Братья Дуровы

менные дома в окружении деревянных строений выглядят случай¬

ными пришельцами. На перекрестках торчат полосатые будки с на¬

званиями полицейских частей города: «Тверская», «Сущевская»,

«Мясницкая». А сами будочники, вооруженные алебардами, одеты

в серые мундиры с фалдами и девятью медными пуговицами на

груди.

Вечером в городе мерцали громоздкие фонари-плошки с коптя¬

щими фитилями, опущенными в конопляное масло. Заправляли и

зажигали их пожарные, тоже в серых мундирах, с колпаками на го¬

лове.

Булыжная мостовая доставляет жестокие испытания любителям

быстрой езды. Извозчичьи рыдваны называются дрожками потому,

что пассажиры трясутся в них, как в лихорадке. Но люди состоятель¬

ные ездят в щегольских колясках, фаэтонах, каретах, ландо и в дру¬

гих комфортабельных экипажах.

Трактиры славятся хлебосольной русской кухней: кулебяками в

несколько ярусов из мяса, рыбы, дичи, грибов, квасами на любой

вкус. Рестораны завлекают изысканными блюдами: устрицами, до¬

ставляемыми из Остенде, средиземноморскими омарами и лангуста¬

ми, винами из Бордо и Бургундии. Даже обычные завтраки и обеды

обставляются здесь о такой пышностью, что походят на священно¬

действие.

Можно подкрепиться и на улице. «Сбитень! Горячий сбитень!»—

разносчики с дымящимся самоваром на лотке ловко снуют в толпе и

чуть не на ходу наливают в чашки свой напиток из меда или патоки,

разбавленный кипятком с пряностями. «Сбитень горячий пьет

подьячий! Сбитень-сбитенек пьет щеголек!»—приговаривают расто¬

ропные продавцы, им вторят другие: «А вот кому калачи с пылу-

жару... Бублики, пряники!»

Есть в Москве диковинный уголок. Это Девичье поле — царство

веселья. Кадеты Первой московской военной гимназии Владимир и

Анатолий Дуровы нею масленичную неделю не посещали занятий.

Вместо того чтобы идти в гимназию, они отправлялись на Девичье

поле.

Уже на широкой Пречистенке чувствовалось особое, праздничное

настроение. По улице мчались лихие тройки со звонкими бубенцами

и о щегольской упряжью, пароконные сани, покрытые коврами,

простецкие розвальни, запряя^енные невзрачной сивкой или булан¬

кой, но разукрашенные цветистыми лентами.

За аллеями старых лип Садовой улицы начинались владенья са¬

мого царства веселья. Девичье поле, обычно пустынное, вдруг пред¬

ставало сплошь застроенным дощатыми балаганами, зверинцами,

каруселями, крутыми горками для катания, тут же размещались

трактиры, харчевни, чайные «с подачей горячительных напитков» и

прочие закусочные и питейные заведения.

Нестройная музыка оркестров, дудки, рожки, сопелки, звонкие

голоса сбитенщиков, продавцов яблок, пирожков и разных сластей,

смех и говор толпы, ржанье лошадей — все сливалось в оглушитель¬

ный, непрекращающийся гомон. Всякий становился здесь участником

развлечения: вскакивал на коня карусели, возносился ввысь в рас¬

писной лодочке качелей, разглядывал семь чудес света в глазке

черного ящика панорамы и, конечно, заливался смехом от шуток и

прибауток балаганного деда-зазывалы.

У братьев разбегались глаза. Необыкновенное обступало со всех

сторон. На пестро размалеванных афишах одного балагана гигант¬

ский удав сжимал в страшном объятии светлорусую красотку,

негры-людоеды поджаривали на костре европейца в клетчатых брю¬

ках с пробковым шлемом на голове. Рядом Еруслан-богатырь пора¬

жал мечом несметное число врагов.

Аляповатая вывеска другого балагана извещала, что здесь:

В этот момент на раус — помост на верху балагана, приплясывая,

выскочил сам мужичок-простачок в не по росту длинной поддевке,

в картузе, надвинутом на уши. Удивительной скороговоркой он за¬

строчил:

— Без обмана: мильён слов в минуту!—рассмеялся Владимир.

— Нам бы так уметь...— вымолвил Анатолий, и трудно было ре¬

шить, серьезно он это сказал или в шутку.

А на соседнем раусе появился дед с наклеенным красным носом.

Мальчики остановились как вкопанные, когда он, словно к ним обра¬

тился, озорно кликнул: «Эй, сынок!» и посыпал горохом:

Столь заманчивое обещание хоть кого привлечет. Братья уплати¬

ли по пятаку за билет, вошли в балаган. Перед сценой, завешенной

ситцевым занавесом, стоят наспех сколоченные скамейки, передние

пониже, а задние такие высокие, что сидящие на них не достают но¬

гами пола.

Тут же в зале идет бойкая торговля семечками, орехами. Но маль¬

чикам не до лакомств. Жадными глазами следят они за занавесом,

скрывающим столько чудес. И они начались!

Красноносый дед-зазывала выступает как жонглер. Три обыкно¬

венные картошки мелькают в его руках, пока дед выделывает за¬

мысловатые «па» ногами.

— И мы так сможем,— замечает Анатолий.

Владимир согласно кивает головой.

Дед заменяет картофелины длинными кухонными ножами, под¬

кидывает и ловит на лету, чтобы метко вонзить в мишень на доске.

— И так сможем...— шепчет Анатолий.

— Если подучимся!— осторожно добавляет Владимир.

Номер с кипящим самоваром вызывает одобрение братьев. Жонг¬

лер поставил его на двухаршинную подставку и водрузил все это

сооружение на лоб. Затем на сцене появляется «факир, житель

Индии»—здоровенный мужик в чалме из полотенца; он макает

куски пакли в керосин, зажигает и берет в рот, страшно вращая гла¬