Бойтесь своих желаний

Вот она власть…

Она не в кулаках. Главная хитрость в том — чтобы сломать человека, даже не прикоснувшись к нему.

С младенчества впитал главную истину в жизни — закон тайга, медведь хозяин.

Наше общество — оптическая иллюзия.

С виду спокойное и жизнь в нём протекает размеренно. Дома-коробки с захламленными балконами, толпы зомби со смартфонами вместо лиц и бесконечная видимость бурной деятельности.

За декорациями скрывается та же тайга, где выживает наиболее приспособленный.

Голова каждого забита пустяками — ипотека, варикоз, простатит. Никто никого почти не убивает, а если и убивает, то каждый случай — вопиющая сенсация. Люди забыли, как кишки вываливаются наружу, совсем не помнят хрип последнего вздоха…

Они как стадо, пасущееся у пропасти и верящее, что забор из нелепых законов защитит от падения.

Я даже не сразу поверил, что существуют люди — боящиеся крови.

Как можно страшиться того, что течёт в твоих венах? Это всё равно — что стыдится дыхания. Ваши предки резали мамонтов, а вы при виде царапины бежите к психологу на прием…

Силен и главенствует тот — кто вопреки социальному развитию, не растерял кровожадность и не обменял клыки на молочные зубы. Сила не в деньгах и образовании, а в способности насаждать волю, принуждать, избить и свернуть в бараний рог.

С каменного века человек ни на день не стал цивилизованнее — просто средства насилия и контроля преобразились.

Своим поведением я значительно укоротил жизнь родителям — ну и чёрт с ними, у них еще дети есть и вообще я не давал письменное нотариально заверенное разрешение — рожать меня. За их ошибку будут расплачиваться невинные люди.

Денег с поборов, шантажа и одноклассниц, которых я принудил заниматься проституцией, но история об этом умалчивает — накопилось столько, что я могу не работать до глубокой старости, но поскольку порох в пороховнице еще есть — я на радость родным и близким, покидаю родной город, чтобы испытать себя.

Почему оставляю насиженное местечко?

Причина одна — тоска съедает разум как арбузные дольки. Дни обескрашиваются и тускнеют один за другим. Если ничего не предпринять — клыки заржавеют, их можно заточить только о страх слабаков.

На уме давно был один проект — интересно узнать, как далеко я смогу зайти…

* * *

Купил билет в один из самых депрессивных городков в регионе. Население двести тысяч и на весь город — пара полудохлых дымящих заводов. Жизнь тут законсервировалась, даже преступные группировки со времен динозавров остались.

Первым делом нашёл адреса детских домов, но не в благотворительных целях.

Это не те яркие картины с рекламы “помогите детям”, а настоящие казармы, где взращивают озлобленных и неполноценных людей. Тут царит насилие и обман, волчьи законы заменили человечьи.

Дети грызутся за пайку, ломают пальцы младшим возрастам и насилуют в душевых. Пьяные воспитатели бьют ремнем за косой взгляд. Стены заросли плесенью, полы в соплях, а в воздухе густая вонь страха и безнадеги.

И как вишенка на торте — каждого сжирает чувство несправедливости, ведь им тупо не повезло родиться у своих пропащих родителей. Мы же с вами понимаем, что редок случай, когда в столь ужасное место попадает ребенок из хорошей семьи…

Устоявшийся контингент — отпрыски пьяных уебищ, что не переставали бухать даже на девятом месяце. Потомки исколотых вдоль и поперек наркоманов и сидельцев рецидивистов, чья биография пахнет баландой, а иногда — они как кофе три в одном.

Если ситуация требует, я могу быть милым и обходительным. Я вышел ростом и лицом — спасибо матери с отцом.

Выцеплял ребят по одному — прикармливал, наседал на уши и планомерно навязывал свои интересы.

Классические кнут и пряник.

Только мой кнут прошибает до костей, а пряник как сладкая вата, пропитанная ацетоном — прилипает к небу, да так, что отскребать будешь с мясом.

Через месяц вербовка встала на поток.

Поиском и наймом занимались первое поколение воспитанников. Теперь эти учреждения неофициально работают на меня — в промышленных масштабах поставляют послушных и исполнительных рабов, а самое смешное — продолжают спонсироваться государством.

Своё маленькое княжество я обосновал в большом газифицированном гаражном кооперативе.

Первой реальной задачей стало — истребить прошлую застоявшуюся преступность.

Братки с лихих времен держали весь бизнес и чиновников на потоке.

Пробовал ли я договорится и честно разделить зоны влияния? — Нет.

Во-первых, переговоры не мой конек, я привык забирать всё и в полном объеме. Во-вторых, так было бы скучно…

Эти криминальные “акулы” поменяли малиновые пиджаки на приличные костюмы, но так и остались клоунами. Тупые, предсказуемые как актеры из сериалов про бандитов, но только по-настоящему такие.

Возводят коттеджи из красного кирпича на окраинах, разваливаются в кожаных креслах и думают, что стали хозяевами жизни.

Слюнтяи…

Их власть — дешевый спектакль для тех, кто верит, что пацан с татуировкой “не забуду мать” — страшнее ночи.

Война была объявлена по-простому.

Заготовил три ящика коктейлей Молотова, добавил сахар для вязкости и послал неокрепшие умы в бой.

Первым под удар попал “авторитет” Сизый. Его кирпичная крепость с золотыми шторами вспыхнула как спичка. Немолодая жена с отвисшей силиконовой грудью с криком выпрыгнула со второго этажа.

Её подхватила заботливо натянутая колючая проволока. Женщина висела как кусок мяса, пока огонь лизал её ноги. Мальчик и девочка лет семи — бились в окне пока пластик на стеклах не оплавился.

Их крики слились с воем сирен. Мы заведомо вывели гидранты из строя, оставив соседей тушить пожар плевками.

Второй ночью подвергся атаке особняк Бульдога — бандита, хвастающегося убийством семерых конкурентов по молодости. Мы подожгли гараж с коллекцией ретро-авто, а когда он выбежал в трусах, метнули бутылку в лицо.

Огонь съел глаза.

Он бегал по двору слепой как горящий факел пока не рухнул в бассейн. Вода быстро закипела от бензина.

В особняке ветерана жили преимущественно внуки. Мы подперли двери, оставив открытой только форточку в подвале. Коктейли полетели туда. Они задохнулись раньше, чем сгорели — чёрный дым наполнил легкие. А дед, прикованный к инвалидной коляске, сгорел пытаясь доползти до их комнаты.

В итоге получилось двадцать трупов. Четыре авторитета, их жёны, одна была беременной на восьмом месяце, два старика-родителя и дети в довесок. Большинство хоронили в закрытом гробу.