Бойфренд для Цесаревны

Берестин, буквально, выволок меня в коридор.

— Ты с ума сошел?

— А что такое? Или Вы, Алексей Николаевич за этого прусака переживаете?

— Он из Саксонии.

— Да наплевать откуда он.

— Он жених Цесаревны.

— Что? Вот этот сушёный богомол? Да вы издеваетесь что ли? А получше никого не нашли?

— Заткнись. Ты и так уже наговорил достаточно. И что значит получше? Не тебе решать, кто станет мужем Цесаревны. Что-то ты слишком много на себя берёшь, Андрюша.

— Что происходит, господин полковник? — Возле нас появилась Ольга.

— Извините, Ваше Императорское Высочество, но господин Самарин, перешёл все границы.

— Позвольте, я сама решу, кто переходит границы на МОЁМ Дне рождения, а кто нет. Вы можете идти, Алексей Николаевич. Мы сами разберёмся с Андреем. — Во взгляде Ольги сверкнула сталь. Ничего себе, пигалица. Шеф жандармов встал по стойке смирно и вернулся в зал. Ольга смотрела на меня как-то странно и словно ожидала от меня чего-то.

— Оль, я думаю, что тебе много чего надарили, в том числе и разных дорогущих украшений. Мне вот дед тоже сунул изумрудное колье. Но я сказал ему, что это банально. Что нужно сделать Цесаревне такой подарок, который она запомнит.

— И что за подарок, Андрей?

— Этот, Фридрих твой жених?

— Да, считается моим женихом. Нас обручили ещё в детстве.

— А он тебе нравится?

— Андрей, причём здесь нравится или не нравится? Все Цесаревны так выходили замуж. Давай не будем об этом. Какой подарок ты мне хочешь подарить, который я запомню надолго?

— Ты хоть раз смотрела на ночную Москву с крыши высотного здания?

— Нет… А…

— Ничего не спрашивай. Давай убежим и я тебе покажу ночную Москву. Тебе очень понравится.

— Но, Андрей… А как же гости?

— А в чём проблема? Гостями займутся. Ну так что? Решайся, Цесаревна. — Я стоял и улыбался. Протянул ей руку.

— А, давай! — Она засмеялась и вложила свою ладошку в мою. — Только увы, платье у меня видишь какое?

— М-да. В нём много не набегаешь.

— Ничего. — Она повернулась ко мне спиной. — Андрей, отстегни шлейф.

— Ээээ, как отстегни?

— Молча. Позади, он крепится к платью, видишь? — Я стал ощупывать подол её платья. — Да не здесь, Андрей! Выше.

— Оль, выше твоя очаровательная по… Гм. Короче…

— Там моя попа. Я знаю. Вот там, ещё чуть выше, на поясе и крепится. Отстегни.

У стоявших в коридоре, на карауле двух гвардейцев глаза стали квадратными. Но они продолжали стоять недвижимо, как статуи. Я нашел, где шлейф крепился к платью. А ловко сделано, ни за что не догадаешься, что это не единая часть платья, а всего лишь атрибут, которым можно и отстегнуть. Стал расстёгивать. Наконец, отстегнул. Ольга повернулась ко мне.

— Ну вот. Остальное можно подобрать.

— А это куда? — Я держал в руках часть платья.

— Здесь оставим.

— Нет. Возьмём с собой. — Я аккуратно свернул шлейф.

— Зачем он? — Спросила Цесаревна.

— Вдруг пригодится. Например, постелить на что-нибудь, если ты захочешь присесть. Ладно, пошли. Где тут выход?

Ольга посмотрела на гвардейцев. Прижала палец к губам, давая понять, что не надо говорить куда и с кем она ушла. Гвардейцы промолчали. Она взяла меня за руку и повела по коридору. Потом мы юркнули в какую-то дверь. Вновь прошли по коридору. Шли переходами. В итоге, вышли к Спасской башне. Конечно же дорогу нам преградили сотрудники Отдельного Корпуса Жандармов. В том числе и двое спецназовцев с масками на лицах.

— Ваше Императорское Высочество, Цесаревна Ольга Николаевна. Прошу прощения, но позвольте узнать, куда Вы направляетесь? — Спросил офицер в голубом мундире.

— Прогуляться. — Ольга взяла меня под руку. Я глядя на офицера, а особенно на двух боевиков с надписями на спинах «жандармы», мило улыбнулся. Я вообще с самого начала не обманывался и понимал, что спецслужба, которая отвечала за охрану и личную безопасность августейшей семьи, из поля зрения нас не выпустит. На это глупо бы было рассчитывать. Охрану Кремля несла армия в лице гвардии. А именно первый батальон Преображенской лейб-гвардейской механизированной дивизии. Охрану императорской семьи осуществлял Отдельный Корпус Жандармов в лице его отдельной службы — «Управление имперской службы охраны и сопровождения».

— Извините Ваше Импера… — Начал офицер, но Цесаревна его перебила.

— Достаточно, капитан. Просто пропустите нас и всё.

— Но я не могу выпустить Вас за пределы Кремля без соответствующей охраны. В соответствии с протоколом безопасности при выходе августейших особ…

— Капитан! — В голосе Ольги опять звякнул металл. — Не надо мне рассказывать про протокол безопасности. Просто пропустите нас. Вы отказывайтесь подчиниться мне? Это что? Мятеж? Прямое неподчинение военными, в том числе офицерами и солдатами Отдельного Корпуса Жандармов, а так же полиции и других силовых служб наследнице престола расценивается, как государственное преступление. Вы давали присягу.

Капитан побледнел. Я решил разрешить обстановку. Был уверен, что сейчас сюда примчится пол двора.

— Ольга, одну минуту. Позволь я переговорю с капитаном. — Посмотрел на него. — Капитан, пойдёмте, отойдём на пару слов? — Мы немного отошли. — Капитан, у вас же есть сотрудники в гражданском? Я уверен есть. Те, кто несёт скрытую охрану и наблюдение. Вот и пустите их с нами. Только пусть они не отсвечивают перед Цесаревной. Мы просто прогуляемся и всё. Сообщите полковнику Берестину.

— Уже сообщили. Он сейчас прибудет.

— Вот и хорошо. А пока пропустите нас. Мы далеко не уйдём. Я клянусь, что с Ольгой Николаевной ничего не будет. И о Вас она забудет.

Я подошел к принцессе.

— Пойдём, Оля.

Мы спокойно, под ручку, вышли с территории Кремля. Шли по Красной площади. Было как-то не привычно. Мавзолея не было. Ольга держалась мне за руку, шла и улыбалась.

— Андрей, а где мы будем смотреть на ночную Москву.

— Сейчас определимся. Давай такси поймаем?

— Давай.

Мы вышли на Никольскую улицу. Здесь, как и в моей реальности, было только пешеходное движение. На город опускались сумерки. Вся улица была в огнях. Народ прогуливался, сидел в многочисленных кафе и ресторанах. На нас стали обращать внимание.

— Это же Цесаревна Ольга Николаевна. — Крикнул кто-то. Ольга помахала ручкой, улыбалась. Нам в ответ тоже стали махать. Мы с ней ускорились. Люди останавливались смотрели на нас. Стали снимать на сотовые телефоны.

— С Днём рождения, Цесаревна, счастья тебе! — Стали кричать люди.

— Спасибо! — Ответила она. Щёки её раскраснелись.

Мы выскочили с ней на примыкающую улицу. Увидели машину с чашечками такси. Я поднял руку. Такси свернула к нам и остановилась. Я открыл заднюю дверь. Помог ей сесть. Сам сел с другой стороны.