Боюсь тебя убить...Часть 1

– Как погода в Париже? – я вздрогнула от вопроса. Он означал, что Никита не простил мне то злополучное письмо. И что у него не пропало желание высказать мне всё.

– Ники, я…

– Я с ума сходил… Что ты со мной сделала? Я не о ком думать больше не могу… Юляшка моя…

Его губы застыли в сантиметре от моих. Не целовал, будто дыша моим дыханием, замер. Я посмотрела в его лицо, он изо всех сил сдерживался, сжимая челюсти, будто ждал. Чего? Его руки по-прежнему прижимали мои плечи к стене, но уже без силы, просто придерживая. Я подняла руки и взяла его лицо в ладони, пристально глядя в глаза Ники. Утопая в ясных ореховых омутах подумала, что он не заметил моих шрамов в полутьме и это радовало.

– Я здесь. Я прилетела к тебе на самолёте, а ты…

– А я? Не рад видеть тебя? Не кидаюсь в объятия? – его слова как звук хлыста, тихие и резкие, со свистом. Почти шепот, но так похоже на крик. – Ты так торопилась ко мне, что позабыла привезти сувениры из Парижа? Ты, сломала мне жизнь… ты, убила меня! Ты – заноза в моём сердце! Всегда перед глазами твое лицо, мысли все о тебе!

Я закрыла ему рот, прижавшись губами. Нежностью впитала его ярость, стараясь показать, что люблю, что скучала. Никита замешкался сначала, потом перехватил инициативу, действуя напористо. Я испугалась, ведь совсем недавно прошла операция, мои губы не совсем готовы к таким действиям. Поэтому мягко отстранила от себя парня, пытаясь рассказать о своей жизни за последние полгода. Но он уже ничего и слышать не хотел. Подняв мои руки вверх, он рванул кофту, раздевая меня. Что-то ёкнуло в груди, тревожный сигнал завибрировал в мозгу. Я понимала, что последует дальше, но поверить не могла. Не могу, не готова еще… Но препятствовать не стала, понимая, что не смогу остановить Ники. Он зацеловывает плечи, спустив бретельку лифчика, вжимаясь в меня всем своим телом. Я чувствую его возбуждение и уговариваю себя потерпеть. От напряжения сжимаю кулачки, вместо того, чтобы обнять любимого Ники.

Вдруг он оторвался от меня, снова разглядывая, затем дернул за руки к кровати, повалил на спину и стал расстёгивать мои джинсы.

– Не надо… Ники… пожалуйста! – хотелось кричать, но понимаю, что нельзя, ведь где-то рядом больная женщина и Станислав, которые спят. Поэтому пытаюсь шепотом вразумить парня, отталкивая его руки. – Я не могу, я не хочу сейчас!

– Юляш, я ведь уеду надолго. Ты моя жена, если бы не сбежала тогда, мы бы поженились летом. Сейчас…

Он отпустил меня и метнулся к книжному шкафу, достал маленькую коробочку. Я успела только сгрести угол покрывала и прикрыться им, как Никита схватил мою руку и надел на палец колечко.

– Вот! Я сам заработал. Как обещал. Ты. Моя. Жена. Вернусь из армии, и распишемся. Не бойся, я постараюсь не причинить тебе боли…

Но не боли я боюсь, чувствуя нарастающее напряжение в животе. Подсознание уносило меня в то роковое утро, я этого боялась. И своей кайсаки, которая уже начинала нервничать и шипеть. Я вцепилась в покрывало и, прикусив губу, отвернулась, зажмурив глаза. Ладно, я справлюсь. Обижать Ники не хочу, лучше потерплю. Вся сосредоточилась на своей кайсаке, боясь потерять контроль, как в то утро. Чувствую, как осталась без штанов, поцелуи беглые по животу, тяжесть тела мужского. Обида накрыла меня. Вот почему мужчинам так нравится применять силу? Брать то, что женщина еще не готова отдать?

29.

Послышался треск разрываемого бюстгальтера. Этот треск принес другие ассоциации, от которых только хуже стало. Перед закрытыми глазами замелькали алые клочки моего прелестного выпускного платья, будто снова злодей рвёт его и раскидывает вокруг. Алые клочки кружились в мозгу, как снежные хлопья в метель, сливаясь в один сплошной алый туман, который заволакивал мой мозг, блокируя его. Я не на шутку испугалась за Ники, в таком состоянии я снова могу… убить? Меня колотит крупная дрожь, я едва справляюсь с собой, чтобы не вскочить.

– Юля! Юляш, это что такое?! – как сквозь вату послышался голос любимого. Он встревожен и переживает почему-то.

Я потихоньку прихожу в себя, чувствуя, как он вытирает слезы на моих щеках, даже не почувствовала, что плачу. Что-то остановило Никиту, он отстранился и недоуменно смотрит… на мою грудь. Свет от бра падает на меня, самый яркий круг света приходится как раз на мою бедную грудь, сплошь покрытую рваными шрамами. Заметил и рубец на щеке, проводит по нему пальцем. Он жалеет меня, глаза погрустнели и брови сдвинулись в жалостливом порыве. И я жалею, что он заметил остатки былого уродства.

