола Никодимыча внук? — Я был уверен, что маман уже в курсе, что да, из этих Самариных. Но всё же спросила.

— Совершенно верно, Ваше Императорское Величество.

— Андрей, я очень благодарна Вам, за свою дочь. Она бывает иногда безрассудна. И если бы не Вы, то я даже не знаю, чтобы было. — Перешла маман к благодарности за Ольгу. — Мы в неоплатном долгу перед Вами. Мой супруг, узнав всё о происшедшем инциденте пожелал познакомится с Вами. И он просил меня передать, что приглашает Вас к нему. Завтра, если Вам будет удобно, за Вами приедут.

— Конечно, Ваше Императорское Величество. Хотя на мой взгляд, я ничего такого не сделал. Просто настучал сусликам по трафаретам. Это нормально, особенно если дело касается девушки, которую хотят обидеть. Не люблю я этого. Имею ввиду, когда творят над женщинами насилие… Извините. Я что-то опять не то сказал?