Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы
Шрифт:
Заключительным эпизодом предсвадебного цикла был праздничный прощальный ужин вечером накануне свадьбы в доме невесты и в доме жениха с музыкой и танцами. Некоторые исследователи считают этот вечер началом собственно свадебных обрядов.{123}
Во время девичника у невесты ее подруги пели песни и вили свадебные венки, готовили головной убор для невесты, «перо» из петушиных перьев или розмарина с лентами для жениха и его дружины. Жених со своими сверстниками веселился отдельно в своем доме или в корчме. В северных и северо-восточных районах Чехии бытовал обычай стрельбы в этот вечер. Содержанием этого обычая было прощание невесты и жениха с ровесниками и их вольной жизнью при переходе в другую группу семейных. У чехов и словаков он был известен под разными названиями: «вити венечку» (vit'i venecku). «розлоучени» (rozlouceni),
В пастушеских деревнях Северо-Восточной Словакии (Горегронье) к невесте в этот вечер приходили девушки и парни — члены свадебной дружины. После игр эротического содержания все они оставались на ночь, укладываясь парами на соломе.{125}
Чешский и словацкий традиционный свадебный обряд имел в структуре много общих черт. В результате неравномерного социально-экономического развития чешских земель и Словакии словаки сохранили свадебный обряд в гораздо более полной форме, чем чехи.
Остановимся на реконструкции основных моментов традиционной сельской свадьбы словаков второй половины XIX — начала XX в., т. е. периода, к которому относится большинство имеющихся в нашем распоряжении материалов. О свадебных обрядах более раннего периода мы располагаем лишь отрывочными сведениями.
Словацкая свадьба (sobas, vesel'ie, sl'ub) начиналась в понедельник и праздновалась до конца недели. Утром в день свадьбы крестная мать невесты и ее родственницы несли подарки для жениха — рубаху, в которой ом должен был венчаться, «перо» на шляпу, стакан меда, полотенце. Одеваясь, жених не должен был туго стягивать пояс, иначе у его будущей жены якобы могли быть трудные роды. «Перо» прикрепляли к шляпе жениха и смазывали медом.{126}
Невесту в ее доме одевали в свадебный наряд дружки под руководством «широкой» (обычно крестной матери невесты). Она строго следила за тем, чтобы невеста была защищена от порчи и злых сил: нижняя юбка должна была быть надета наизнанку, каждая часть одежды слегка смазана медом, за пазухой спрятаны обереги — узелок с петрушкой, хлебом, чесноком.{127} Одежда должна была быть свободной, что якобы способствовало легким родам. В южных протестантских районах, где деторождение ограничивалось, невеста тайно от всех бросала замок в колодец или закапывала в землю снятый с рукояти топор. Верили, что до тех пор, пока эти железные предметы находились в воде и земле, молодая оставалась бездетной.{128}
Свадебные гости вначале были строго разделены на две группы, одна собиралась в доме жениха, другая — в доме невесты. Старейший в доме невесты («оддавач») от имени невесты благодарил ее мать и отца за воспитание, а она сама, стоя на коленях, просила у отца и матери прощения и благословения. В Восточной Словакии в этот момент женский хор причитал от имени невесты:
Ej, dubi, dubi, zelen'a dubrava, Za со places, za со nariekas, Maricko mal’ovan'a? Ej, placem, placem, bo ja m'am zaco, Az me srdecko bol'i. Staru macir m'am, zochabit ju muc'im. A ne po mojej vol'i… Эй, дубы, дубы, зеленая дубрава, Почему плачешь, почему жалуешься, Маричка, красавица? Эй, плачу, плачу, потому что есть тому причина, Что мое сердечко болит. Старую мать должна я бросить, Но не по своей воле…Жених в своем доме через своего старейшего (пытача) благодарил родителей и получал их благословение. Из дома жениха и из дома невесты в костел на церковное венчание отправлялись две самостоятельные процессии в сопровождении музыкантов. Невесту вел дружба,