– Ты в аварию попала? – провел пальцем по опухшей немного губе, раненый глаз задел. Я отвернулась от него и села в кровати. Нагота смущает меня, резко дернула на себя покрывало с кровати, завернулась в него и отошла к окну. Красиво! Как в Москве, столько огней. Даже в два часа ночи огромный город не спит. Рядом встал Никита, уже отдышался и успокоился, кажется. Он стоит в полуметре от меня, но не прикасается.

– Я никогда не была в Париже. Только в бабушкиных рассказах… - проговорила я задумчиво. Мне трудно рассказывать про последние полгода, но мой Ники должен знать всё. Он назвал меня своей женой… Я ликую! Да, хочу быть его женой. Посмотрела на колечко, сверкающее небольшими белыми камешками. Повернулась к нему, хочу видеть его глаза. – Прости меня. За то письмо. За то, что сейчас у тебя ничего не получилось…

– Нет, только за это не проси прощения. Я идиот! Очевидно же, что у тебя что-то случилось. Юль, ты прости, я повел себя как последний дурак. Расскажи мне?

Я с радостью кивнула. Наконец-то Ники стал адекватным, и сможет выслушать меня. Мы устроились на кровати, Никита сидел, облокотившись на спинку, а я в его объятиях. Говорила в основном я, Ники поглаживал по спине, успокаивая, иногда целуя в макушку. Так хорошо с ним, век бы так сидела. Закончив свой сбивчивый рассказ, я замерла, ожидая вердикта.

– Идиот! Какой же я идиот! – прошипел любимый, поднял моё лицо за подбородок. – Сможешь простить меня?

– Я не сержусь. Просто как быть теперь?

– В каком смысле?

– В том самом… вот как сегодня. Сомневаюсь, что смогу доставить тебе удовольствие в… ну… в постели, - нашла нужное слово и выдохнула его.

– У тебя есть два года, найди врачей, чтобы помогли тебе забыть эту … этот эпизод твоей жизни. Сейчас, - Ники осторожно сдвинул меня в сторону и слез с кровати, взял из книжного шкафа коробку и присел возле меня. Я запахнула съезжавшее покрывало и с интересом посмотрела на коробку. –Это деньги. Я копил, чтобы поехать к тебе в Париж.

– Зачем? Чтобы плюнуть мне в лицо и сказать, как ненавидишь? – я поражена до глубины души. Он не врал Ане вчера в баре.

– Нет конечно. Чтобы найти тебя и поговорить. Вернее уговорить тебя не бросать меня. Но теперь неважно, - он так ласково улыбнулся, искорки метнулись в его глазах. Я не могу оторваться от этих глаз с хитрым прищуром. Он уедет через три часа… тоска тронула моё сердце. И вдруг я поняла, что бы я потеряла, если бы не приехала!

Следующие полчаса он уговаривал меня остаться на пару дней, чтобы присмотреть за их мамой, еще просил принять деньги, которые он скопил, чтобы оплатить психолога. Потом дружно штопали мой лифчик, потому что другого с собой у меня не было. И вот Ники упал на кровать, раскинув руки, я подползла к нему и увидела, что на его обнаженном торсе проступили фиолетовые пятна. Синяки после драки.

– А я думаю, чего у меня всё тело болит, будто по мне трактор проехал! Драка была, значит? С Рыжим и его командой? – я только кивала на его вопросы.

Потом целовала раненые места. Нежно и ласково. Потом шею, подбородок, успевший покрыться суточной щетиной. Добралась до любимых губ. Никита тяжело дышал и не шевелился, будто боялся спугнуть меня. Теперь мне хорошо, удовольствие волной прокатилось по моему телу, впервые за последние несколько часов мне не страшно. И кайсака спокойна, не шипит, не мечется. Ники осторожно потянул меня на свою обнаженную грудь. Покрывало почти слезло с меня, выставляя мои груди напоказ. Но меня это не раздражает и не смущает. Я вижу довольный восхищенный ореховый взгляд, и теплая волна снова проходит от макушки до пят. Я закрыла глаза и легла на грудь Ники, чувствуя его горячие ласкающие руки на своей голой спине. Непроизвольно начинаю двигать бедрами. Мне хочется тереться об него, чувствовать его возбуждение. Дыхание теряет ритм, воздух вылетает из груди рывками, вместе с тихими стонами. Нахожу теплые мягкие губы и позволяю нежно ласкать их. Меня потряхивает, я слышу учащённое сердцебиение любимого, который старается не делать резких движений, чтобы не спугнуть мое робкое нерешительное желание. Я же чувствую, что хочу большего, хочу подарить себя любимому. Сегодня… сейчас…