Брандвахта
Шрифт:
— О, класс! Значит, можно будет после купания по ней из воды выбраться.
— Сдурел, что ли? Какое купание? Вода холоднючая! Это же река, а не озеро, она тут прогревается только к концу месяца. В лучшем случае.
Облом! Ну, да ладно. Братец обещал хорошую рыбалку, так что придётся не самому купаться, а червяков купать. Кстати, а они есть?
— А как же! Мы специально деревянный ящик с землёй завели для этого. И время от времени на берегу подкапываем, чтобы они в нём не переводились. Только пойдём лучше по первой бутылочке пива «уговорим».
2
Уговорили.
— О, кажется Серёга, мой матрос, явился, — мотнул брат головой в сторону дорожки, на которой за кустами мелькали две фигуры. — А это ещё кто с ним?
Кого, блин, он спрашивает? Я и матроса-то ни разу в глаза не видел, не говоря уже о девице, с которой он идёт.
Хорошо загруженные топают! У девушки в руках авоська с двумя трёхлитровыми банками пива, у парня — такая же ноша. Плюс хозяйственная сумка. Похоже, та самая закусь, о которой Андрей просил по телефону.
Перед сходней парень отобрал у спутницы сетку и шустренько взбежал на борт.
— Ой, они качаются! — раскинув в сторону руки, изумилась девушка, которую, как и матроса, слегка «штормило».
Не успел Сергей рта раскрыть, чтобы дать совет подружке не бояться, а топать дальше, как раздалось громкое «плюх!». И пришлось уже матросу сигать за не удержавшей равновесия. К счастью, та умела плавать и не пошла камнем ко дну. Но оба, вскарабкавшись по лесенке, выглядели… гм… непрезентабельно. Как мокрые курицы, короче, выглядели.
— Данилыч, ты пиво купил? Это хорошо, что бутылочное. Нам с Венеркой оставьте по пару бутылок, а это пейте. А мы переодеваться пойдём.
И пошли они, солнцем палимы. Точнее, оставляя за собой следы стекающих с одежды ручейков.
Вернулись они нескоро. Слишком уже нескоро для того, чтобы снять мокрую одежду и укутаться в простыни. И слишком уж довольные для столь рутинного занятия, как отжимание мокрых шмоток.
Даже купание в холодной воде их не протрезвило, и бутылочное пиво, которое, как я убедился, всё-таки чуть хуже разливного, им под нарезанную и выставленную на стол закусь, пошло «на ура».
— Венерка, хватай бутылку и бегом в каюту! — вдруг подорвался матрос. — Андрюха, кажется, это Барисыч едет. Прикрой, если что.
С Рустамом Янбарисовым по кличке Барисыч мы были знакомы с моих доармейских времён, когда я приезжал на свадьбу младшей из трёх сестёр Андрея. Он как раз был женат на старшей, и тоже присутствовал как родственник. Так что хозяин брандвахты, произнеся кому-то через приоткрытую дверь «двадцать четвёртой» «Волги» «посидите, пока я договариваюсь», не только поприветствовал Андрея, но и долго тряс мою лапу.
— Не знал, Володя, что ты тоже тут!
— Да вот, свалился к братцу, как снег на голову, и ему пришлось меня за собой на дежурство тащить.
На пивной дух и разлитое по кружкам пиво, Рустам никак не отреагировал.
— Андрюха, тут у меня дело такое. Я с Фирой уже договорился на сегодняшний вечер. Ну, ты её знаешь: та, у которой, как поёт Юрий Лоза,
муж «за тридевять ветров ищет нефтяные лужи и кормит злющих комаров». А тут сеструха моя меня обрадовала, отправив в гости детишек. И сама в понедельник явится. Ну, не могу же я в квартиру, где они ночуют, бабу привести! И к ней уйти не могу: у неё хоть и «женское счастье — муж в командировке, хомячок и дети у свекровки», но соседи, бляха, мужу настучать могут, когда тот вернётся. Да и сам понимаешь, от гостей сбегать некрасиво. В общем, развлеки ребят чем-нибудь. Ну, там, удочки выдай, в карты поиграй. А завтра утречком я их заберу.— Ну, Барисыч, тогда с тебя пузырь!
— Да хоть два! Я как раз прикупил и лёгонького, чтобы ребятня не скучала, и покрепче. Так что поделишь, что вам с Вовкой, а что Ваське с Наташкой. Только следи, чтобы Васька не переусердствовал: ему в шестнадцать лет сильно напиваться рано ещё. И жратвы привёз, чтобы вас с Серёгой не объедать. Кстати, а где он?
— Да пошёл в каюту подремать. Не выспался сегодня, говорит. Вон, даже свою бутылку пива не допил.
Рустам, в котором, как я знаю, намешаны и русские, и башкирские, и татарские, и чувашские крови (совершенно нормальное явление для Уфы!), настолько, что, не зная его имени и фамилии, совершенно спокойно сошёл бы за какого-нибудь Ваньку, сбежал на берег и помчался открывать багажник машины. А из автомобиля, повинуясь взмаху его руки, вышли «дети». Парень-старшеклассник и сестра, на вид, лет на пять его старше.
Что ещё примешалось к «адской смеси» в крови их матери, не знаю. Лица обоих совершенно славянского типа, но у девушки кожа смугловатая. И глаза не синие, как у дяди и брата, а карие. Высокая, примерно метр семьдесят. Очень неплохо сложенная. Очень! Да и на лицо симпатичная.
С Андреем ребята были знакомы, так что просто поздоровались. А меня представил Рустам.
Блин, давно меня не одаривали настолько оценивающим взглядом! Я, помнится, только из армии вернулся, приехал в гости к брату, а вечером к нему пришёл школьный друг по кличке «Колобок» с молодой женой.
Я очень удивился такому прозвищу высокого, стройного парня, но оказалось, что в начальных классах он был мелким и полненьким, за что и получил кликуху, о которой, похоже, теперь помнит только мой брат. Но речь не о Митьке, а о его супруге. А точнее, о её взгляде, которым она на меня одарила.
— Симпатичная женщина, — после ухода гостей поделился я впечатлением. — Только взгляд у неё какой-то… странный.
— Да не странный, а бл*дский, — сердито отрезал Андрюха, видимо, сочувствующий другу.
Нет, у Наташи он был не такой, как у той Оли. Он был именно оценивающий: достоин ли я её внимания? Пожалуй, я охарактеризовал бы его как взгляд зрелой женщины, хорошо знающей себе цену.
Оказалось, не на пять лет старше Васи, а на шесть. Двадцать два года, почти моя ровесница. Училась в Оренбурге, только-только защитила диплом, и теперь собирается искать работу где-нибудь в Уфе: в столице республики её проще найти, чем в родном городке Салават, даже не втором по численности жителей населённом пункте Башкирии. Но это я узнал уже из разговора с Андрюхой. Судя по толчку локтем мне в бок, тоже перехватившим тот взгляд. И, вернувшись к столу на палубе, втихаря доложившим мне: