Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

Просто плевать.

Я поднялась со своего места с лицом, полным ярости.

— Передавайте Селесте Верлак «привет», — огрызнулась я. А он, наконец, всё понял.

Я чмокнула губами и удалилась из помещения. Пошли в задницу эти Майклсоны, чёртовы предатели.

Открыв шкаф, я оглядела все свои чёрные платья. Их слишком много. Разного фасона, покроя, можно даже сказать — разных оттенков. Я ездила по магазинам и скупала эти самые платья, когда не знала, чем себя занять.

Тридцать чёрных платьев. Ровно столько, сколько Стефану исполнилось лет, когда он умер. Я надеваю новое платье каждый день, поэтому всегда в чёрном. На мне чёрные очки, сапоги и такого же цвета пальто.

Со мной постоянно рядом охрана, а езжу я на дорогом автомобиле с личным водителем.

Я вся в чёрном, потому что моя жизнь теперь такая — вся чёрная. Унылая. Можно сказать — даже суровая.

POV Stefan

Всё моё тело просто изнывало от боли. Я еле приоткрыл один глаз, поскольку второй больше не открывался. Вчера мне так зарядили в глаз, что, похоже, там образовался огромный синяк, и поэтому я не могу открыть его. Хотя не знаю, я без зеркала. Я даже не знаю, как выгляжу. Должно быть, отвратительно. Потому что чувствую себя я как дерьмо.

Этим утром (точно утром, он меня кормит только утром) Верлак облил меня ледяной водой, а потом пустил электричество. Мне казалось, что такой дикой боли я ещё не испытывал. Ток пронзил всё моё тело, и я даже дышать не мог. Все конечности словно насквозь были проткнуты иголками. Я потерял сознание от боли.

С каждым днём я всё хуже себя чувствую. Верлак кормит скупо, и всего раз в день. Поит и того меньше. Теперь я понимаю Елену. Она говорила, что он морил её голодом.

Вот что добавляет мне сил. Он мучил её весь целый год, а меня всего одну неделю — тоже мне срок! Я что ли не выдержу? Пф, да без вопросов.

Но Верлак, похоже, за меня серьёзно взялся, начав избивать каждый день, а также придумывая пытки изощрённее.

Сейчас он вошёл в комнату, и именно поэтому я и разлепил глаз.

— Ну что, — поприветствовал он меня улыбкой. Ничего хорошего это не ознаменовывает. — Ты жив.

Я попытался фыркнуть, но понял, что мне тяжело это сделать. Позавчера Верлак пинал меня и, кажется, сломал мне ребро.

Мне просто дышать тяжело.

— Миссис Елена Сальваторе, — начал Верлак зачитывать что-то с телефона, — заняла пост, который чуть ранее принадлежал её мужу — ныне покойному мистеру Стефану Сальваторе. Она говорит, что хочет сохранить компанию, на которую муж потратил столько сил и времени. «Если бы он был жив, то он бы мной гордился», — передразнил Верлак Елену, а затем уложил смартфон в карман.

— Тут ловит wi-fi? — первое, что я спросил.

Мне подсказывала интуиция, что мы находимся в подвальном помещении. И, скорее всего, за городом, причём очень далеко. Но если ловит wi-fi, то возможно, что мы находимся в здании, в городе…

— Нет, я над тобой прикололся, — прыснул Верлак и подошёл ближе. Я нахмурился. Куда он отвёз меня, чёрт побери? В какой мы глуши? — Я не зачитывал ничего с телефона, а сам был на том мероприятии. Я видел Елену, видел твою жену.

Моё сердце забилось быстрее.

— С ней всё хорошо?

Странно спрашивать это у него.

— Более чем. Прошла всего неделя, а она уже взялась за работу. Выглядит довольно свежей, но замученной. Ей идут чёрные платья, — усмехнулся Верлак. — И она похудела сильно.

Я улыбнулся, поняв, что Елена всё-таки не бросила мою компанию, как я и хотел. У меня впервые в груди поселилась какая-то радость от осознания того, что она не лежит дома и не убивается по мне. Жена продолжила жить. Более того — она продолжила моё дело!

— Гордишься ей? — улыбнулся мне Верлак, словно читая мои мысли сейчас.

— Глупо спрашивать это, — ответил я. — Конечно, горжусь.

— Думаю, она бы тоже тобой гордилась, — отошёл Верлак к столу и взял шприц. — Ну что, да здравствует новый Стефан. Я после выпью за тебя, мой младший брат, — расхохотался он и подошёл ко мне шприцем. Что-то это мне не нравится.

— Что это?

— Это вызовет у тебя галлюцинации. Будешь бредишь целые сутки, потом очнёшься.

Я попытался увернуться, но Верлак схватил меня за волосы и стал выискивать на шее место, куда приткнуть иглу.

— Ты лучше не рыпайся, иначе оставлю огромный синяк. Я тебе не профессиональная медсестра.

— А тебе бы пошёл короткий белый халатик, — огрызнулся я.

— Ох, это хорошо, что тебе хватает сил на сарказм, — ухмыльнулся Верлак, а затем воткнул мне в шею иглу шприца.

Я просто горел в агонии. Мне казалось, что я умираю раз за разом, а затем начался кошмар.

Елена, улыбаясь, начала душить меня толстой верёвкой. Я сначала умолял её раз за разом этого не делать, но она просто хохотала в ответ. Затем ослабила хватку, я вскочил с пола, не понимая, зачем это она делает. Я начал говорить с ней, а жена просто воткнула мне нож в живот, продолжая смеяться. Тогда я схватил её за волосы и приложил к рядом стоящей тумбочке. У неё потекла кровь из носа, я хотел помочь ей, но она лишь ударила меня головой, так что наши лбы теперь горели от боли. Она схватила очередной нож, а я где-то рядом нащупал кусок от трубы. Елена пырнула меня ножом в грудь, так что я почти задохнулся от боли — хлынула кровь.

Я наполнился незнамо откуда взявшейся ненавистью. Я просто ударил её куском трубы по голове. Она не пошатнулась, как будто удара и не было. Тогда я начал колотить её, а она словно и не чувствовала. Я выхватил нож из её руки и всадил ей в живот. Она ухмыльнулась, тогда я стал продолжать протыкать её, но эффекта не было. Затем сзади Елены появился какой-то слишком знакомый мужчина. Он задушил её руками, а она упала землю, всё ещё улыбаясь.

— Наконец эта змея сдохла, — произнёс мужчина, теперь смотря на меня. — Я — Себастьян Верлак, твой брат. А это — твоя жена, бывшая, — указал он на тело.

Я кивнул, словно понимая. Но, на самом деле, я чувствовал себя слишком плохо. Почему Елена вела себя так? И почему я вёл себя так?

Что за чертовщина?!

— Забудь о ней, — похлопал меня Себастьян по плечу, а мне захотелось стряхнуть его руку, но этого сделать не удалось. — Ну же, брат. Хочешь, мы попинаем её? Она этого заслуживает. Она — шлюха. Мразь.

В подтверждение своих слов Себастьян начал пинать труп, а я просто начал отходить к стенке. Взявшись за голову, я постепенно начал осознавать всё это. Моя жена мертва. Моя Елена мертва. Я просто знал, что это всё слишком неправильно.