Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

Ничего, зато если он это выдержит всё, то значит, что он точно любит меня и нашу дочь».

— Они очень хотят тебя увидеть, — сообщил мне Стивен, когда пришёл на следующий день. Я валялась на кровати, Лекси только что покормила меня.

— Я тоже хочу их увидеть, — тут же воспрянула я и повернулась к нему.

Стивен улыбнулся мне, помог собраться и привёз к детям. Они с радостными воплями накинулись на меня, я же заплакала от счастья. Я провела с ними пару часов, а когда они стали задавать вопросы насчёт папы, то я ответила однозначными фразами, а затем распрощалась с ними, ответив, что вскоре снова вернусь. Детям пока куда-либо выходить было запрещено. Смотреть телевизор тоже. Они чувствовали себя словно в какой-то тюрьме, хоть их и развлекали две знакомые тёти.

На самом же деле они находились в информационном вакууме. Я не хочу, чтобы они каким-то образом узнали, что Стефан мёртв. Не хочу.

Я помню, когда мне маленькой сообщили, что мои родители мертвы. Мне тогда было всего шесть лет. Я убежала в комнату, залезла под стол и плакала целый день, а бабушка сидела рядом и пыталась успокоить, в то время как в моей маленькой голове всё не укладывалось: неужели я больше никогда их не увижу? Разве такое возможно?

Когда я стала убеждаться в том, что они действительно больше не придут, ведь каждый день со мной была лишь бабушка, то я на некоторое время перестала говорить совсем. Я перестала интересоваться всем, не играла в игрушки, я просто лежала на диване и о чём-то думала. И так изо дня в день.

Спустя несколько недель я вновь заговорила. Спустя несколько месяцев я вновь стала смеяться и играть с друзьями.

Но эта травма осталась со мной на всю жизнь и так не ушла.

Никто не знал, как я себя чувствую на самом деле. Никто не догадывался, что внутри я продолжаю тяжело страдать от потери родителей. Бабушка лишь говорила, что они в хорошем месте и приглядывают за мной. А я продолжала жаловаться: почему именно они? Почему не другие?

У всех есть родители — и мама, и папа. У меня нет никого кроме бабушки. Почему надо было забирать их?

Бабушка лишь качала головой и говорила, что так нужно.

Но это был не ответ для маленького ребёнка. Я росла зажатой и тихой, а больше всего я любила читать, потому что в других книжных вселенных у людей больше проблем, чем у меня. Я гордилась героинями и героями, пыталась подражать. Я сильно углублялась в учёбу, стараясь всё и всегда делать на отлично. Я считала, что маме и папе бы это понравилось.

Бабушка радовалась, какая славная у неё внучка.

А я просто не знала, как спасаться от осознания того, что у тебя нет чего-то, что есть у других. И это не просто вещь, это родители.

Во всём виновата Селеста.

Мои руки сжались в кулаки, и в глазах собрались слёзы. Очередные слёзы.

Это она их убила, и из-за неё я страдала. А теперь она убила Стефана, теперь я вновь страдаю. Кого она убьёт ещё?!

Детям поэтому я не хотела пока говорить. Да и не представляла, как это сделать. Ладно Мире — она поймёт, но Крису… он ещё такой маленький. И Миранда — она поймёт, но… думаю, что это возымеет на неё сильное воздействие. Негативное.

Я сама — взрослая женщина — сейчас валяюсь на постели в депрессии, а что будет с моими маленькими, если я им расскажу… Недопустимо. Пускай лучше думают, что папа в отъезде. Но, к сожалению, сейчас о смерти Стефана говорят по телевизору, на улицах, и кто-то может проболтаться детям в школе или детском саду, поэтому я перевожу их на домашнее обучение. Ничего страшного, чистая изоляция.

Через неделю я осознала, что так продолжаться не может. Я просто встала с постели и направилась в ванную. Приняла душ, умыла лицо, оценила свой внешний вид — страшный вид. Я тяжело выдохнула и вышла обратно в спальню.

— Елена, — поприветствовала меня Лекси, войдя в комнату. Улыбка не сходит с её лица, пытается меня всячески поддержать.

— Я в порядке, Лекси, — кивнула я и потянулась за своим мобильным телефоном.

Женщина повела бровью.

Я позвонила Эрику. Сообщила ему, что хочу занять пост главы компании и мне нужно, чтобы он начал просвещать меня во все тонкости. Он лишь сильно удивился, напомнил мне о моём состоянии, а я сказала, что просто не могу быть больше без дела. Мне нужно чем-то занимать мой мозг, иначе в голову лезут приятные воспоминания, от которых мне становится плохо.

Лекси помогла мне собраться. Надеть чёрное платье, немного накраситься, чтобы не выглядеть слишком уж пугающе и накинуть пальто мне на плечи.

— Ты уверена? — переспросила женщина, когда я в последний раз посмотрелась в зеркало.

— Уверена, — твёрдо произнесла я и вышла из квартиры. Я села в машину и разрыдалась.

Я внезапно поняла реакцию своего организма. Автомобиль. Я за рулём.

Мои родители и Стефан погибли в автокатастрофах. Я просто боюсь водить теперь. Меня начинает трясти.

Звоню Эрику и прошу, чтобы он забрал меня на машине, что я теперь не могу водить. Он предлагает пересидеть сегодня дома, но я резко отказываюсь и жду его.

Тушь водостойкая, поэтому я чуть подправляю макияж, чтобы не так заметны были красные глаза.

Выйдя из автомобиля, Эрик подошёл и обнял меня. Мы простояли в обнимку примерно минуту, я почти успокоилась, моё дыхание восстановилось.

Уже в машине Эрик начал свой рассказ о делах компании. А он молодец, понимает, что мне надо сейчас нырнуть с головой в какое-то дело.

— Когда мы объявим о том, что вы, миссис Сальваторе…

— Елена, — поправила я его.

— Хах, вы со Стефаном так похожи, — усмехнулся Эрик, а затем его улыбка померкла, когда он вспомнил, что Стефан мёртв, и увидел моё выражение лица.

Мне очень плохо до сих пор. Я лишь хочу, чтобы мой организм перестал меня предавать, чтобы я испытывала только душевную боль. Её-то хотя бы никто не видит. А вот мои судороги и рыдания очень даже заметны.

— Так вот, когда объявим, что ты встанешь во главе компании, то на тебя обрушится много… проще говоря, дерьма, — пожал Эрик плечами, умело справляясь с управлением автомобиля и не забывая изредка посматривать на меня. Видимо, следит, как бы мне не стало плохо. — Все его родственники эту неделю в большом ожидании — кого же Стефан назначил вместо себя. А он назначил тебя, и ты согласилась. Это очень всё хорошо, однако ты домохозяйка без опыта. Ты нормально эти годы даже нигде не работала. Прости, если груб, — поспешно произнёс он, а я лишь покачала головой.

— Нет, ты прав, — кивнула я. — Они действительно все так будут думать, и так есть на самом деле. Бизнесом всегда занимался Стефан, а не я. И про его дела я никогда ничего не знала.

— Плохо. Елена, предстоит много работы.

— Знаю. Стефан засиживался на работе сутками не просто так, — посмеялась я, вспомнив. Всегда подозревала его в изменах, а оказывалось, что он и вправду работал. Работяга.

— У нас всегда слишком строгий и сумасшедший график. Речь идёт об очень больших суммах денег. Это огромная психологическая нагрузка. А ты…