Бракованный подарок
Шрифт:
— Едем домой, — холодно сказала она.
— Как прикажете, госпожа эо Лайт.
Автомобиль ждал снаружи. Хайди даже не стала заходить за Максом — сам вернется, не маленький. А вот Нэйтон сел на заднее сидение и будто отключился. Хайди заняла место за панелью управления, и автомобиль выехал за ворота. Небо серело. До восхода двух солнц оставалось всего несколько часов. Скоро эта ночь, которой предписывали волшебные свойства для всех иль-тере, закончится. И хорошо, Хайди больше любила свет.
Миновав хитросплетение улочек, она въехала на территорию своего особняка, остановила авто, вышла и открыла заднюю дверцу. Нэйт спал — так
— Нэйт. — Хайди все-таки потрясла его за плечо. — Нэйт, мы приехали.
Не проснулся. Пришлось звать других ай-тере, чтобы хотя бы оттащили в комнату, и делиться силой, чтобы залатать бреши в его магии. Ничего, не помрет.
Вот только сама Хайди так и не смогла уснуть. Сидела в гостиной, цедила шампанское из высокого бокала и думала. Куда подевался переполненный резерв Нэйта? И когда она позволила глупому ай-тере отрастить когти и клыки? Хотя, они всегда у него были, только сейчас стали более заметны. И что с ним делать? Ответа не было.
Час спустя явился Макс — взъерошенный и недовольный. Но, увидев Хайди, он мигом заулыбался, опустился на колени рядом с креслом, взял её за руку и легонько коснулся губами. Хороший мальчик.
— Вы чем-то расстроены, госпожа? — спросил он, умильно заглядывая в глаза.
— Не чем-то, а кем-то, — ответила Хайди.
— Опять Нэйтон? — нахмурился Макс. — Не понимаю, почему вы его терпите, госпожа.
— Это не твое дело — понимать, — фыркнула иль-тере.
— Мне кажется, он специально вас провоцирует.
— Он получил свое наказание.
И теперь слегка на грани жизни и смерти. Не то, чтобы критично, но после восстановления магического баланса одного упрямого ай-тере Хайди чувствовала себя, как выжатый лимон, и знала лишь один способ быстро исправить дело, поэтому потянула Макса к себе, толкнула его в кресло, а сама уселась на колени.
— Ненавидишь его, да? — спросила, проводя подушечками пальцев по губам мальчишки.
— Да, — выдохнул Макс.
— За что?
— За то, что вы к нему неравнодушны.
Хайди не выдержала и рассмеялась. Хохотала она долго, пока на глазах не выступили слезы, а Макс нахохлился. Он не понимал, чем вызван этот смех.
— Прости, детка, но нет того человека, к которому я была бы неравнодушна, — сказала она, вытирая слезы смеха. — Поэтому глупо думать, что хоть один из вас для меня дороже остальных. А теперь помоги мне обрести баланс, м-м-м?
И Макс помог. Он хорошо с этим справлялся. Хайди нежилась в его упоительно-чистой силе. Глупый Макс её любил и отдавал себя без остатка. Так можно и перегореть, но незаменимых не существует. Найдется замена и для него. А пока что у Хайди были на Макса свои планы, вот только они могли подождать.
Следующий день прошел в привычных хлопотах. Нэйт все так же спал, Макс все так же крутился под ногами. Стабильность в высшем проявлении. Зато ближе к вечеру Дилан доложил, что Нэйтон соизволил проснуться. Если честно, Хайди успокоила эта новость и даже вернула душевное равновесие. Не хотелось бы, чтобы он умер. Но раз жизни идиота ничего не угрожает, можно его навестить.
Хайди прошла по коридору до двери Нэйта. Стучать не стала — зачем? Нэйтон стоял у окна и смотрел на падающий снег. Снежный принц забытого королевства. Ему бы подошла
такая роль.— Что, красиво? — поинтересовалась Хайди, подходя ближе.
— Да, — ответил он.
— А мне не нравится. Ничего, солнца уже взошли, зима скоро закончится. Как самочувствие?
— Хорошо, госпожа эо Лайт.
И даже не обернулся. Зараза! Но Хайди уже приняла решение, и она не привыкла менять его на полпути.
— Ты все еще наказан, — сказала она. — За то, что напал на Макса, хамил мне, не возвращался домой. Так что, милый, слушай внимательно. Я устраняю тебя от управления колледжем, передай свои дела Максу.
— Что?
Нэйтон все-таки обернулся. И он был зол! Так зол, что Хайди стало сладко.
— Ты сам слышал. Тебе запрещено покидать особняк без моего разрешения. Можешь считать, что ты под домашним арестом. А еще я соскучилась, так что будем больше времени проводить вместе, дорогой. Может быть, тогда ты вспомнишь, как должен вести себя ай-тере.
И Хайди мазнула губами по его щеке. Нэйт отшатнулся. В его презрении можно было утонуть, но когда Хайди останавливали чужие чувства? Она прижалась ближе к неугомонному ай-тере, притянула его к себе и поцеловала. Губы Нэйта горчили, будто от лекарств. От него едва уловимо пахло шампунем. Может, Макс и прав, потому что рядом с Нэйтом Хайди теряла обычное хладнокровие. Вот и сейчас терлась об него, как кошка, выпрашивая ласку. А Нэйт будто не чувствовал. Ну и пусть катится к темному Форро!
Хайди отстранилась. Сам приползет, тем более, что он тут надолго. Хватит! Слишком много свободы получил этот ай-тере, вот и забыл свое место.
— Не попадайся мне на глаза, — приказала она и пошла прочь. Неблагодарная тварь! Вот он кто. Вот и пусть остается при своей гордости.
ГЛАВА 26
Дея
Куратор Нэйтон так и не вернулся. Я сходила с ума от беспокойства и все время смотрела в окно, не появится ли он на дорожке к центральному корпусу. Но дни сплетались в недели, а недели соединились в месяцы. Прошло полгода, а его не было. Его кабинет занял тот юный ай-тере, с которым приезжала госпожа эо Лайт. Его звали Макс. Он сильно задирал нос, пытался всеми командовать, но его мало кто воспринимал всерьез. Стоит сказать, появлялся он редко, не чаще пары раз в месяц. Столько же приезжала и сама госпожа эо Лайт. От госпожи Киткин мы знали, что Нэйтон жив и здоров, но его иль-тере против, чтобы он продолжал заниматься колледжем. Мне остался только кулон-капля и спасенный котенок Мик.
В остальном жизнь вошла в колею. Мы целыми днями пропадали на занятиях, поэтому я перестала сталкиваться с Кэтти и её подругами. Зато время от времени меня подстерегал в коридорах её ай-тере. Больше пугал, конечно, чем наносил ощутимый вред, но я не боялась. Понимала, что он не рискнет зайти слишком далеко, иначе это будет иметь необратимые последствия. Пусть пугает, если ему так хочется. Или же его иль-тере, что будет вернее.
Наверное, так бы и продолжалось, если бы за один день всё не перевернулось с ног на голову. Вечером мы поболтали с Лондой и Таисией, а затем разошлись по комнатам. Я уже давно спала, когда в сон ворвался чужой крик. Не просто крик, а вопль, полный боли. Я вылетела из комнаты, даже не одевшись. Открывались другие двери, и девчонки, как горошинки, высыпали в коридор.