а жениха дружка, за ними следовала вся остальная дружина. Во время венчания свадебные дружины угощали всех собравшихся перед костелом водкой или калачами, все танцевали под музыку. Молодая пара впервые встречалась в костеле у алтаря, а после венчания обе процессии возвращались обратно каждая в свой дом.{130} Таким образом, с точки зрения обычного права церковное венчание еще не нарушало сложившейся ранее структуры традиционного свадебного обряда: жених и невеста после венчания еще не считались мужем и женой. Венчание в европейских странах было признано обязательным в XVI в. Однако оно считалось простой формальностью в некоторых словацких областях и в XIX в. Еще в первой половине XIX в. между венчанием и свадебным обрядом мог существовать разрыв во времени от нескольких дней до двух — трех недель. В таком случае после венчания молодая пара не могла жить вместе, только свадьба могла узаконить их брак.{131}Вечером после венчания жених со своей дружиной (а когда-то дружина без жениха) являлись за невестой на украшенных подводах. Ворота дома были крепко заперты, перед ними строились целые баррикады из бревен и громоздкой мебели. Разбирая баррикаду, дружина жениха пела:
Otv'arajte br'anu, novotn'a rodina, Id’eme zd’aleka, vel’ka n'am je zima… Открывайте ворота, новые родственники, Мы идем издалека, нам очень холодно…На просьбу старейшего дружины жениха привести невесту семья ее отвечала:
Mame deuca, m'ame, Ale ho ned'ame… Есть у нас девушка, есть, Но мы ее не отдадим.{132}Собравшиеся за воротами гости невесты выкрикивали шутливые слова, посыпая дружину жениха перьями и т. д. В некоторых областях (Спиш, Гонт) старейший невесты загадывал несколько загадок пытачу жениха, чаще всего требующих знания библии.{133}
По мнению многих ученых, обычай закрывать ворота перед дружиной жениха символизировал старый обычай умыкания невесты.{134} Однако со временем в нем стала преобладать увеселительная сторона, во время свадьбы стали создавать препятствия входу дружины в любой свадебный дом, в том числе и в дом жениха при переезде невесты, что потеряло всякий логический смысл.
Другим вариантом свадебной церемонии был приход жениха с дружиной в дом невесты перед венчанием. Пытач в долгой обрядовой речи просил оддавача отпустить невесту, затем дружина жениха, а за ней невесты отправлялись в костел. Мать невесты осыпала зерном дочь, жениха и свадебную дружину. Обряд этот имел смысл вегетативной магии и должен был обеспечить благополучие и многодетность будущей семье. Родители невесты и свадебные гости старшего поколения продолжали праздник в доме невесты. При молодой находилась широка, которая после окончания обряда венчания разламывала маковый калач и сладкое яблоко и давала по половине невесте и жениху. После церковного венчания все возвращались в дом невесты на праздничный обед.{135}
В обрядовой речи старейший (или дружба) говорил о том, что возвращает молодую родителям, объявляя, что привел ее после «святого венчания». Церковное венчание в этом случае уже становилось составной частью первого дня свадебной церемонии.
По дороге в костел жениха и невесту охраняли от вредного действия «злых сил». Для того чтобы их обмануть, процессия шла окольной дорогой, а в некоторых районах (Орава) венчание еще и в XIX в. происходило ночью.
В третьем варианте первое после венчания краткое совместное угощение дружин жениха и невесты устраивалось в корчме,{136} в нем могли участвовать, а также потанцевать под музыку те соседи, которые не были приглашены на свадьбу. Затем следовал обед у родителей невесты.
Четвертым, более новым вариантом свадебного праздника, отмеченным в Западной Словакии, было посещение после венчания дома родителей жениха. Там молодых и их дружины встречала мать жениха, державшая в руках зерно и калачи. Все это она высыпала в подол молодой, которая раздавала эти дары всем собравшимся на улице. В дверях дома она угощала молодых ложкой меда. Свадебный пир в таком случае устраивался в доме жениха, молодая со своей дружиной веселилась вместе с гостями жениха, но вечером возвращалась домой, куда по традиции являлся за ней муж для торжественного перевода в свой дом.{137}