Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

— А как же дети? — донёсся до меня его голос. Бросает козырь. Но теперь эту карту у меня тоже есть чем крыть.

— Зачем им такая мать… шлюха? А? Такая дрянь… Стефан прав. Ты прав. Вы правы, — я смеюсь, плачу одновременно. — Я не понимаю, почему я. Ты отомстил мне, Себастьян, — пробормотала я, когда он приблизился ко мне. — Ты отлично отомстил, мне никогда ещё не было так больно. Но я не гожусь на роль куклы. Я не смогу жить с тобой и с ним в одном доме. Облегчи мои страдания. Ты же любишь меня. Вроде бы.

Он вытаскивает меня из шкафа.

— Эта истерика останется между нами, — шепчет Себастьян мне на ухо, беря меня на руки, я хватаюсь за его шею. — И никто никогда о ней не узнает.

Он укладывает меня на постель.

— Никто не узнает о выходке королевы. Такой сильной королевы.

Себастьян наливает воды в стакан, даёт мне выпить какие-то таблетки. Придерживает мою голову и стакан, пока я запиваю.

Он ложится рядом со мной на постель.

— Стефан ненавидит меня…

Наконец ярость уходит, есть только плач.

— Он говорил, что убивал девушек…

Себастьян прижимает меня к своей груди и гладит по волосам.

— Пришло время, Елена, смириться с этим. Люди меняются, он в том числе.

— Ты убил моего Стефана, — прошептала я.

— Да.

Я плачу. Тихо-тихо.

— Как бы сильно он этого не хотел, я не допущу твоей смерти.

Плачу громче.

— Я хочу смерти.

— Ты когда-нибудь раздумывала над тем, чтобы начать жить ради другого мужчины?

Его рука на моей голове замирает, больше не гладит.

Знаю, о чём он.

— Ti voglio bene.

Тишина. После сказанных мною слов он молчит. Не знаю, удивила ли я его тем, что всё-таки запомнила очередную фразу на итальянском.

— Я тебя люблю, Себастьян, — повторяю я уже на родном английском.

Себастьян сумел.

Подставить плечо, чтобы я нашла утешения в его объятиях, когда Стефан так жестоко разбил мне сердце.

По крайней мере, уверена, что Себастьян так и планировал всё. Всё по плану.

Мои чувства предусмотрены. Как ходы в шахматах. Рассчитаны.

Поведение предсказуемо.

Интересно, что он думает сейчас?

С каждой секундой я осознаю самую ужасную правду. Не соврала.

Это правда.

Люблю того, кто издевался надо мной. У кого я в заложницах. Стокгольмский синдром?

Но не всё так просто. Я его ненавижу. За очень многое.

Если бы я могла, я бы наглядно показала разницу между моей любовью к Стефану и Себастьяну. Сравнения с небом и землёй слишком примитивны.

Моя любовь к этому ублюдку даже поможет мне. Жить дальше.

Мои глаза прикрываются. Теперь я поняла, что Себастьян дал мне снотворного.

— Очень хорошо. Значит, мы поженимся по любви, — Себастьян шутит. — Елена, всё будет по-другому. Я обещаю тебе. Всё будет прекрасно.

Засыпаю, нет сил больше оставаться бодрой. Лучше провалиться в сон. Лучше потерять контакт с реальностью.

« —Здравствуйте, мы договаривались о встрече, вы ведь помните меня, да?

Передо мной молодая журналистка. Я киваю головой, вспоминая, что Стефан недавно мне говорил мне о ней, она решилась взять у меня интервью.

— Почему именно я? Я не известная личность, — смеясь, приглашаю я её в квартиру, веду на кухню.

— Ну что вы, миссис Сальваторе. Ох, забыла представиться — Кейт Митчелл. Я ведь могу называть вас просто Еленой?

— Называйте, — кивнув, я приглашаю её присесть на барный стул, сама устраиваюсь рядом. — Вы из-за Стефана решили…

— Да-да, наш журнал придумал взять интервью не только у успешной личности, но и у его жены. Это была моя идея.

— Интересный подход, — улыбнувшись, хмыкнула я.

— Да. Мой первый вопрос: как вы с ним познакомились?

Этот вопрос рассмешил меня.

— Мы были знакомы с детства. Наши родители дружили.

— Вот оно как интересно.

— И опережая ваш следующий вопрос…

— Поговаривают, что ваш муж не пропускал одной юбки, — продолжает блондинка, перебив меня. — Когда вы начали свои отношения?

— Я не была одной из его “девушек”, если говорить об этом. Он меня добивался, — закатила я глаза, вспоминая. — Но приятно осознавать, что он изменился.

— Да-да, примерный семьянин, даже удивительно. Неужели он больше не бабник?

— Как видите. У нас счастливая семья, он любит меня и наших детей.

— Но любовь к вам может и не мешать…

— Он не ходит на сторону. Вопрос закрыт, — отрезала я. Вот же дотошная журналистка.

— Верно, он и сам говорил, что верен. Вы счастливая женщина, — улыбается мне девушка, пока я решила приготовить кофе.

— Будете? — предложила я ей, она кивнула. Легче не смотреть этой дамочке в глаза, поэтому я достаю кружки, стоя к ней спиной.

— Он также говорил, что именно вы помогли ему добиться успеха.

Усмехаюсь.

— Вы были с ним на протяжении всего этого времени. Золотой путь к известности и богатству вы прошли вместе с ним, не так ли?

— Тернистый и опасный путь, — исправила я её и сильнее нужного ударила чайной ложкой по чашке. — Вы с молоком пьёте?

— Да, спасибо. Это тяжело, верно?

— Что тяжело? — переспрашиваю я, обернувшись к ней. Кофе уже засыпано в чашки.

— Жить вот так. Он часто не ночует дома. Скажите, вы беспрекословно верите ему? Не возникает никаких подозрений? Уверены, что человек может работать сутками, не переставая?

Мне кажется, что она пытается докопаться. И она это делает успешно.