Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

— Конечно я верю тебе. Если выяснится, что это ребёнок Стефана, мы убьём его ещё в зародыше.

Жених захохотал, а я поняла, что мне захотелось прилечь. Стоять дико тяжело. Доктор поймал меня как раз вовремя, как будто поняв по выражению моего лица, что я теряла сознание.

Комментарий к 45C. hello, darkness and my devil

Следующая глава будет вся от третьего лица.

Жду тапок в Стефана)) Но специально бы он плакать не стал - это стоит помнить) А что его так “сглючило” - узнаете в сорок шестой)

Ну и возможны тапки в новую crazy Елену)

========== 46C. obsessed with her ==========

Так продолжаться больше не могло.

Стефан спал и видел Елену. Просыпаясь, он буквально чувствовал, как его сердце сжимается до боли.

Этот день не был исключением.

Только вот это был особый день — день рождения брата. Елена основательно готовилась к этому торжеству — Стефан знал. Тогда она проходилась по магазинам ради него.

Настроения у Сальваторе сегодня не было вообще. От злости и непонятно откуда взявшегося отчаянья он хотел идти и крушить стены. Утопиться, убить всех вокруг. Спалить этот дом дотла.

Заняться разрушением.

Но вместо этого он просто встал с постели. Сегодня кое-что будет по-другому. Он с презрением посмотрел на шприц. Ему хотелось уколоться. Но для того чтобы сделать себе ещё хуже — он решительно прошёл мимо стола. Надел привычную себе одежду.

Стефан в очередной раз постарался подумать обо всей этой ситуации. Но ощущал он боль, которая мешала ему размышлять. Он желал знать правду так рьяно, что мог задыхаться от этой мысли.

Тошнило от счастливых Себастьяна и Елены.

Он был благодарен брату за всё, что тот сделал для него. За помощь, за поддержку, за проживание здесь. Буквально за всё. Он любил брата, как родного человека, как полагается.

Он ненавидел бывшую жену до хруста костей. Её костей. Которые он бы с радостью переломил.

Злоба на неё выжигала его душу полностью.

Но где-то в глубине его груди, где-то, где раньше цвела любовь к ней, теперь созревало похожее чувство.

Он сомневался. Сомневался в том, как ему всё представили. Сомневался во всём. И в Елене.

И в брате.

Правду он могу узнать только одним образом. Как и сказала Елена — в дневнике она бы не стала врать.

Он почувствовал острую необходимость увидеть её вечером. Нацепил на себя эту бесполезную маску, чтобы не шокировать посторонних своим появлением. И пришёл, сам не понимая зачем.

Версия для себя и для Елены — взять у Себастьяна ещё наркотиков. Которые он, конечно же, не принял.

Повидав Елену, Стефан вернулся в особняк. Ему стало наплевать на камеры. Наплевать на себя. Он продолжал свои поиски. И нашёл то, что искал.

Дневник. Довольно-таки уже потрёпанная книжка с кучей исписанных страничек.

Он взял эту вещь в руки с кривой усмешкой на губах. Что бывшая жена могла тут написать?

Она написала боль, используя двадцать шесть букв алфавита. Написала страдания и потерянность, шариковой ручкой выведя пронизывающие до глубины души строчки.

Улыбка спадала с его лица по мере прочтения. Он не мог поверить, но он невольно верил.

Он всё ещё не помнил, но он чувствовал. Всё чувствовал. Елена была верна ему. Её принуждали. А она всё была верна…

Стефан быстрее вчитывался, желая за что-то зацепиться. Чтобы потом упрекнуть её. Чтобы оправдать своё отношение к ней.

Но он не находил. Не находил вины её ни в чём.

Постепенно приходило осознание того, насколько он был неправ. Насколько Елена пострадала. Насколько Себастьян — лживый лгун.

Стефан уже сжимал этот дневник в руках, как единственное спасение. Как-то, что просветило его. Дало правду в натуральном и неискаженном виде. Елена думала, что он умер. Елена не думала, что он когда-либо прочитает. Елена чиста.

Он невольно заплакал, стараясь хоть так избавиться от великого чувства вины. Ведь так больно. За Елену, прежде всего, обидно. И что теперь делать?

Он услышал шаги позади. Это она. А сил встать и собраться нет.

Оставалось сказать, как ему жаль. И как сильно он ошибался.

Елена так долго думала, что это шутка. Бедняжка. Да, Стефан бы сам себе уже не верил после всего произошедшего. Но теперь ему было так совестно…

Стефан не мог сдержать рыданий при взгляде на неё.

И несмотря на то, что вполне ощущал себя недостойным её, он желал сделать ей хорошо. Вновь быть с ней.

Она очень быстро уснула. Стефан долгое время просто гладил её волосы и улыбался. Но затем пришло осознание того, что ему нужно предпринимать. Он встал с постели, привёл в порядок одежду и вышел. Камеры.

Особая комната. Тайлер в своеобразном отпуске. Вовремя, чёрт возьми. Сальваторе долгое время раздумывал о том, как же ему пройти в комнату. Нужен особый электронный ключ, который всегда лежал в центральной комнате по управлению камерами. Иного выбора не было.

Стефан осторожно прошёл туда, надеясь увидеть более дружелюбного охранника либо же менее бойкого, чтобы можно было завалить его. Но вместо ожидаемо мужчина увидел своего брата. Он глядел на монитор, где спала Елена. Его Елена.

Стефана передёрнуло.

— Ей было хорошо, — проговорил Себастьян, повернувшись к Сальваторе. Встал со своего стула, сверкая ухмылкой. — Хах, она хорошо расплатится за пять минут удовольствия кучей страданий. Ты ведь такой жестокий, Стефан.

Они стояли друг напротив друга, прожигая взглядами. Стефан первый пошёл на него, желал ударить как можно больнее. Себастьян увернулся, но тут же сам пошёл в наступление, его кулак угодил Верлаку в лицо. В ответ противник вытащил из кармана нож. Безоружный Себастьян поднял руки вверх, признавая поражение. Сальваторе, держась за кровоточащий нос, хорошенько приложил брата о стену. Воспользовался его минутным замешательством и подбежал к столу управления, быстро щёлкая кнопками, избавляясь от этой ночи в комнате Елены. К счастью, Тайлер показал ему, как стирать ненужные кадры.